Скажи, что любишь (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 27

Голубые глаза жадно впиваются. В них полно недовольства, сдержанной ярости, а еще чего-то такого, чего я не понимаю. Да и не сбираюсь понимать, потому что и без этого своих проблем предостаточно.

— Я приехал за тобой в клинику, а тебя оказывается уже выписали. Ничего не хочешь объяснить.

О, нет, любимый. Прошло то время, когда я считала, что должна что-то объяснять тебе.

— Прости, — нейтрально улыбаюсь, — забыла предупредить, что меня заберут. Из головы вылетело.

На какой-то момент, мне кажется, что его сейчас бомбанет. Но Смолин был бы не Смолиным, если бы ему не удалось сдержать эмоции. Он их проглатывает, привычно опуская непробиваемую завесу.

— Не против, если я к вам присоединюсь?

Конечно против, но безразлично жму плечами.

Впрочем, это был не вопрос. Кирилл просто поставил нас перед фактом, потом взял стул и уселся за наш столик.

Я виновато смотрю на Славку, мол прости, здесь я бессильна. Вот уж кто не должен был попасть в такую ситуацию, так это он.

Кто же знал, что Кирилл появится? Я вот точно и предположить не могла, что он притащится в торговый центр на фудкорт и будет сидеть за одним столом с нами.

— Представишь? — как всегда давит.

Мне стоит большого труда, чтобы не отказать. Внутри сковывает, а Славка, наоборот, спокоен как танк, и это приводит в чувство.

— Конечно, знакомьтесь. Это Кирилл. Бывший муж, — киваю на Смолина, — а это Вячеслав. Мой близкий друг.

Я намеренно не говорю слово «мой» в отношении Смолина.

Взгляд ледяного демона на секунду задерживается на мне, потом перекидывается на моего собеседника

Они даже жмут друг другу руки в знак приветствия, но мне кажется, что еще немного и рванет. Кир не из тех, кто устраивает разборки в присутствии посторонних, но видно, что сегодня спокойствие дается ему с большим трудом. Бедолага, все еще никак не переварит тот факт, что пренебрегла его помощью и ушла, ни сказав ни слова. Не привык.

Тем хуже для него.

Молчание становится напряженным, и я понимаю, что хорошим эти посиделки не закончатся. Кирилл умеет быть грубым, да и Славка не цветочек, хотя и отличается колоссальным терпением, и мне вовсе не хочется, чтобы они перегрызлись из-за меня, поэтому беру ситуацию в свои хрупкие, беременные руки.

— Слав… — его проще отправить, чем бывшего мужа.

Внимательно смотрит на меня, ожидая продолжения.

— Спасибо, что забрал меня.

— Без проблем. Ты же знаешь, я всегда готов.

— Знаю, — благодарно улыбаюсь, боковым чутьем улавливая на себе взгляд Смолина, — давай вечером созвонимся? У меня сейчас внезапные дела возникли.

Славка хмыкает, прекрасно понимая, что это за дела такие.

— Договорились, — отставляет в сторону полупустой бумажный стакан с кофе и легко поднимается. Проходя мимо меня, кладет руку на плечо и несильно сжимает, обозначая поддержку, а я, запрокинув голову, улыбаюсь в ответ. Потом небрежно бросает Кириллу, — всего хорошего.

И уходит, оставив нас наедине.

Я провожаю его грустным взглядом, а Кирилл все это время пялится на меня:

— Близкий друг?

— Тебя по-прежнему это не касается. Как ты меня нашел?

— Я же сказал, приехал в клинику, а тебя там нет.

— Они не знали, что мы поедем именно сюда. И направить не могли. Так откуда узнал?

Он оставляет этот вопрос без ответа, но и так все понятно. По мобильнику отследил, больше нет вариантов. Кажется, пора заводить анонимный номер и вторую трубку, чтобы была возможность скрыть личную жизнь от бывшего мужа.

— Зачем ты приехал?

— Я же говорил, что отвезу тебя домой.

— Не стоило утруждаться, — равнодушно жму плечами, — я бы справилась сама.

— Свет, — взгляд в упор.

У меня мороз по коже, когда он смотрит вот так

— Что?

— Ничего, — хмыкает, проглатывая то, что собирался сказать, — идем. Я отвезу.

— Э, нет, Кирилл. Я сюда по делу пришла, и пока не сделаю никуда не уйду.

Он досадливо морщится:

— И что за дело?

— Наестся до отвала лапши.

Не скрывая недоумения, он кивает на пустую тарелку передо мной:

— Ты уже умяла порцию.

— И что? — я складываю руки на груди и смотрю на него, как нахохлившийся воробей. Жду.

Спустя пару секунд до него все-таки доходит.

— Какую тебе взять?

— Стеклянную. С морепродуктами. И смузи.

Кирилл молча поднимается из-за стола и идет заказывать.

Я не могу на него не смотреть. Взгляд, как прилипший, двигается следом, подмечая детали. Рослый, в строгом костюме, дорогой. Он смотрится инородным пятном на фоне фудкорта, где все балуются бургерами и прочим общепитом.

Пока он стоит в очереди, чтобы сделать заказ я отправляю письмо Славке. Мне неудобно, что он приехал меня забирать, а я была вынуждена прервать наше общение.

Прости. Он бы все равно не оставил нас в покое

Я так и понял

Вижу, в конце смеющийся смайл и облегченно выдыхаю. Не обиделся.

Что-то еще ему пишу, улыбаясь, как сопливая школьница, а когда поднимаю взгляд. Вижу Кирилла, идущего с подносом, и неотрывно наблюдающего за мной.

***

Смолин проявляет просто небывалые чудеса терпения. Потому что беременная женщина это – не просто пузатый, неповоротливый человек, это поесть, попить, пописать, пройти двести метров и вернуться пописать еще раз. Позалипать у витрины с игрушками, пробежать мимо парфюмерного магазина, потому что там отвратно воняет, но при этом зайти в строительный – потому что вкусно пахнет краской.

Я решила не стеснятся и показать ему себя во всей красе. Ну а что? Не чужие люди, пусть знает, каково это. Может насмотрится и сбежит, наконец, оставив меня в покое.

Однако пронять Кирилла оказывается не так-то просто. Все это время он флегматично шагает рядом со мной, спокойно проглатывая мои заскоки. Разве что, когда покупаю оливок, селедки и ежевичного варения, потому что вместе это вкусненько, у него дергается одна бровь.

На этом все. Ни слова, ни полслова. Только пакет забрал, чтобы я сама не тащила. Ледяная броня выдерживает беременный напор, но я уверена, что внутри Кирилл в позе рука-лицо и думает о том, на хрен ему все это сдалось.

Мне тоже это на хрен не сдалось, но в какой-то момент ловлю себя на том, что хотела бы, чтобы это было по-настоящему. Чтобы вот так ходить вместе не просто потому, что кто-то упрямый баран и по совместительству банный лист, прилипший к одному месту, а потому что мы пара. Здорово, наверное, было бы…

— Отвезешь меня домой? Или мне лучше вызвать такси?

Он знает, что я запросто приму отказ и не стану слезно умолять не оставлять меня. Просто развернусь и уйду. Он сам приучил меня к этому.

— Отвезу.

— Уверен? У тебя наверняка много важных дел.

Работа, например, бабы губастые…

— Сегодня нет. Идем.

Сегодня нет? Это как понимать? Он все отменил, чтобы побыть со мной?

Внутри непонятно подскакивает, и тут же накрывает смятением. Если бы он такое сделала раньше, в наш первый заход, я бы прыгала от радости, а теперь не знаю, как реагировать. Это же не по-настоящему? Включил заботливый режим ради того, чтобы показать себе с хорошей стороны и снова заполучить меня в клетку?

Не могу понять, его трудно считывать, слишком хорошо он научился себя контролировать. И собственные эмоции мешают.

До моего дома мы едем долго. Дороги занесены и снегоуборочные еще не успели разгрести проезжую часть, поэтому автомобили неспешно, гуськом катят друг за другом.

В машине тепло и тихо. Я не знаю о чем разговаривать. Мне кажется, что любые слова будут лишними. Просто сижу и дышу. Им дышу. Стыдно, но его одеколон вкуснее краски, которой я занюхивалась в строительном магазине.

— Какие планы на завтра? — внезапно спрашивает он.

— Что? Завтра? — бестолково моргаю, пытаясь осознать услышанное.

— Да. Завтра.

— Пока не знаю. А что?

— Я предлагаю куда-нибудь сходить.

— С тобой? — я подозрительно всматриваюсь в невозмутимы мужской профиль.