Газлайтер. Том 14 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 41

— С тварями мне вообще по жизни везёт, — киваю, рассматривая бумаги.

— Понимаю, — сочувствующе вздыхает Юпитерский. — Казематы Пятого легиона — не лучшее место для времяпровождения.

— Да нет, там неплохо. Только душновато. Народу много, — я встаю, кладя документы в папку. — Всего доброго, Ваше Преосвященство. Об услуге помню. Сочтёмся.

— Конечно, конечно, — широко улыбается Тит Ливий, провожая меня к выходу.

Теперь меня ожидает встреча с самим Цезарем. В Палатинском дворце меня встречают десятки стражников. Правда, и без того я чувствовал себя не одиноким — на пути в Капитолийский храм за мной едва ли не взвод шпионов тянулся, словно шлейф.

Цезарь сидит в своём саду, поливая саженей апельсинового дерева из пластиковой лейки. Лысоватый старичок с добрым лицом, казалось, занимался этим делом всю свою жизнь.

— Здравствуйте, юноша, — улыбается он приветливо и указывает на пальмы, ломящиеся от плодов. — Прошу, угощайся финиками. Ты ведь телепат? Финики — самый сладкий фрукт. Содержание сахара в небольших плодах свыше восьмидесяти процентов.

— Да, сладкое мы любим, — с кивком срываю спелый фрукт и уминаю его, не стесняясь. Они действительно были вкусными — мягкими, сочными, словно тающими на языке.

— Скажи, юноша. Слышал ли ты слово «Аватар»? — вдруг спрашивает Цезарь, явно пытаясь поймать меня на эмоции. — От Юпитерского или от кого-то ещё?

— Неа, — продолжаю уминать финики. — А что за Аватар такой?

Цезарь же внимательно наблюдает за мной, едва не впивается взглядом. Э, не понял. Чего надо? А! Считывает мысли по мимике и движениям. Ну это знакомо, это мы умеем обходить, хоть сейчас не нужно.

— Видишь ли, граф, Рим — мой, — перешёл на официальные титулы Цезарь, отведя лейку в сторону. — А храмовникам это не нравится. Вот они и выдумали себе сказочного Аватара, который должен отобрать у меня престол и погрузить страну в пучину религиозного дурмана.

Сказочного, говорите, Августейший? Я ведь тоже умею читать эмоции по движениям, и что-то ты сильно встревожен. Неужели всё дело только в храмовниках?

Я лениво пережевываю финик, а затем поднимаю взгляд на Цезаря.

— Слушайте, Августейший. Я здесь всего лишь проездом. Меня чужие интриги мало интересуют. Своих дел хватает выше крыши.

— Что ж, хорошо, — говорит он, явно довольный таким ответом. — Но не обессудь, храмовники могут иметь свои планы на тебя. Поэтому в Риме мои легионеры всегда будут поблизости. На всякий случай.

Слежка, значит. Ну я всё равно ее замечал уже. Да и в Империи не задержусь, сегодня уже вылет.

— Понял вас, — не согласился, но принял к сведению. А значит и силу могу применить в случае чего, если эти следящие будут докучать слишком.

— Ну, тогда… можешь набрать фиников и апельсинов в дорогу! — Цезарь с улыбкой доброго дедушки достаёт из кармана авоську и протягивает её мне, как будто это великое подношение.

В дорогу, ха.

— А сколько? — прищуриваюсь я, изображая вежливую заинтересованность.

— Да сколько унесёшь, — великодушно обводит он рукой деревья, отягощённые урожаем.

Ну, сам напросился. Не стоило давать такое предложение на полном серьёзе. Авоськи, конечно, не хватит. Но у нас ведь есть кротовая нора, да, Ломтик?

«Тяв!» — раздаётся в ответ.

С широкой улыбкой я принимаю авоську.

Усадьба Морозовых, Москва

— Пилик-пилик…

Раннее утро, в комнате тихо, но звук звонка безжалостно разрывает покой. Князь Морозов, лежащий на кровати, не открывая глаз, протягивает руку и на ощупь хватает мобильник с тумбочки.

— ДА АЛЛО! Кто это там дергает меня в такую рань, шкураки адовые⁈ — срывается он, ещё не до конца проснувшись.

— Ну, так меня ещё никто не называл, Юрий Михайлович! — раздаётся знакомый голос, сопровождаемый коротким смехом.

Морозов моментально выпрямляется, будто его ударило током. Это Красный Владислав, Владислав Владимирович! Если он звонит, да ещё в такую рань, значит, дело серьёзное. Очень серьёзное. Остатки сна тут же испаряются.

— Владислав Владимирович? — голос Морозова резко меняется, становясь деловым. Красный Влад не звонил просто так, тем более на рассвете. — Что-то случилось?

— Да ничего особенного, Юрий Михайлович, — лениво отвечает Владислав, явно растягивая момент, наслаждаясь ситуацией. — Просто выдалась минутка, и я решил уточнить у тебя кое-что.

Морозов крепче сжимает телефон, ощутив напряжение. Он, конечно, один из сильнейших князей, но против Охранки не попрёшь.

— До меня тут дошли слухи, что ты сватал Машу за какого-то римлянина, — продолжает Красный Влад с лёгкой усмешкой в голосе. — Что за дела, князь? Мы же договаривались, что выдадим её за Данилу.

— Э-э-э… — Морозов теряется. Он инстинктивно бросает взгляд на окно, словно ища путь для спасения.

Палатинский дворец, Рим

Цезарь, насвистывая песенку, возвращается в свой любимый сад. Русского парнишку должны были уже проводить восвояси, и можно продолжить сбор плодов, выращенных собственными руками. Цезарь три года ухаживал за этими апельсиновыми деревьями, наконец-то наступил первый их урожай, и Император не мог нарадоваться творению своих рук. Он не только не правит, но и сам создает, хо-хо, будто римский бог Либер.

Филинов с самого начала не пришёлся по душе Императору Римской Империи. Молодой, нахальный, дерзкий — явно не досидел в казематах «Жаворонков». Ну да Юпитер с ним, лишь бы поскорее убрался и больше не мозолил глаза. Цезарь умеет быть великодушным. Вот даже позволил наглому телепату набрать немного сладких фиников из своего великолепного сада…

Цезарь останавливается как вкопанный на тропинке. Перед ним стояли облезлые ряды апельсиновых деревьев. Ни единого плода. И финиковые пальмы тоже оказались голыми — грозди плодов исчезли.

— Мошонка Юпитера!!! — яростно ревёт Цезарь, замерев на месте. — Мои плоды! А-а-а! Гребаный щенок!!!

Дом, милый дом…К счастью, в этот раз в мое отсутствие в Сковородщине ничего не случилось. Ханьцы притихли, на Той Стороне тоже без эксцессов, соседи-урсары блюдут мир.. Жёны соскучились, готовы запереться со мной в бассейне на целый день. Вон Камила уже успела прикупить новый бордовый купальник — под стать её смольным волосам. Красота.

Но времени на отдых нет — заседание Организации уже завтра. И хоть у меня на руках доказательства искусственного происхождения Пса — вот они, эти бумажки с заключениями — этого явно недостаточно. Совсем недостаточно. Я уже предвижу все возражения в суде. От той же шоколадки Масасы. Скажет, мол, Пёс хоть и создан искусственно, но как же тогда ликаны им управляют? Зверь-то разумный, ментально не подчиняется, а Повелительный посох действует только на особь в ослабленном состоянии. И конечно же, негритянка сделает вывод, что ликаны сами по себе невероятно круты, раз смогли подчинить багрового зверя.

Но чёрта с два! Всё не так просто! Ратвер явно как-то контролировал Пса. Вон даже я сумел подчинить Золотого через Орлиную грамоту и опеку над орнитантами. А в ДНК Пса римские жрицы обнаружили особый элемент, который отвечает за связь с магической энергией и сознанием. Это уникальный генетический сегмент с набором кодонов, которые действуют как биологический «приёмник» магической энергии. А значит, где-то должен быть «пульт управления» Псом!

Я откидываюсь на спинку кресла и позволяю взгляду скользить по двору. В тишине заходит Лакомка — в безупречном, облегающем платье — и, не нарушая моего размышления, молча заменяет кружку кофе. Альвы такие — ни единого звука. Даже Лиандриль, сверхбыстрый, передвигается тише мыши. Это при его-то скоростях! Опять магия, не иначе.

— А как там зеленые голожопы поживают? — интересуюсь, чтобы отвлечься.

— Ой, они уже цветками обросли! — довольно улыбается.

Ну ё-мое, опять двадцать пять! Вместо боевых древоголемов у меня какие-то клумбы растут, пускай и со смертоносными боевыми качествами.