Академия СКАТ: между нами космос (СИ) - Алдар Алана - Страница 36

Собираюсь высказать ей все, что думаю о таких идиотских шутках, но Йен ведет влево. Она оседает на пол так резко, что я едва успеваю подхватить незащищенную шлемом голову, предотвращая удар об острые камни.

– Да что с тобой, Ашхен!

Прижав обмякшее тело к себе, сажусь на землю, запустив сканирование FBOT.

– Жизненные показатели на критическом уровне. Температура тела 41.7 градусов, – Я знаю, что для котов это примерно, как наши 39. Некритично, но плохо. Лихорадка не должна была появиться, потому что FBOT пичкал ее подпиткой. Тошнота, слабость – обычное дело. Но жар? Это что-то совершенно несвязанное с передозом катализаторов и стимуляторов.

– Квазар! – Ашхен права, в расщелину мы с ней не протиснемся. Точно не в костюме. Быстрое сканирование подтверждает, что вокруг все чисто. Нет никакой угрозы. Опустив Йен на землю, поспешно отключаю системы и запускаю рассоединение. Костюмы заберу потом. Сейчас важно понять, что с Йен и как-то срочно ей помочь. Я ведь только недавно думал, что не хочу рыть могилу еще и ей!

– Нет, твою звезду! Я не позволю тебе сдохнуть, Ашхен! Слышишь меня! Даже думать не смей! Вечно ты все делаешь мне назло! Что за мания такая?!

Злюсь на себя, ору на нее, прекрасно понимая, что она даже не слышит. Все, чему нас учили в Академии куда-то подевалось. Все эти теоретические знания, как важно сохранять холодный рассудок, как не дать себе поддаться страху и панике – все это так бесполезно перед лицом реальной угрозы. Так далеко от того, что на самом деле происходит в голове.

–Квазар! Да что с тобой делать?! – уложив кошку на приготовленную ею лежанку, вглядываюсь в побледневшее лицо. Хвост – безжизненная плетка. Как будто даже шерстинки потускнели. Обычно ершистый, он дыбился волосинками на самом кончике, выдавая постоянное напряжение хозяйки. Йен всегда была настороже.

Протянув руку, не сразу решился прикоснуться к хвосту пальцами. Ашхен не любила, когда его трогали. Помню, как-то в спарринге поймал и намотал на кулак. Как она шипела! Как есть дикая кошка. Воспоминания эти сами собой вызывают улыбку.

– Что ты за дурочка, Ашхен! Мычала не о том, ходила кругами, как кот у миски с молоком. Нет бы сказать, что делать-то. Глупая кошка!

Я ведь в самом деле не понимаю, что делать. Все протоколы, видимо, бесполезны. Возвращаясь мыслями к ее словам, кручу их так и сяк, продолжая задумчиво гладить кошачий хвост.

Я без тебя умру.

Так она сказала. Звучит дико и невероятно. Если допустить, что это правда, то что это значит? При чем здесь я и как помочь этой дурочке.

Я должен как-то ей помочь.

В голове всплывают насмешливые слова Дана:

– Надо больше читать, Рин.

Я много читал, но книги мы всегда выбирали разные. Брата интересовали старые, давно забытые накопители, привезенные первыми людьми еще с прошлой планеты. Какие-то исторические сводки…

– История лучше нас самих знает, кто мы.

Так он говорил. Наверняка, Дан знал бы ответы. Знал бы, что происходит с Ашхен сейчас. Уж он-то изучил все, что было в доступе и касалось его девушки. ее расы, истории вида и особенностей физиологии. Я никогда даже не думал о таких вещах. Куда больше меня интересовало военное дело. Стратегия, тактика.

– Опять старье читаешь? – помню, как зашел в капсулу брата вечером. – Это ведь все давно неактуально. Наука шагнула далеко вперед. То, как они жили, сражались, строили дома, лечили людей – все это устарело. Бесполезная трата времени.

– Возможно, но это интересно. Смотри, вот это тебе понравится. Здесь написано, что в одну из войн замерзших солдат обкладывали с двух сторон раздетыми женщинами. Женское тело как-то иначе отдает тепло и экспериментально было доказано, что собогревает лучше, чем мужское. В ту войну вообще ставили много экспериментов над людьми.

– Дикари! Эксперименты над человеческим видом запрещены.

– Тогда тоже были, когда это кого-то останавливало, брат?

Мотнув головой поднимаюсь. В пещере холодно, раздеться и раздеть Ашхен звучит, как дикая идея, но… как будто других у меня просто нет, поспешно скидываю свой облегающий проводниковый комбез. Сшитый из специальной ткани, он не пропускает тепло, но зато проводит нервные импульсы для лучшей связки с системами FBOT. Так же поспешно раздеваю Йен. Механически, не думая о том, что будет только хуже. Нужно попробовать. Возможно, Дан прав. Возможно, прошлое знает о нас больше, чем мы сами. Может, то, что мы потеряли с прогрессом, не такая уж бесполезная чепуха?

Ложусь на самопальную лежанку, притягивая к себе спину кошки.

– Вот смотри, тут написано: спина и ноги в тепле – человек сразу согревается, – Дан тычет мне под нос подсвеченные синим буквы на электронном накопителе знаний. Я отвожу его руку с насмешливым: – У меня нет времени на археологию, брат. Завтра важный зачет по ближнему бою.

А важный зачет вот он. Сейчас, когда вопрос не в отметках, а в выживании.

Ашхен дрожит. Чувствую грудиной, как вздымается ее спина при вдохе и опадает на выдохе. Дышит. Слава Тритону, дишит! Моя собственная спина начинает замерзать, но грудь взмокла от жара тела кошки. Потянувшись, прикрываю оголенный зад костюмом, кое-как распластав его на манер одеяла. Йен накрываю ее комбезом. Голову туманит усталостью. Слишком много всего для одного дня. Нельзя засыпать. Я должен следить за Йен, мониторить ее состояние. Вдруг ей станет хуже. От мысли, что я все равно не знаю, что делать, если это “вдруг” наступит, бросает в жар.

–Давай же, Ашхен. Ты говорила, что условие твоего выживание я. Вот он я здесь, какого хера тебе еще надо!

Йен, конечно никак не реагирует. Какое-то время я лежу, прислушиваясь к ее дыханию. В голове мелькают воспоминания. Вся история нашей вражды. Каждый новый кадр сменяется извечным вопросом Дана:

– С чего ты вообще к ней привязался, Рин. Откуда такая нездоровая ненависть?

Что ж брат, похоже, я понял, откуда.Так себе открытие. Тебе не понравится.

Эйелен

Вязко, липко, медленно.

В одну из видеоэкскурсий на Терру, родительскую планету высшей расы, нам показывали инклюзы – застывшие в ископаемой смоле частицы флоры и фауны. Их называли "застывшее солнце". Ученые страсть как любили такие находки. Немудрено, камни позволяли не просто увидеть доисторических жуков и пауков, но и воссоздать жизнь на Терре миллионы лет до начала новой эры.

Прежде чем затвердеть, клейкая жидкая смола встречала на своем пути растения, насекомых и даже мелких позвоночных животных. Они навсегда увязали в смоле и благодаря ее составу сохранялись в практически неизменном виде на миллионы лет.

Я – тот самый инклюз, мелкое позвоночное, застрявшее в янтаре. Тело, освобождено от костюма, я чувствую, но все равно кажется многотонным. Мне даже веки разлепить тяжело. Мысли-мухи нескладной гурьбой вьются над разжиженным горячкой мозгом.

Информация о том, где я, кто я, что произошло подгружается в голову медленно.

Миссия. Антарес. Шакс.

Сердце больно бьёт о рёбра, словно не качает кровь, а пытается проломить дыру в костяной клетке. Тирион - взбалмошный, неудержимый, бестактный в своей прямоте. Не дающий покоя ни на минуту… задирающий, подстегивающий, не дающий остановится в желании достигнуть высоких показателей в академии, идущий за мной по пятам… Тирион Шакс был влюблён.

Истинность. Ирвин. Идан.

Хвост! Я вновь чувствую его! Откликнувшись на мысль об истинном, словно оголодавший удав, обвернувшись кольцами он импульсно сжал… ногу Ирвина?!

Тело напрягаясь, тут же фиксируя и чужую руку с силой прижимающую меня к мощному, оголенному торсу, и ладонь, по-хозяйски распластанную на животе.

Твою звезду! С головы до пят меня окатывает приливами то жара, то леденящего холода. Он понял? Знает об истинности? Решил спасти? Что дальше?

– Проснулась? – хриплый голос, звучащий в самое ухо, запускает табун мурашек. Тело тут же покрывается гусиной кожей.