Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X - Ракитин Алексей Иванович - Страница 82

Благодаря быстрому вмешательству врачей Кэти Старкс не умерла от потери крови. При осмотре её медиками оказалось, что женщина ранена дважды — первая пуля, попавшая в правую щёку, вышла через левую пониже левого уха, а вторая, раздробившая нижнюю челюсть, застряла под языком. Сама же потерпевшая считала, что в неё попала одна пуля, и не понимала, как она могла не заметить или не запомнить повторное ранение. Что тут можно сказать? Перед нами замечательный пример избирательной работы памяти в обстановке сильнейшего психофизического стресса. Подобные примеры известны судебной медицине, хотя, конечно же, они довольно редки и привлекают интерес профессионального сообщества.

Кэти Старкс была успешно прооперирована, пулю извлекли, и хотя лицо Кэти осталось на всю жизнь обезображенным, женщина полностью восстановилась и прожила еще почти полвека [она умерла в 1994 году]. Пуля ввиду сильной деформации не годилась для баллистической экспертизы, однако путём взвешивания удалось установить её калибр [22-ой по американской шкале калибров огнестрельного оружия или 5,6 мм по европейской]. Это оружие не соответствовало тому, каким пользовался «Ночной призрак», но, несмотря на это, причастность таинственного изувера к нападению на Старксов с самого начала казалась весьма вероятной. Хотя следует отметить, что подобное предположение требовало обоснования и его нельзя считать чем-то само собой разумеющимся.

Тем не менее уже в первые часы расследования служба шерифа округа Миллер установила контакт со следственной группой из Техаса, расследовавшей посягательства 22 февраля, 24 марта и 14 апреля, и попросила о допуске к полученным материалам.

Нападение 3 мая вызвало в местной прессе шквал публикаций разной степени точности. На протяжении нескольких последующих недель практически в каждом номере каждой газеты, издававшейся в Арканзасе или Техасе, можно было увидеть заметку о преступлениях «Ночного охотника» и попытках «законников» его изобличить. Похождения таинственного маньяка вызвали немалый интерес и в других штатах, газеты федерального уровня также не прошли мимо интригующей истории.

Драматические события на ферме Старксов спровоцировали настоящий шквал публикаций, посвящённых преступлениям «Ночного охотника» из Тексарканы. Местная пресса практически в каждом номере давала материал, посвящённый жестокому убийце и работе правоохранительных органов по его разоблачению. Пресса федерального уровня в этом отношении была сдержаннее, но и там необычная детективная история, разворачивавшаяся на границе Техаса и Арканзаса, вызвала немалый интерес.

К концу 1-й декады мая сумма всевозможных премий за помощь в разоблачении «Ночного охотника» достигла 6 тыс.$. Достойно упоминания, что февральское нападение на Лейри и Холлиса не побудило власти назначить какую-либо премию. Первая по счёту выплата в размере всего лишь 500$ была назначена лишь после убийства Полли Энн Мур и Ричарда Гриффина. После этого к премии, объявленной Департаментом полиции техасской части Тексарканы, добавились бонусы правительств штатов Техас и Арканзас. Сам по себе рост денежной суммы, обещанной за содействие правоохранительным органам, лучше всяких слов свидетельствовал о той нервозности и напряжении, в котором работали в те дни региональные органы власти.

Пресса, разумеется, доносила до населения обещания властей отблагодарить звонкой монетой бдительных граждан. А потому не следует удивляться той предприимчивости и тому похвальному энтузиазму, с которыми жители обеих частей Тексарканы, а также округов Миллер (Арканзас) и Боуи (Техас) принялись писать доносы на друзей, соседей и врагов. В первую декаду мая шериф Дэвис и его подчинённые получили первые весьма интригующие «наводки».

В одной из них сообщалось о некоем 42-летнем жителе городка Колледж-Стейшн (College Station), штат Техас, который, по мнению автора сообщения, являлся «Ночным призраком Тексарканы». Колледж-Стейшн удалён от Тексарканы более чем на 380 км — это слишком много для преступника, предпочитающего совершать нападения вдали от места проживания — но сообщение, тем не менее, следовало проверить. Тем более что мужчина, о котором сообщал информатор, и впрямь выглядел довольно подозрительно — он являлся вуайеристом и имел весьма неприятную привычку подкрадываться к припаркованным автомашинам с любовными парочками внутри. При этом он держал в руках винтовку 22-го калибра, которую носил с собою якобы для самообороны. Или с целью охоты. В разных ситуациях он объяснял наличие винтовки по-разному. Оружием этот мужчина владел на законных основаниях, так что в этом отношении вменить ему было нечего. Местная полиция была поставлена в известность о странном увлечении подозреваемого, но никаких мер по его вразумлению не предпринимала. Либо предпринимала, но таковые меры оказались неэффективны.

Любитель гулять с винтовкой по вечерам был быстро проверен, и на его счастье на все интересовавшие «законников» дни у него оказались надёжные alibi. Это могло даже показаться до некоторой степени удивительно — далеко не всем невиновным так везёт! Тем не менее жителя Колледж-Стейшн детективы быстро вывели из круга подозреваемых и сосредоточились на других персонах, не менее колоритных.

В числе таковых оказался, например, аспирант Техасского университета, уволенный из Военно-морских сил США по компрометирующим обстоятельствам. Что именно это были за обстоятельства, никогда не сообщалось, но про этого человека говорили, будто он демонстрирует некие гомосексуальные наклонности. Если это было действительно так, то в реалиях того времени такого рода отклонение вполне могло стать причиной увольнения со службы. В отличие от предыдущего подозреваемого, аспирант испытал серьёзные проблемы с обоснованием своего alibi на время совершения «Ночным охотником» преступлений. По этой причине этот человек рассматривался в качестве подозреваемого долгое время и, строго говоря, от подозрений он так и не очистился.

Помимо сообщений, подписанных отправителями, следственная группа получала и большое число анонимных писем. От них нельзя было отмахиваться, хотя в силу понятных причин послания такого рода доверия не вызывали — от них за версту несло попытками сведения личных счётов. Некоторые анонимки были составлены очень убедительно и удивляли большим количеством важных для следствия деталей. Одна из самых убедительных анонимок, полученная в начале мая 1946 года, объявляла, что «Ночным охотником из Тексарканы» является работник местного подразделения налогового ведомства. Человек этот имел в своём распоряжении как винтовку 22-го калибра, так и револьвер 32-го, он хорошо знал город и его жителей, а кроме того, он привлекался к проверке налоговой декларации Ричарда Гриффина и его матери [напомним, последняя жила в квартире Ричарда]. Аноним уверял, будто налоговый инспектор имел конфликт с Гриффином, вызванный тем, что тот работал единолично без оформления патента, то есть скрывал от налогообложения свои доходы.

Анонимка была составлена настолько ловко и выглядела до такой степени убедительно, что налоговый инспектор стал на некоторое время «подозреваемым № 1». Лишь после тщательной проверки, потребовавшей больших затрат времени и сил, выяснилось, что обвинённый в убийстве инспектор не имел ни малейшего отношения ни к Ричарду Гриффину, ни к его матери, ни к другим жертвам «Ночного охотника». Со временем прояснился и вопрос виновности этого человека, точнее, полной невиновности.

После того, как лживость анонимки стала всем очевидна, детективы городской полиции приложили определённые усилия для поиска её автора. Оказалось, что ловкий пасквиль составил ближайший сосед налогового инспектора. Причина неприязни крылась в том, что несколькими годами ранее работник налогового ведомства отказался проконсультировать соседа о возможных схемах уменьшения налоговых выплат, сосед эту нелюбезность запомнил, а когда начались активные поиски «Ночного охотника», свёл счёты таким вот коварным способом.