Символы, святыни и награды Российской державы. часть 2 - Кузнецов Александр Александрович - Страница 10

21 мая 1864 года русские войска заняли урочище Кбааду (ныне Красная Поляна), чем завершилась многолетняя борьба за объединение всего Кавказа и присоединение его к России. По завершении этой долгой войны император Александр II учредил 12 июля 1864 года наградную серебряную медаль диаметром 28 мм. На ее лицевой стороне – погрудное, влево обращенное изображение Александра II без каких-либо надписей и императорских атрибутов. На оборотной – круговая надпись: «За покорение Западнаго Кавказа»; внизу медали между началом и концом надписи – четырехлепестная розетка, а в середине горизонтально в одну строку указаны годы ведения основных наступательных действий до полного присоединения Кавказа: «1859–1864». Этой медалью награждались все чины армии (в том числе войска местной милиции и различные волонтеры), а также чиновники, священники и медперсонал, находившиеся в войсках во время военных действий и исполнявшие свои обязанности.

Одновременно с медалью «За покорение Западного Кавказа» был учрежден наградной крест «За службу на Кавказе».

Этим крестом были награждены участники боевых действий с горцами или турками и иранцами, в том числе священники и чиновники. Крест носился на левой стороне груди, ниже всех орденов. Он имел расширенные концы, в центре – круглый щит с двуглавым орлом, на верхнем конце креста – вензель «А II», на нижнем – «1864», на левом – «За службу» и на правом – «на Кавказе». Через центр знака проходят два скрещенных меча. Кресты эти были двух видов: солдатские и офицерские. Солдатские чеканились из бронзы с чернением, а офицерские были серебряными с позолотой.

В XIX веке появились наградные медали, которые можно условно назвать «общими», так как они отмечали самые разные заслуги перед царем и Отечеством, могли даваться военным («За усердие») и штатским лицам – «За полезное», «За спасение погибавших» и др… «Общие» медали могли быть большими (диаметром в 50 мм) для ношения на шее и меньшими (обычно диаметром в 27–28 мм) для ношения в петлице, позже – на груди. На лицевой стороне таких медалей помещалось погрудное изображение императора, а на оборотной – надпись. Награждение такими медалями происходило в порядке строгой постепенности: сначала серебряные, потом золотые и на лентах орденов от низших к высшим – Станиславская, Аннинская, Владимирская, Александровская и, наконец, Андреевская ленты. Если у человека было несколько таких медалей, то из носимых на шее полагалось выпускать в разрез воротника старшую из них, а остальные помещались по борту. При верхней одежде наружу выпускалась одна старшая медаль, остальные должны были находиться под пальто.

Раньше нагрудные медали были редки и вызывали у окружающих уважение и почтение. Нельзя было представить к награждению медалью не только людей, состоявших когда-то под судом и следствием, но даже и оправданных в возведенных на них обвинениях. Ведь жаловались медали от имени самого царя. Отмеченный медалью купец скорее удостоивался гильдии, медаль способствовала успеху всякого предпринимательства. Она была предметом гордости, знаком отличия за службу царю и Отечеству.

Медалями награждались учителя и наставники «за десятилетнее беспорочное исправление должности». Отмечалась «общими» медалями земская и другая общественная деятельность. Награждались волостные старшины и судьи, нижние чины казенной лесной стражи, мастера и подмастерья императорских заводов и фабрик, руководители рыбных промыслов, различные промышленники и, как бы теперь сказали, работники сельского хозяйства. Награждались и иноверцы. Особых различий для них не делалось. В высочайших повелениях встречаются жалования золотых и серебряных медалей башкирам, татарам, киргизам, туркменам и людям других национальностей «За служебные отличия в волостном и сельском управлении», «За улучшение хозяйства и устройство промышленных и фабричных заведений» и «За отличное усердие и содействие, оказанные к распространению между своими однородцами понятий о христианстве». Шейную золотую медаль на Александровской ленте мы видим на портрете казахского султана Чингиса Валиханова, сделанном его сыном Чоканом Валихановым, замечательным ученым и путешественником, российским офицером.

Довольно обычны в музейных коллекциях медали «В память Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.», которые напоминают нам о сражениях на Шипке и под Плевной, об осаде Баязета и ночном штурме Карса – серебряная, светло-бронзовая и темно-бронзовая.

Борьба балканских народов за освобождение от турецкого гнета находила в России глубокое сочувствие и понимание. С большим энтузиазмом русская общественность приняла весть об объявлении в апреле 1877 года войны Турции. Многие изъявили желание отправиться на эту войну добровольцами, по всей стране успешно шел сбор пожертвований. Самые тяжелые бои на Балканском театре военных действий развернулись на Шипке и под Плевной. В самом начале войны, в июле 1877 года, Шипкинский перевал был захвачен передовым отрядом русских под командованием генерал-адъютанта И. В. Гурко. Попытки турок в августе и сентябре вернуть этот стратегически важный пункт штурмами окончились безуспешно. Началось «Шипкинское сидение», когда уже не столько турецкие пули, сколько голод и болезни косили ряды защитников. «На Шипке все спокойно», – ежедневно доносил начальник Южного отряда генерал от инфантерии Ф. Ф. Радецкий, а за этими словами стояли сотни замерзших, обмороженных, больных солдат. Но русские солдаты вместе с болгарскими ополченцами сумели выдержать пятимесячное «Шипкинское сидение» и тем самым подготовили победоносное завершение войны.

Не менее изнурительной стала и осада русской армией крепости Плевна. Несмотря на героизм русских солдат, три штурма из-за нерешительности командования окончились неудачей, и лишь после трехмесячной осады (под руководством инженер-генерала Э. И. Тотлебена) крепость была взята.

На Кавказе самым драматическим эпизодом этой войны явилась блокада Баязета. Взяв уже в апреле 1878 года эту небольшую крепость без боя, генерал А. А. Тергукасов оставил в ней небольшой гарнизон и двинул свои войска на поддержку корпуса, осаждавшего Карс. Тем временем к Баязету подошел отряд Фаика-паши, насчитывавший более 10 тысяч штыков и сабель, началась 23-дневная осада крепости. Русские солдаты не испытывали недостатка в боеприпасах и вооружении, гораздо хуже оказалось положение с продовольствием и водой. Сухарями осажденные были обеспечены всего на трое суток, поэтому в последнюю неделю дневной рацион был сокращен до 50 граммов на человека. Запасов воды хватило лишь на 5 дней, после чего воду приходилось с риском для жизни добывать из ручья, протекавшего в 300 шагах от цитадели. Но турки завалили ручей выше по течению трупами, отравив тем самым воду. Последние 5 дней блокады суточная норма воды на человека не превышала одной ложки. 10 июня Эриванский отряд освободил оставшихся в живых защитников крепости.