Бог войны (сборник) (СИ) - Вебер Дэвид Марк - Страница 16

– Трус! Блевотина! Все трусы! Убейте этого вонючего градани, вы, ублюдки! Почему вы стоите, как…

– Хватит, Фалдерсон! – вмешался новый голос.

Крикун осекся и обернулся, вглядываясь в новопришедших, стоявших в воротах постоялого двора. Их было двое, оба в кожаной форме городской стражи, и в одном Базел узнал старшего группы, встречавшей их у въезда в город. На его плече красовался сержантский бант, в глазах хотя и не было симпатии к Базелу, но не светилась и бездумная ненависть.

– Арестуйте его! – закричал Фалдерсон, показывая сержанту искалеченное запястье, которое ему приходилось придерживать здоровой рукой. – Посмотрите, что этот паршивый подонок со мной сделал!

– Почему это на тебе перевязь, а меча нет, Фалдерсон? – спросил, как бы не слыша, сержант, и крикун замер. Он открыл было рот, и сержант с нескрываемой неприязнью улыбнулся: – Ты, похоже, забыл где-то свой меч. Не потерял ли ты его? Нельзя терять оружие, это опасно. А не твой ли это кинжал? – Палец сержанта указал на выроненное Фалдерсоном оружие, и владелец его побагровел от стыда и ярости.

– Я… я защищался! – закричал он. – Этот ублюдок градани напал на меня, напал безо всякой причины! Спросите кого угодно, если мне не верите.

– Конечно. – Сержант осмотрел присутствующих, но все молчали.

В это время из здания гостиницы стремительно вышел Брандарк. Он ничего не сказал, но толпа расступилась, когда он прошел к Базелу и встал рядом. Он тоже бросил взгляд на кинжал, потом, смотря прямо в глаза сержанта, запустил руку в желоб и вытащил меч, с которого капала вода.

– Не ваш ли? – спросил он Фалдерсона на хорошем эзганском, все еще не отводя глаз от сержанта, который медленно кивнул.

– Я… я хотел сказать… – Фалдерсон оглядел двор, но все, даже те двое, что едва не встали на его защиту, отводили глаза, и его голос утонул во всеобщем молчании.

– Я понимаю, что ты хотел сказать. – Сержант взял кинжал и меч зачинщика ссоры и передал их своему сопровождающему. – Ты постоянно попадаешь в неприятные истории, так что я пока подержу эти вещицы у себя… все равно сейчас ты ими не можешь пользоваться.

Фалдерсон уставился на свое пострадавшее запястье.

– Представление окончено! – объявил сержант, повысив голос, чтобы его могли слышать все присутствующие. – Хенрик, отведи Фалдерсона к знахарю, пусть вправит ему… гм, руку. Остальных не задерживаю, займитесь своими делами, пока я поговорю с этими… господами.

Послышались недовольные голоса, но толпа начала рассеиваться, и сержант подошел к градани. В его взгляде, как и прежде, не было симпатии и светилась настороженность. И в то же время складывалось впечатление, что он не без удовольствия воспринял позорное поражение крикливого эзганца.

– Фалдерсон, – тихо сказал он Базелу на вполне сносном навахкском, – непроходимо глуп. – Для того чтобы посмотреть Базелу в лицо, сержанту пришлось запрокинуть голову. – М-да, пожалуй, он даже глупее, чем я думал. А вы, сэр, без обиды, самый здоровенный чертов градани, которого я когда-либо видел.

– Я не обижаюсь, – пророкотал Базел, – и благо дарю вас, сэр. Кто знает, что бы могло случиться, если бы вы не проходили мимо.

– Я вовсе не проходил мимо. Мэр опасался беспорядков в связи с вашим прибытием и просил нас следить за вами. Теперь вы сами можете видеть почему. – Он указал на оружие Фалдерсона в руках сопровождавшего его стражника.

– Сержант, – начал Брандарк, – я вас уверяю…

– Не надо меня ни в чем уверять, лорд Брандарк. – Сержант произносил его титул без всякой иронии, и Брандарк поднял бровь. – Насколько я знаю, вы здесь бывали и раньше и никогда не были причиной никаких неприятностей. И мне совершенно ясно, что не ваш друг затеял ссору. – Сержант ухмыльнулся. – Если бы это он начал, Фалдерсон бы отсюда своими ногами не ушел. Но никуда не денешься – в Вэймите не любят градани. Этот сельский городишко три десятка лет назад был до основания сожжен во время навахкского набега. У сельских жителей долгая память… – Он за молчал, и Базел удрученно, но с пониманием буркнул, соглашаясь. – Учитывая все это, – продолжал сержант, – было бы лучше, если бы вы, лорд Брандарк, и ваш друг продолжили свой путь. Я не хочу вас обидеть или ущемить ваши права, у вас есть пропуска. Я прекрасно понимаю, что вы не желали стать причиной волнений. Но обстоятельства, к сожалению, таковы, что вам не надо искать на свою шею приключений – они находят вас сами.

Базелу было не слишком-то приятно это слушать, но он подавил гнев и посмотрел на Брандарка. Кровавый Меч слегка пожал плечами, и Базел, вздохнув, мрачно кивнул сержанту.

– Благодарю вас. – В голосе сержанта слышалось легкое смущение, но не было извиняющихся интонаций. Он взглянул на небо. – Еще час-другой будет светло, лорд Брандарк. Я уверен, что хозяин подаст вам добрый ужин, скажите, чтобы он записал его на мой счет, но я советую вам дожевывать его в седле.

Он изобразил что-то вроде салюта, поклонился, кивнул своему товарищу. Стражники вышли за ворота, а Базел и Брандарк остались в одиночестве посреди тихого, безлюдного двора.

Стражник у Скотопригонных ворот Эзгфаласа с подозрением осмотрел их. Базел с привычной долей горечи выдержал этот взгляд, как обычно подавив свое недовольство. В каком-то смысле всепроникающая неприязнь, которую он встречал в Эзгане, была еще тяжелее того, что приходилось переносить в Навахке. Там его враги хотя бы имели основания для своей враждебности.

Открытая ненависть слабела и исчезла по мере удаления от границы, но здесь было чуть ли не хуже. Холодная неприязнь висела в воздухе, как туман, хотя тут она не могла иметь оправдания в памяти о приграничных набегах. Она объяснялась не тем, что сделали Базел, Брандарк или даже навахкские бандиты, а тем, кем они были и откуда происходили.

Стражник не торопился, изучая их пропуска, и Базел, скрестив руки, прислонился спиной к своей вьючной лошади. Та устало заржала, потом повернула голову, щекоча губами его ухо. Базел рассеянно почесал ей лоб, одновременно пытаясь рассмотреть город, в который они входили, насколько это было возможно от городских ворот.

Эзган был государством людей, не градани, и Базел знал, что менее долговечная, но более плодовитая человеческая раса более густо заселяла свои территории, чем это было приемлемо для его народа. Его наставники некогда рассказывали ему, что население Эзгана меньше, чем большинства других человеческих стран, и все-таки их столица казалась ужасающе обширной. Городские стены были циклопическими, хотя и в не слишком хорошем состоянии, а такого оживленного движения через городские ворота Базел не видел нигде. Он не мог даже предположить, сколько народу проживало в городе, но был уверен, что во много раз больше, чем в Харграме – в городе и в государстве его отца.

Его уши насторожились, уловив замечания стоявших позади него людей. Большинство из них, очевидно, полагало, что он их не слышит, а если слышит, то не понимает. Он решил сделать вид, что так оно и есть. Его эзганский оказался не так уж плох: как и большинство человеческих языков центральной и северной Норфрессы, это был вариант аксейского, и князь Бахнак настоял на том, чтобы все его сыновья научились владеть им свободно. Аксейский – язык Империи Топора, которая редко вмешивалась в дела столь отдаленных территорий, как княжества градани, но ее мощь и влияние были настолько велики, что никакой правитель не мог себе позволить не знать ее языка, так же как и языка Империи Копья, единственного ее достойного соперника.

Брандарк закончил переговоры со стражником, и друзья вступили в город. Как и везде, народ сторонился, освобождая им проход, немилосердно толкая при этом идущих рядом, даже нищие робко жались к стенам домов. Хоть какая-то польза от того, что ты жестокий убийца и бандит градани!

Звуки, запахи и цвета города не оставили Базела равнодушным. Мостовые из плит сменялись булыжником, затем кирпичом и снова плитами. Улицы сворачивали и виляли без всякой видимой причины, ни одна из них не шла прямо более пятидесяти ярдов. Этот лабиринт сбил бы с толку предводителя любого войска, но если защитники знают расположение улиц, а атакующие нет, то…