13-й демон Асмодея (СИ) - Ангел Илья - Страница 23

— Лимонад, сок вишнёвый, сок апельсиновый, вода со льдом, минеральная вода…

— И зачем ты мне всё это притащил? Знаешь же, что я пью только воду со льдом, — поморщился Войнов и протянул руку, чтобы взять стакан.

И тут парень качнулся, и все напитки полетели прямиком на лощёного офицера. Я даже не скрывал злорадной ухмылки, слушая, как матерится этот хлыщ. Я теперь понял, кого он мне напоминает — личного прислужника Асмодея, того самого, который мне тот контракт подсунул. Из-за которого меня выперли из родного Ада.

— Ах ты, криворукий урод! — Войнов в бешенстве вскочил, но парень, только что тупо смотрящий на стекающий с мундира непередаваемый коктейль, начал заваливаться на пол. И падал он явно не потому, что сознание от страха потерял.

Я посмотрел на свой значок, странно, он всё ещё оставался инертным, значит, парень не умирает, но что тогда с ним?

— Я убью этого несчастного ублюдка! — продолжал бушевать Войнов. Но я поднялся со своего кресла и сделал шаг в проход, после чего опустился на корточки перед парнем.

— Хватит орать, — бросил я капитану. — Вы что, не видите, что он болен. Как его зовут? — Я вопросительно посмотрел на стоящего с открытым ртом капитана. Похоже, что он не ожидал, что какой-то там курсант Давыдов пасть откроет и начнёт что-то ему советовать. — Так как его зовут? — повторил я вопрос, переворачивая довольно тяжёлое тело.

Этот напыщенный индюк всё ещё молчал, глядя на меня непонимающим взглядом, в котором начало загораться бешенство. Только вот рот он так и не закрыл, видимо, готовил в мой адрес тираду, чтобы приступить к ней, подбирая слова с чувством и с толком. Но пока не знал, с чего начать. Я поморщился и повернулся к больному. Таких капитанов и личных прислужников высокопоставленных лиц мне за мою земную жизнь ещё много встретится, и они как раз гораздо хуже, нежели их начальство, те, по крайней мере, редко самоутверждаются за чужой счёт.

Парень горел. Жар чувствовался даже через форменную одежду. Взяв его руку, я сосчитал пульс. Больше сотни, но перебоев вроде бы нет. Тем временем стюард открыл глаза.

— Я не хотел ронять поднос, так получилось, руки не удержали, — прошептал он.

— Тебя зовут как? — спросил я его, глядя в глаза.

— Саша. — Всё так же шёпотом произнёс стюард.

— Так, Саша, у тебя явно температура. И сейчас ты скажешь нам, когда заболел, чтобы я понял, надо начинать паниковать или не стоит. — Я поднялся, схватил его за шиворот и потащил к соседнему сиденью. — Держись, я помогу тебе сесть. — Усадив парня в кресло, я снова уставился на него прокурорским взглядом. — Итак, ты уже заразил нас чем-то смертельно опасным, и нам нужно вместо столицы отправляться на карантин, или пока рано паниковать и можно продолжить наш путь?

— Я не знаю, — парень облизал пересохшие губы. — Нога болит, и голова.

— Голова — это понятно, — я махнул рукой. — А что насчёт ноги? Она что вот так резко взяла и заболела? А потом жар начался?

— Жар немного раньше, — ответил Саша. — Когда от мачты причальной оторвались, так совсем худо стало. До этого так небольшое недомогание было. А нога недавно заболела.

— Так, давай-ка посмотрим, — я попробовал закатать штанину, но парень взвыл, и я озадаченно посмотрел на него. — Давай штаны тогда снимем. Господин Войнов, вы не хотите мне немного помочь? — раздражённо бросил я капитану.

— Если вы мне скажете, Денис Викторович, зачем вам вообще понадобилось снимать с него штаны, то я с радостью вам помогу, — ядовито ответил капитан, который успокоился, сел на своё место и теперь смотрел на нас с явным пренебрежением.

— Чтобы убедиться, что у парня не бубонная чума и нам можно будет спокойно покинуть дирижабль, прежде чем нас сожгут вместе с ним к чёртовой матери, во избежание эпидемии, — ответил я, пристально глядя на капитана.

Услышав про возможную чуму, Войнов неохотно поднялся и подошёл к нам, всем своим видом показывая, что скептически относится к моим словам.

— Почему вы вообще думаете, что это чума? — спросил он, всё ещё не делая ничего, чтобы мне помочь.

— А почему бы и нет? — ответил я. — Стоянка, где вы ожидали прибытие поезда, практически заброшена, обслуживается не очень хорошо, я даже видел пробегающую вдалеке крысу. — Я не видел никаких крыс, и перрон был довольно чистый, но надо было как-то заставить этого лощёного сноба мне помочь. — Вполне себе подходящая причина внезапного недуга. Вы же сами слышали, Саша был почти в порядке, пока мы не отчалили.

— И что мне нужно делать? — сухо спросил он, теперь уже более серьёзно относясь к моим словам. Эх, надо бы было терминологии добавить, чтобы совсем его запугать. Больше непонятных слов, правильная интонация, и даже обычная простуда может вызвать приступ паники у далёкого от медицины человека.

— Я уже сказал, помочь мне стянуть с парня штаны, не опрокинув его в болевой шок, потому что я сомневаюсь, что смогу его из шока вытащить, всего лишь с одной универсальной аптечкой на высоте… А, кстати, на какой высоте мы сейчас находимся? — спросил я, расстёгивая ремень и помогая Саше расстёгивать пуговицы.

— Три тысячи метров над землёй, — буркнул Войнов. — А не проще разрезать штанину и посмотреть? — спросил он нахмурившись.

— Проще, — я в этот момент помогал парню подняться. — Но я не смогу увидеть лимфатические узлы. Если только искромсать штаны на нём в тонкие лоскуты. А мы ведь ищем чуму, не так ли? Поэтому лимфатические узлы — это важно. Саша, не отключайся. Где аптечка? У тебя здесь должна быть аптечка.

— За перегородкой, — прошептал парень, в его глазах, глядящих на меня, промелькнул страх.

— Отлично, — я встал. — Продолжайте его раздевать, господин штабс-капитан. Осталось не так уж и много. А я пойду аптечку поищу. Вдруг там найдётся что-нибудь, что позволит нам выглядеть живыми и здоровыми? Мы тогда это себе введём и пойдём на пару разносить чуму по просторам нашей необъятной родины.

— Я понял, вы так шутите, — буркнул Войнов, и тут же воскликнул. — Господи, боже мой, что у него с ногой?

Я не стал отвлекаться, всё равно сейчас увижу, и принялся ещё быстрее искать аптечку. Она нашлась почему-то в шкафу между мешком с зёрнами кофе и целой батареей тушёнки.

Вытащив тяжёлую сумку, я открыл её и первое, что попалось мне на глаза — это спирт и перчатки. Чума не чума, но это тело у меня одно, и замена не предусмотрена, поэтому мне надо немного обезопаситься.

Протерев руки и натянув перчатки, я подхватил аптечку и шагнул к Саше. Войнов стоял рядом, скрестив руки на груди, и смотрел на ноги находящегося в прострации парня.

— Термометр, — я повертел в руке градусник. — Ты сможешь его держать?

— Да, постараюсь, — ответил Саша и забрал его у меня дрожащей, горячей рукой.

Я же присел на корточки и принялся рассматривать ногу, так сильно впечатлившую капитана Войнова. Сначала я даже не понял, что именно увидел, но потом до меня начало доходить, и я, выматерившись сквозь зубы, начал распутывать клубок из красной тряпки, смазанной чем-то липким и обмотанной вокруг голени, под которой я обнаружим измятый и будто изжёванный капустный лист. Всё это сбилось в один сплошной комок и передавливало ногу в месте поражения.

Освободив ногу от этого извращения народной медицины, приступил к тщательному осмотру. Плотный красный отёк. Горячий и болезненный. Занявший практически всю голень. Чёткие края в виде тянувшихся вверх языков пламени. Отёк был настолько классическим, что я даже головой покачал и принялся искать рану. Она нашлась на щиколотке — длинная царапина, уже слегка загноившаяся.

— Вот, держите, — я поднял голову и увидел, что Саша протягивает мне термометр. Я только мельком глянул, тридцать девять и восемь, что и требовалось доказать.

— Когда порезался и чем? — сухо спросил я, набирая в шприц литическую смесь и роясь в блистерах, ища аспирин.

— На озере купались с друзьями, — прошептал Саша, похоже, громко говорить он не мог. — Проволоку не заметил.