Иноходец 6 (СИ) - Рымжанов Тимур - Страница 8

С момента переговоров с императором не прошло и десяти минут, но мы уже приближались к новой околоземной орбитальной станции, которую, сами ее обитатели назвали «Новый горизонт». С этого момента, все события происходящие в мирах Содружества, станут для меня лишь задним фоном, второстепенным фактором. Моя задача на этом фоне обелить свою репутацию, правда пока не знаю в качестве кого, доказать гнусность и ненадежность самого института Хранителей как центрального органа сдерживания во всем Содружестве. И, наконец, протоптать тоненькую тропинку для своих деловых отношений. Лезть в дела империи по частным вопросам я не намерен. Если Орт пришлет кого-то, или сам явится на встречу, что маловероятно, разложу посланнику по полочкам все недостающие кусочки мозаики, поясню детали, договорюсь о сотрудничестве и тихонько отвалю в сторону, оставив тоненький канал связи для торговых дел.

Аня уже и не помнила, когда у нее в последний раз был выходной. Никто в комплексе не отдыхал просто так, всегда по какой-то веской причине. Чаще всего по болезни, или серьезному недомоганию. Графики дежурств были расписаны так плотно, что время оставалось только на сон, которого увы, с каждым разом требовалось все больше и больше, причем всем. Руководство лаборатории не раз поднимало на обсуждение эту проблему. С первых дней, когда защищенный лабораторный комплекс стали использовать как убежище, вопрос живучести вставал несколько раз в год. В первые месяцы самый оптимистичный расчет показывал, что при правильном планировании и соблюдении норм, лаборатория сможет выполнять свои функции как убежище, не меньше двадцати лет в режиме полной автономности. Суровая действительность сократила этот срок примерно в половину. А сейчас срок живучести самого комплекса и всех, кто в нем укрылся сокращался каждый день на несколько процентов. «Белая башня» и так смогла продержаться почти семь полных лет. Изначально, этот комплекс не был рассчитан как долгосрочное убежище, хотя проект, заложенный еще во времена советского союза, подразумевал длительную автономность. Сейчас чувствовалась серьезная нехватка определенного перечня запасных частей, расходных материалов, лекарственных средств, сырья. Список того чего не хватает слишком длинный. В последний год, руководство получает доклад о ресурсах и возможностях без посторонних, в режиме секретности. Странно это. Какой смысл что-то скрывать, если к финалу придут все вместе.

Сама Анна многого не понимала, как работают системы комплекса, какие возникают проблемы и как решаются. Ей всего шестнадцать. Она сама из, так называемой, четвертой двадцатки. Всего в убежище чуть больше восьмидесяти человек, которые делятся на ранги. Да, никакой демократии и равных прав. В первый ранг входят те, кто в состоянии принимать ответственные и компетентные решения способные обеспечить полноценную работу. Звучит официально, но подобные фразы на общих собраниях звучат постоянно. Вторая категория, это те, кто является компетентным специалистом в конкретных областях, инженера, энергетики, строители, производители и переработчики. Третья категория, это крепкие специалисты уверенно выполняющие свою работу, ремонтники, наладчики, слесари, токари, рабочие. И наконец последняя, четвертая категория, с довольно обидным названием — иждивенцы. Хоть по факту это и так, но к этой категории относят тех, кто не обладает важными знаниями умениями и навыками, соответствующим образованием, квалификацией и опытом работы. Довесок, балласт. Разумеется, что к таким людям относятся дети и подростки, не профильные специалисты, старики. Но даже эти люди, несмотря на свою низкую социальную позицию, не жалеют сил чтобы принести пользу на благо всего комплекса. Все понимают, что на кону не честь или гордость, финансовое благополучие или признание, нет, на кону в этой безумной борьбе, ставкой является жизнь. И, очень похоже, что все жители убежища, проигрывают это суровое противостояние.

Сегодня, Надежда Ивановна, бригадир заготовительного цеха, где работала Анна, отпустила ее пораньше на полчаса. Это было очень кстати, потому что забираться на вершину вертикальной шахты, из которой Аня вела свою ежедневную трансляцию и поддерживала связь со своими двумя оппонентами, «Злым солдатом» и «Пьяным Джо», становилось все трудней. Главный инженер станции и одновременно глава убежища Родион Тимофеевич, говорил, что у нее может быть и намного больше слушателей. В «Белой башне» стоял довольно мощный передатчик, сигнал которого, при хороших погодных условиях, можно поймать в нескольких тысячах километрах от передающей антенны. К сожалению, погода была максимально неблагоприятной, хоть «Пьяный Джо» как-то сказал, что их убежище находится неподалеку от Анкориджа. Аня смотрела по карте, это почти две с половиной тысячи километров, очень приличная дальность вещания. В таком случае, действительно, слушателей без возможности обратной связи, могло быть намного больше. Особенно, при таких атмосферных аномалиях, которые даже сейчас, в середине лета, оставляют желать лучшего.

По пути в свою башню Аня заглянула на «Главную улицу», так называли центральную галерею комплекса. В убежище действовала так называемая распределительная система, как при коммунизме. Руководство комплекса распределяло ресурсы согласно утвержденным категориям и потребностям. Но существовали и личные связи среди обитателей, взаимные договоренности, обмен излишками, или предметами, не входящими в список обязательных к декларированию. Почти с первых лет существования в качестве обменной валюты стали служить бульонные кубики и чайные таблетки. И те, и другие входили в индивидуальный рацион всех обитателей убежища, но вот использовались по-разному. Кто-то экономил нарочно, чтобы сохранить эти ценности на обмен в качестве валюты, а кто-то предлагал за них услуги или товар, стремясь дополнить собственный рацион.

Сегодня Тоня, напарница Анны по цеху, вернула долг, три чайных таблетки, которые можно было поменять на один бульонный кубик, как раз на стихийном рынке, что на «главной улице», которая вечерами превращалась в место общего отдыха и общения. Чайные таблетки Анне тоже нравились, но от бульонных кубиков больше пользы, они намного калорийней. Головокружения, беспокоящие девушку, вызывали тревогу, и она пыталась компенсировать общую слабость, восполнением калорий из любых возможных источников.

Выменяв чайные таблетки на заветный кубик, Аня поспешила заварить витаминный суп в термосе, в котором уже лежала грибная пыль и молотые рыбные кости и сушеная свекольная кожура. До выхода в эфир оставался еще час, так что супчик успеет как следует настояться.

Добравшись до башни, девушка привычно подключила аппаратуру, проверила уровень сигнала, показания забортной метеостанции и стала ждать полуночи, планируя в уме актуальные темы для своего монолога.

Примерно за десять минут до выхода в эфир пришел вызов от «Злого солдата»:

— «Злой солдат» вызывает «Искорку», прием!

— Привет солдатик! Искорка в эфире! Рада тебя слышать! — бойко ответила Аня, придвигая ближе эфирный микрофон и включая запись разговора на жесткий диск.

— Срочно! Не уходи из эфира! Появился новый контакт, позывной «Космос»! Как поняла?

— Появился новый контакт, позывной «Космос». Поняла тебя «Злой солдат».

— Я докладывал командованию, они сейчас решают, что делать. «Космос» вышел в эфир вчера днем, он и с тобой наверняка свяжется. Утверждает, что они готовят большую операцию по эвакуации на околоземную орбиту. Верится с трудом. Для облегчения работы, «Космос» запросил наши координаты. В таких вопросах я решения не принимаю, у меня свое командование, они сейчас этот вопрос обсуждают.

Голос радиста с позывным «Злой солдат» звучал довольно уверенно и даже немного взволнованно, несмотря на весь вихрь помех и треска в эфире, но Аня старалась уловить каждое слово, потому что новость хоть и казалась какой-то фантастической, действительно не вызывала доверия.

— Назвать координаты, это все равно что нарисовать мишень у себя на лбу. Но, не знаю, как обстановка у вас в бункере, но у нас полный бардак. Народ уже на пределе, — пояснил «Злой солдат», вкратце обрисовывая обстановку.