Поймать балерину (СИ) - Зайцева Мария - Страница 9

Даниэль знал, что так и будет. Надо было только чуть-чуть подождать.

Скоро его бабочка должна была забеременеть, родить ему детей. И тогда ни о каких побегах бы речи уже не шло. Он серьезно работал над этой задачей.

По ночам, лежа с ней в постели, обнимая ее, все еще вздрагивавшую от недавнего удовольствия, он думал о том, что пора уже завязывать с кровавым промыслом, что он уже целый год занимается правильным вложением средств, и скоро совсем перестанет быть Диким Даниэлем. А станет почтенным буржуа , Даниэлем Леграном, совладельцем нескольких банков, больших магазинов, автомобильного завода. У него будут наемные служащие, контора в центре Парижа… И у него будет особняк, тоже в центре, например, на Елисейских полях… И его бабочка будет выходить в свет в самых шикарных платьях. А его дети будут учиться в лучших школах…

Мог ли об этом мечтать тот оборванец, умиравший от голода на парижской мостовой?Или тот мальчик, напуганный страшными рассказами бабки?

У него, нынешнего Даниэля Леграна, все складывалось, как в той сказке. Вот только конец у нее счастливый.

Наивный недоумок…

Те лесные волшебницы тоже манили путников в лес своими чарами, усыпляли их бдительность…А затем оставляли умирать…

И только потеряв свою бабочку, Легран понял, отчего на самом деле умирали путники.

От тоски.

- Дикий, мы можем все решить… - толстяк неожиданно напомнил  о себе недостойным для человека его положения визгом. Хотя, мало бы кто не визжал в его нынешнем положении…

Легран отвлекся от изучения кровавого горизонта и перевел взгляд на банкира.

Тот тут же замолчал, осознав, что зря открыл рот.

- Мы все решим, Вонючка, - кивнул Даниэль, рассматривая красную рожу толстяка привычно холодно. Страшно. – Конечно, решим. Мы же для того сюда и приехали, не так ли?

- Дикий…

- Месье Легран, - поправил его Даниэль невозмутимо, - кажется, именно так ты меня называл, когда брал деньги. В долг.

- Да-да, конечно, месье Легран… Произошло недопонимание…

- Верно, у тебя произошло недопонимание, - кивнул Даниэль, - ты недопонял мои слова. А еще  сроки возврата и гарантии. И почему-то недопонял предупреждения. Наверно, потому что неверно меня называл изначально. Если бы ты брал деньги у Дикого Даниэля, то тебе бы в голову не пришло попытаться их не вернуть. Но месье Леграна можно возить мордой по булыжникам, так?

- Нет! Нет! Месье… То есть Дикий… Я же…

- Ты совершил ошибку. Непростительную. И, знаешь, Дикий Даниэль тебя бы давно уже скинул с этого обрыва…

- Нет!

- Но месье Легран, у которого ты брал деньги, все же более… человечен. Потому…

Даниэль опять перевел взгляд на красный закат, сжал губы.

Может, она тоже сейчас смотрит на горизонт? Может, думает о нем? Может…

Он выкинул окурок, проследил, как тот красной звездой падает вниз, разбиваясь о камни на искры, покосился на своих людей, молчаливо стоящих чуть поодаль, чтоб не мешать деловым переговорам, кивнул одному из них.

Тот немедленно подошел, держа в руках массивную папку с документами.

- Сейчас ты поставишь подписи там, где тебе укажут. После этого можешь быть свободен. Месье Легран забудет про твой долг и про твое неуважение.

Даниэль развернулся, плотнее запахнул полы пальто и пошел к машине. Двое охранников двинулись за ним, остальные остались с банкиром, который дрожащими руками принял папку, раскрыл ее и принялся изучать документы.

- Но это же… Даниэль… Месье Легран… - долетел до Даниэля испуганный умоляющий голос толстяка, - здесь же все мое… Но это же больше, чем я занимал!

- Это проценты за потраченное время, когда пришлось тебя искать, и за твое неуважение, - не поворачиваясь и не останавливаясь, ответил Легран.

- Но я же останусь нищим!

- Зато живым, - засмеялся Мартин, аккуратно придерживая папку с документами, - месье Легран – очень великодушный человек! Добрый! Не то, что Дикий Даниэль! Подписывай давай!

Легран сел в машину, не слушая больше стенаний толстяка.Сегодня он стал богаче на один банк и два особняка в пригороде Парижа. Это завершающий штрих в его построении своего честного имени.Никто больше не посмеет назвать его в лицо Диким Даниэлем. Никто не посмеет вспомнить его кровавое прошлое.А кто посмеет… Ну что ж,  места на кладбищах Парижа много. Всем найдется уголок.Он прислушался к себе, выискивая хотя бы чуть-чуть удовлетворения. Он шел к этому дню два года.Должен радоваться.Но никакой радости, никакого удовольствия не было.Только безразличие, холодный просчет дальнейших действий, в котором участвовала голова, но не затрагивалось сердце.Он знал, что будет делать дальше.То, что сейчас он заполучил в единоличное правление один из тройки самых солидных и респектабельных банков Франции, лишь первый шаг.Необходимо утвердиться в этом положении, необходимо войти в те круги, куда еще пару лет назад путь посторонним был заказан.Но научно-технический прогресс не стоит на месте, и такие, как он, выскочки из низов с темным прошлым и сумрачным настоящим, сейчас вполне могут вырваться наверх, потеснив всех этих напыщенных буржуа, свято уверенных в своем завтрашнем дне.Они привыкли к сытости и потеряли осторожность. Они не любят рисковать и предпочитают проверенные способы зарабатывания денег.Они еще не понимают, насколько зубастыми и беспощадными могут быть те, кто видел в своей жизни лишь голод, холод и кровь. И насколько жестко эти люди могут держаться за приобретенное, выгрызенное у судьбы…Будет слишком поздно, когда поймут.

Хлопнули дверцы машины, рядом с ним сел Мартин, с довольной улыбкой передал подписанные документы.

- Он там обделался от страха.

- Ничего, - равнодушно ответил Даниэль, просматривая бумаги, - дорога до Парижа длинная. Пока дойдет, высохнет.

Мартин коротко рассмеялся, приказал водителю трогать.

Позади них посветила фарами еще одна машина, взревел мотор, хлестнули из-под колес комья земли,  и через мгновение на поле уже никого не было, кроме одиноко стоявшего у края обрыва бывшего банкира.

- В заведение? Есть охота,  – предложил Мартин, - отметим?

- Нет. По домам.  - Даниэль не видел повода что-либо отмечать, - что по Аннет?

- Все то же, - нахмурился Мартин, - она села в Шербуре на корабль, сейчас как раз где-то посреди океана должна быть.

-  Это я уже с утра от тебя слышал. Того, кто ей помогал, нашли?

- Да, но пока его не достать.

Даниэль покосился на Мартина, ожидая продолжения.

- Там… Он сейчас в пригороде, в имении графа де Вексена… Жена графа, похоже, его любовница. Вытащить можно, но там охрана, полно народу, а сам граф помешан на безопасности…

- Граф тоже в имении? – усмехнулся Даниэль.

- Да. Они все там… Будет громко, если тащить.

- А поговорить?

- Он не выходит из имения. Даже из дома, похоже, нечасто выползает.

- Интересная семья.

- Аристократия, чтоб ее…

- Вытащи его оттуда. Мне плевать, как. И быстро.

- Понял.

- И ко мне. Сильно не бить.

- Понял.

- Как называется корыто, на которое она села?

- «Титаник».

- Выясни, когда прибывает в Америку, и куда.

- Через три дня, в Нью Йорк.

- Возьми билеты на пятерых в Нью Йорк.

- Но Дикий…

- Все.

Мартин замолчал, отвернулся к окну. Ну и зубом цыкнул огорченно, не сдержался. Даниэль не среагировал, прощая своему давнему другу эту вольность. С Мартином они вместе мерзли на улицах Парижа, вместе убегали от фликов, вместе поднимались в банде. И теперь у него не было человека вернее.

Даниэль знал, что Мартин не одобрял его связь в Аннет. Казалось бы, какое дело до чужой женщины?Тем более, что сам Даниэль никак не распространялся о своем особенном отношении к бабочке.Но Мартин, похоже, просто чувствовал, что, при необходимости, при угрозе белокурой балерине, его друг, месье Легран, моментально скинет маску благопристойного буржуа и превратится в того самого Дикого Даниэля, именем которого все еще пугают детей в Париже.А, учитывая изменения в их положении и выход большинства членов банды на правильную, законную дорогу, это будет катастрофой.И вот сейчас Мартин как раз имел все шансы убедиться в правильности своих наблюдений.Возражать Даниэлю, когда он в таком состоянии, было себе дороже, а потому Мартин просто молчал, прикидывая, кого из проверенных людей с собой брать в путешествие.За летучей балериной, чтоб ее черти в океане утопили.Для всех это было бы лучшим выходом.