Выбери любимый жанр

Ученик Смерти 2 (СИ) - Барчук Павел - Страница 7


Изменить размер шрифта:

7

— Боря, погнали. Нам срочно пора в школу. — Сообщил я Борьке.

Тот с весёлым угуканьем схватил меня, усадил себе на плечи и побежал. Это было, конечно, неожиданно, но разумно. Поэтому брыкаться я не стал. К тому же, судя по тому, что двигался Борис целенаправленно, чётко, видимо ему точно известно, в каком месте находится калитка, о которой говорил Игорек.

Российская Империя, Александровский Дворец, год 2027 Нового времени

— Ваше Императорское Величество, позвольте поправить… Вот тут. Да. Немного галстук сбился.

Пожилой человек, которому, наверное, давно было пора уйти на покой в силу преклонного возраста, приблизился к темноволосому мужчине, задумчиво застывшему перед зеркалом, чтоб подтянуть узел на галстуке.

Подтянуть. Осторожно. Аккуратно. Хотя нашлись бы и те, кто этот узел желал крепенько затянуть. До упора, чтоб дыхание перекрыло и обычный аксессуар превратился в удавку. Да, такие «доброжелатели» у стоявшего напротив зеркала импозантного мужчины лет сорока тоже имелись.

Но только не этот пожилой человек, который сейчас с заботой доводил внешний облик господина до идеала. Он темноволосого мужчину любил искренней, настоящей любовью, сильно похожей на отцовскую. А как иначе, если больше четверти века они рядом находятся.

Звали пожилого человека все по-разному. Кто-то Степаном Аркадьевичем. В основном, конечно, прислуга во дворце. Горничные, уборщики, повара. Чисто из уважения к возрасту и опыту.

Кто-то — дядей Стёпой. В первую очередь, великая княжна и наследник престола. Они еще достаточно юны, но обращаться по имени-отчеству к этому человеку, несмотря на его более чем приличный возраст, им статус не позволяет. Все же императорские дети повыше императорского камердинера будут.

Кто-то — старый маразматик. Тут уместно вспомнить тех, с кем буквально через пять минут предстояло встретиться императору Николаю Александровичу, который как раз в данное мгновение стоял перед зеркалом, думая о чем-то своем.

Да, этот импозантный мужчина с приятным, открытым лицом, нес на своих плечах бремя власти. Если упомянуть все его имена, звания и титулы, то язык завернётся в узелок. Приблизительно это звучало так… Николай Александрович Долгоруков, Великий Князь, государь и император, царь Казанский, Астраханский и бла-бла-бла…

Дальше шел длинный список всех входящих в империю земель. Николай Александрович сам до конца не мог этот список запомнить. Он вообще с первых дней своего правления не понимал, на кой черт перечислять все регионы государства с уточнением, мол, царь земель таких-то. Абсолютная глупость. Но… Традиции есть традиции.

— Что там? Собрались пауки? Ждут уже?– спросил Степана Аркадьевича император, который из-за действий своего камердинера, наконец, отвлекся от тяжких дум.

Думы у него действительно были тяжкие. Сегодня опять состоялся разговор с Великой Княжной. Девочке почти шестнадцать, она категорически отказывается понимать, почему престол и все, что идет в комплекте, достанется ее брату. По этому поводу в последнее время слишком много обид. Мол, она старше, умнее и вообще… Женщины — тоже люди. Ну, вот эта новомодная чушь о равноправии. Надо заблокировать Княжне иностранные каналы. Вечно, как понасмотрится ерунды всякой, потом очередной юношеский бунт происходит. Придворный психолог говорит, пубертат. Надо перетерпеть.

А теперь еще — незапланированный Совет Старейшин. И не откажешь, сволочам. Они без участия Николая Александровича советов не устраивают. Не имеют права. Да и рисковать боятся. Если соберутся без ведома императора, прислуга потом замучается полы от крови оттирать. Вцепятся друг другу в глотку, как бешеные псы, и будут грызть до последнего вздоха. Спасибо, до официальной междуусобной войны пока дело не дошло. Но в последнее время что-то нервные они все, больше обычного заведённые. Такое чувство, будто кто-то один целенаправленно воду мутит. Провоцирует Старейшин на конфликт, который выйдет за рамки привычных склок. Как бы не пришлось вмешиваться…

— А как же. Сидят в зале совета. — Усмехнулся камердинер, — Семь пауков и одна сколопендра. Все чин-чинарем. Ждут вашего явления. Отлично! Теперь идеально.

Степан Аркадьевич сделал шаг назад, затем, прищурившись, еще раз осмотрел императора с ног до головы.

— Черт… Как же мне обрыдло все это, Стёпа. Сил нет. — Император отошел от зеркала и даже направился к выходу, но остановился на полпути. Было заметно, идти ему никуда не хочется.

— Нельзя, Ваше Императорское Величество. Вы знаете, только вам под силу держать их на самом краешке. И они знают. Пусть в ваших руках не поводок, конечно. На этих сволочей ни одного поводка не накинешь. Однако контроль какой-никакой имеется.

— Да хватит тебе! Что они там знают? — Император раздраженно тряхнул головой.

— Самое главное знают. Знают, что в вашем присутствии обнуляется сила всех артефактов. Знают, что вы при необходимости можете заблокировать любой артефакт. А это для них хуже смерти. Оно ведь, если рассудить, что эти Старейшины без артефактов? Так… пшик. Пустое место.

— На время заблокировать, Степан. Только на время…Знаешь, когда я был молодым, мне казалось это неимоверно круто. Мне казалось, я стою́ выше всех Старейшин, потому что только моя семья от рождения имеет настоящую власть. Только мы способны лишать Дома их самого главного оружия. Мне казалось, корона, престол и право суда над Старейшинами — это неимоверная мощь. А сейчас… Сейчас я знаю, корона — неудобно сидит на голове, престол — неудобно стоит под задницей, а вся моя власть над этими пауками сводится лишь к тому, что я типа контролера на Советах. Сижу там, нейтрализую их артефакты и все.

— Ну, почему же. Есть мнение, будто член императорской семьи, тот, к кому перешла эта способность, может не только блокировать на время артефакты, но и уничтожить любой из них.

Степан Аркадьевич высказался и зачем-то оглянулся по сторонам. Будто их с императором разговор могли подслушать.

— Перестань. — Николай Александрович махнул рукой. — Слухи все это. Непроверенные слухи. Да никто и не станет проверять. Уничтожить артефакт… Ты что? Это неизбежный бунт и революция. Ты вспомни вон, англикашек. Одному королю голову отрубили, другого на части разодрали. Только потому, что они в сторону лордов посмотрели. Вернее, не на самих лордов, а на их артефакты. Так у англичан их всего три. Три артефакта, трое лордов в Палате рулят. Нет, Степан… Власть моя — это лишь выдуманная, сказочная история. Вроде бы есть, а на самом деле, я всего лишь караулю Старейшин, чтоб они не сожрали друг друга. У меня их вообще восемь…

— Вы сегодня, Ваше Императорское Величество, крайне скептически настроены. Это хорошо. Может, совет быстрее закончится. А чего хотят-то? Не планировалось вроде.

— Матвей Карамзин прошлой ночью в дурость впал. Всех Старейшин на уши поставил. Вот, созвали. Разбирательств хотят. Достали…Пойду. А то время поджимает.

Император резко сорвался с места, вышел из своих покоев и решительно направился к залу Совета. Как говорится, раньше сядешь, раньше выйдешь.

Благо, находился этот зал недалеко, на этом же этаже. Дворец так-то немаленький. Иногда так набегаешься из конца в конец, что вообще ничего не хочется.

В коридорах, по которым Николай Александрович двигался быстрым шагом, было тихо. Тихо, пустынно и как-то не по-императорски. Раньше, помнится, отец рассказывал, везде, чуть ли не на каждом углу, стояла стража, личные царские гвардейцы. В специальной форме, с саблями и эполетами. Перед царем слуги бежали двери открывать. А сейчас… О времена, о нравы…

По нынешним тенденциям, если вдруг во дворец решит пробраться убийца, так его ни сабли, ни эполеты не остановят. Оружие сейчас такое, что с вшивой яблони, стоящей во дворе, можно легко империю без правителя оставить. Одним выстрелом. Поэтому охрана имеется, но она патрулирует территорию. А по дворцу просто камеры слежения распиханы. Слуги… Ну, тоже эти традиции канули в лета́. Теперь ни красную дорожку под ноги не стелят, ни с трубами глашатаи не стоят.

7
Перейти на страницу:
Мир литературы