Ведьма для Инквизитора. Любовный приворот (СИ) - Эванс Эми - Страница 43

— Господина Ламберта тоже они к тебе приворожили, чтобы подставить?

— Так и есть, — закивала я, — Мы пробовали снять приворот, но в гримуаре нужного отворота не оказалось, — понуро призналась я, — Поэтому получилось лишь ослабить действие чар.

— Какой отворот пытались применить? — деловито поинтересовалась бабуля.

— Земные грезы, — отрапортовал фамильяр.

Бабуля хмыкнула и покачала головой.

— Опыта тебе еще набираться и набираться, Элаин, — произнесла она, — На вашем Инквизиторе лунные чары.

Мы с Селимом переглянулись нахмурившись. Ни я, ни фамильяр раньше о таком привороте не слышали.

— Эх, вы, молодежь, — вздохнула бабуля, немного подобрев, — Лет пятьдесят назад эти приворотные чары были популярны среди темных ведьм, так они наказывали неугодных кавалеров, заставляя их таскаться за ведьмой по пятам и клясться в вечной любви.

— Повезло вам, что я приехала, — произнесла родственница после недолгих раздумий, — Привороженный господин Ламберт оказался куда дальновиднее вас двоих. Можешь не трястись так, Элаин, — строго произнесла она, — Если господин Ламберт ничего не расскажет, никто не узнает, что ты применяла запрещенный артефакт.

— А ведьмы? — тут же перебила я родственницу, — Их же сейчас доставили на допрос.

— Какой инквизитор поверит темной ведьме? — усмехнулась бабушка, — Если они и захотят рассказать об артефакте, им придется признать попытку убийства магического животного. Как будто им без этого прегрешений мало. Эта парочка хитра и изворотлива, поэтому можешь быть уверена, что они будут молчать. А если проболтаются, то моего влияния и власти хватит, чтобы моей внучке простили этот досадный инцидент.

Эти слова, которые бабушка произносила с абсолютно спокойным и равнодушным видом, заставили меня вспомнить о кое-чем еще.

— Это правда, что моих родителей убили? — набравшись смелости, поинтересовалась я у Верховной ведьмы.

Я ожидала, что бабушка удивится вопросу или начнет все отрицать. Но она сузила зеленые глаза, посмотрела на меня в упор и выдохнула, сгорбившись и растеряв весь свой могущественный вид, который нагонял страх.

— Откуда ты узнала? — глухо поинтересовалась она.

— Так, значит, это правда?

— Правда, — кивнула бабушка, — И это полностью моя вина, — призналась она, опустив голову.

А я слушала с замиранием сердца, отказываясь верить, что все это произошло с моей семьей.

— В то время темные ведьмы планировали очередной заговор против ковена светлых и Инквизиции. И тогда я поручила твоей матери, как своей будущей преемнице, разобраться с этим и выяснить как можно больше. Ей это удалось, но темные были на грани отчаяния и решились на убийство. Они пробрались в дом твоих родителей и убили их, замаскировав все под взрыв и пожар. Но мне не составило труда обнаружить, что там проводился темный ритуал.

Бабушка рассказывала, не глядя на меня, а в зеленых глазах стояли слезы. Я впервые видела ее такой разбитой и печальной.

—Это я во всем виновата, — снова произнесла она, а по щеке потекла одинокая слеза, — Если бы я не поручила ей это, они бы с твоим отцом были сейчас живы. И ты бы не познала потерю родителей. Но я благодарна небу за то, что удалось спасти хотя бы тебя. Если бы у меня на руках не осталась маленькая ты, я бы этого не пережила, — покачала головой бабушка.

Я всхлипнула, только сейчас заметив, что все это время по моим щекам текли жгучие слезы. В глазах все расплывалось из-за слез, но я сделала два шага вперед, опускаясь на подлокотник кресла, в котором сидела бабушка, и прижимая к себе самого дорогого человека.

— Ты ни в чем не виновата, — искренне произнесла я, — Ты не могла ничего предвидеть или исправить. Никто из нас не всесилен. И виноваты в смерти моих родителей только их убийцы.

Бабушка погладила меня по голове, смахнула ладонью покатившиеся слезы и произнесла:

— Ты всегда была у меня слишком добрым и милосердным ребенком. Но можешь быть спокойна, убийцы твоих родителей уже за все поплатились, — жестко добавила она.

— Это же, — запнулась я, продолжая обнимать бабушку, — Это же не ты с ними поквиталась?

— О чем ты говоришь? — нахмурилась она, подняв на меня недоуменный взгляд.

— Темные метелки сказали Эли, что ты убила их мать, — пояснил Селим, шмыгнув носом.

В глазах фамильяра тоже застыли слезы.

— Что за вздор? — возмутилась бабушка, подрываясь с места.

От грусти и скорби не осталось и следа. Она вновь превратилась в холодную и непоколебимую Верховную ведьму.

— Зря вы мне этого раньше не сказали, сестричкам бы от меня больше досталось, — яростно выдохнула бабуля, сжимая кулаки, — Элаин, Селим, — обратилась она к нам с фамильяром, — Я Верховная ведьма ковена светлых. Светлые ведьмы не вредят людям и не убивают, даже преступников. Все, что я сделала, чтобы отомстить за свою дочь и зятя, это выследила темных ведьм, в этом виновных, собрала доказательства и поймала их, сдав в руки Инквизиции. Да, их казнили, но они поплатились за свои преступления согласно букве закона.

С моей груди, словно, камень свалился, и я вздохнула с облегчением. Знала, что темным ведьмам не стоит верить на слово, и оказалась права. Зато теперь окончательно убедилась в том, что моя бабушка не убийца, а достойная ведьма.

Мы не услышали, как отворилась входная дверь в дом, и когда на пороге гостиной появился господин Инквизитор, все удивленно повернулись к нему.

— А что у вас у всех с лицами? — недоуменно поинтересовался мужчина, — Эли, ты что плакала? Все хорошо? — господин Ламберт подскочил ко мне и начал встревоженно меня осматривать.

— Приворот с мальчика надо снять, — строго произнесла бабушка, посмотрев на меня красноречивым взглядом, — И чем скорее, тем лучше.

Глава 24

Впрочем, приворот снять мы не успели. Господин Форес решил вызвать нас в ратушу для дачи показаний. А снятие приворота дело небыстрое, поэтому, скрепя сердце, пришлось отложить это дело до лучших времен. И отправиться в ратушу, надеясь, что меня все же не арестуют и не отправят в столичную тюрьму вместе с Джозефом и двумя сестричками.

Всю дорогу к ратуше бабушка стоически молчала и никак не выдавала нашего тесного родства. Даже тогда, когда господин Ламберт схватил меня за руку, переплетая наши пальцы, и отказался отпускать, бабушка ничего не сказала. Лишь недовольно посмотрела на меня и покачала головой.

Представляю, что она сейчас думает. Мало того, что внучка не смогла снять чужой приворот, так еще и попала под чары привороженного мужчины. Позор, да и только.

Но я с собой ничего поделать не могла. Держала теплую и сильную ладонь господина Инквизитора, и пыталась запомнить эти ощущения как можно лучше, прекрасно понимая, что скоро приворот будет снят. А вместе с ним исчезнет и весь интерес господина Ламберта ко мне.

Когда мы дошли до кабинета господина Инквизитора, который он любезно предоставил господину Форесу и его помощникам, бабушка остановила нас жестом и произнесла:

— Побудьте пока здесь, я первая с ними поговорю.

Вздохнув с облегчением, я отошла, опускаясь на скамейку для посетителей. Господин Ламберт сел рядом, не выпуская моей руки.

Больше всего сейчас мне не хотелось входить в тот кабинет и снова вспоминать все страшные события, рассказывая о них. И я все еще боялась того, что Инквизиция может оказаться ко мне слишком суровой. И только присутствие бабушки немного успокаивало и обнадеживало.

— Элаин, — прервал тишину господин Ламберт, обхватив мою ладонь двумя руками, мужчина ее поцеловал и произнес, — Могу ли я попросить дождаться меня? Я разберусь здесь со всеми делами, а затем вернусь в столицу. И, кажется, кое-кто до сих пор не выполнил своего обещания и не отправился со мной в ратушу, чтобы зарегистрировать брак.

Я втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Ну, вот опять он за свое. Разве он не понимает, как больно звучат его слова? Разве не понимает, что пожалеет обо всем сказанном сразу же, едва будет снят приворот? И разве не понимает, в какое положение ставит меня, заставляя на что-то надеяться и соглашаться?