Выбери любимый жанр

Корпус обреченных (СИ) - Хай Алекс - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

Наконец, в проеме показались сначала рыжие кудри Оксаны, а затем она сама — запыхавшаяся и явно смущенная. Администратор тут же подошел к ней и после пары фраз проводил гостью ко мне.

— Здравствуй, — я поднялся из-за стола, приветствуя девушку. Журналистка тут же сняла с плеча увесистую сумку и вздохнула с облегчением.

— Здравствуйте, Алексей Иоаннович. — Она уставилась на охранника. — Это с вами?

— Не это, а господин Мясоедов, Оксана Вадимовна.

— А ему можно…

— Обсудим без деталей.

Девушка кивнула и опустилась на стул, что я отодвинул. Тут же возник официант и подал ей меню.

— Голодна? — спросил я.

— Не завтракала.

— Тогда заказывай все, что понравится.

Оксана вытаращилась на меня как на сумасшедшего.

— Алексей, ты цены видел? — шепнула она. — Нет, я понимаю, что ты из богатой семьи, но это уже за гранью добра и зла! Рубль за кусок тортика?

— Это очень вкусный тортик, — улыбнулся я. — А еще ты сидишь за столом, за которым некогда обедал сам Грибоедов.

— Служить бы рад — прислуживаться тошно… Ага. Вот и послужил. В Тегеране…

Следовало отдать должное девушке, образована она была и правда неплохо. Не все помнили обстоятельства гибели еще одного современника Пушкина.

— И дым Отечества нам сладок и приятен, — отозвался я. — Выбирай давай, а потом к делу. У меня, к сожалению, не больше часа.

— А мне нужно в квартиру, — девушка тяжело вздохнула. — Потому что нанятые твоей семьей люди, кажется, пытаются не ремонт у нас сделать, а разрушить весь дом! Стены посносили… Не все, конечно, но тем не менее…

Официант снова склонился в поклоне.

— Вызвало ли какое-нибудь из блюд интерес, сударыня?

— Я буду творожный крем с зефиром и ягодами, что бы это ни значило. Капучино и, пожалуй, еще пирожное «Три шоколада».

Нет, у нее точно не слипнется. Оксана и так была худенькой, как веточка. Парочка пирожных хуже не сделает. Тем более что накануне она весь день бегала по городу, выполняя мое поручение.

Я повторил заказ под удивленный взгляд девушки, а заодно попросил себе второй кофе, и официант, раскланявшись, удалился. Я жестом попросил охранника переместиться подальше, чтобы не мешать нашему разговору. Мясоедов без вопросов послушался.

— А зачем ты повторил официанту все, что я и так ему сказала? — удивилась Оксана. — Он же не глухой.

— В подобных заведениях принято, что мужчина делает заказ за даму. Это распространенное правило: кто платит, тот и заказывает. А платит тот, кто пригласил.

— Ну, прошу прощения, ваша светлость! Я не привыкла ходить по таким местам.

— Придется учиться, если хочешь стать кем-то более значимым, чем рядовой сотрудник желтой газетенки. В твоем случае я рассчитываю минимум на «Петербургские ведомости» или даже на «Салон».

— «Салон»? — фыркнула девушка. — Светская болтовня о том, какой граф с чьей баронессой изменяет, сколько стоит платье из новой коллекции Ворта и какой в моде цвет?

Я вздохнул и сделал глоток горячего кофе.

— Оксана, ты вот вроде неглупая девица, а дальновидности у тебя зеро. «Салон» — это связи. Допуск за закрытые дери, аккредитация на мероприятия, куда мало кого из неаристократов позовут. И это тоже своего рода влияние. Не стоит недооценивать модные журналы.

Официант поставил перед Оксаной вазу, набитую каким-то муссом, ягодами и сладостями.

— Благодарю. — Она взглянула на меня поверх этого кондитерского исполина. — Но все же я бы предпочла «Ведомости». Или хотя бы «Столичную хронику»…

— Разберемся ближе к делу, — я бросил взгляд на ее сумку. — Получилось?

— Ага.

Девушка оторвалась от десерта, вытащила из недр своего баула большой плотный конверт и передала мне.

— Как и договаривались, с негативами. Все твое.

— Проблемы были?

— Случись проблемы, я бы позвонила. Но папарацци я еще не работала. Хотя папарацци — это же вроде только для знаменитостей?

— Называй как хочешь. Главное — смогла запечатлеть то, что нужно.

— Да я замучилась за ним бегать по всей Сенной! И столько кадров запорола…

— Без подробностей, душа моя, — я вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшой конвертик и положил его рядом с чашкой журналистки. — От меня за старания.

— Значит, это была подработка помимо ремонта?

— Разумеется. Ремонт — это жизненная необходимость, с учетом ваших жилищных условий. А это — на карманные расходы за небольшую помощь.

— Что ж, отказываться не буду. И даже обещаю подумать на тему «Салона». Но только если тебе это и правда важно.

— Мне важно, чтобы ты научилась извлекать выгоду из своего положения, — сухо ответил я. — Но для этого придется определить сторону, которой ты останешься верна вне зависимости от обстоятельств. Если не определишься сразу же, рано или поздно окажешься на месте того, за кем следила.

* * *

Отправив Оксану на такси, я вернулся домой. И лишь закрывшись в своей комнате, вскрыл переданный пакет.

— Итак, господин Волков…

Не то что я не верил в Черкасова и его людей. Просто когда есть и свои ресурсы, их можно объединить, чтобы быстрее получить результат. Оксана была фотографом и сейчас обладала прорвой свободного времени. Вот и прогулялась за Волковым под видом неформалки-любительницы депрессивных старых районов. Из нее еще может выйти толк, если выбить гонор и добавить манеры.

Но в любом случае это была разовая акция. Я не хотел рисковать девушкой сверх меры. Хотя замаскировалась она тогда отлично — даже я не сразу узнал.

— Ну и где же ты у нас был?

Передо мной была типичная серия «один день из жизни гвардейца в увольнении». Покинув Зимний в мундире, как того требовали правила, Константин сначала прошелся по лавкам в Гостином дворе, завернул на Апрашку… И вышел уже в гражданском. Удивительно, что Оксана его не потеряла.

Из Апраксина двора наш клиент отправился прямиком на Сенную — еще одно злачное место. Хоть и считалось центром, но близость рынка, криминальная обстановка и прочие маргинальные моменты превращали этот район в непопулярный.

Тем удивительнее, что Волков вообще туда отправился. Потому что там не было ничего, кроме кабаков да публичных домов. Не самое подходящее место для сотрудника Зимнего. Даже бордели они выбирали пофешенебельнее.

— А это у нас что?

Мне в руки выпала фотография, сделанная через стекло — бликовали фонари и светофор. Первый этаж какого-то бара. Константин Волков сидел за столом с каким-то мужиком весьма неприятной наружности. У обоих по бокалу пива, уже хорошо так опустошенные. И этот незнакомец передавал Волкову то ли сложенный лист бумаги, то ли конверт — что-то похожее на белую картонку.

— И вряд ли это меню, — вздохнул я.

Это, конечно, могло и не быть связано со мной, но все равно выглядело подозрительно. К тому же теперь есть физиономия, которую можно поискать. И вот это уже лучше делать через Черкасова: у них связи с «Тройкой», а у тех есть и базы, информаторы и прямой доступ к полицейским архивам. Это лишь со стороны кажется, что на Сенной полный бардак и анархия. Просто некоторый хаос проще взять под пусть и слабый, но контроль, чем пытаться рубить головы этой гидре.

— Ваша светлость! — Из-за двери раздался голос Аграфены. — Черкасов прибыл.

— Иду!

Я спрятал негативы в комнате, а вот фотографии сложил обратно в конверт и прихватил с собой.

Черкасов ждал меня в малой гостиной, что располагалась перед столовой. Лакеи накрывали обед, а мы получили возможность поговорить.

— Здравствуйте, Алексей Иоаннович! Сразу прошу прощения за свой неподобающий тон во время звонка.

— Я понял, что вам было неудобно говорить, — кивнул я, пожав ему руку. — Какие новости?

Мы с экспедитором расположились на диванчике за низким столом.

— Ежов дал показания. Его пару дней продержали в медицинском сне для восстановления сил. Провели еще одну манипуляцию. Будет жить, бегать и даже стрелять может научиться. Но вот с памятью пока нестабильно. Что-то помнит, в чем-то путается.

4
Перейти на страницу:
Мир литературы