Мистер Фермер. Между Адом и Раем! (СИ) - "Focsker" - Страница 26

— Полностью согласен, Граф Гросс! — С облегчением вздохнув, поддержал меня огневик. — А как быть с удлиненным? Ему вы уже обдумывали применение?

Отвечать на этот вопрос не стал. Не хочу, чтобы кто-то в будущем обскакал меня в планах с линейной пехотой. Их появление на поле боя должно стать внезапностью, такой же, как и использование гранат с фитилями, что будут забрасываться во вражеский тыл пращей, либо же какими нибудь ручными минометными установками, созданными на базе арбалета или какой другой магической причуды. Гранаты и арбалеты… Да, это точно то что мне нужно! Зачем нужны пращники, метающие булыжники или копья, когда можно метать гранаты! Будь то поле или стены города, с арбалетной установкой, владеющей достаточным натяжением, одним — двумя вспомогательными бойцами для прикрытия стрелка щитами и ускоренной зарядки, можно посылать прямо в плотные вражеские ряды очень и очень неприятные подарки. Бомбы с зажигательной смесью, а-ля коктейли Молотова, бомбы, детонирующие в воздухе (если правильно рассчитать длину фитиля и время подлёта), ну и, конечно же, самые простые осколочные или дезориентирующие дымовые гранаты! Посеяв панику в рядах врага, дезорганизовав и разбив строй, Слуги, вооруженные двуствольными ружьями, с лёгкостью преподнесут врагу очередной сюрприз, а там, не знаю как другие стратеги, но сам бы я точно запаниковал, видя рассыпавшееся войско, от происходящего, как минимум, приказал бы войскам отступить на перегруппировку(регруп).

А ведь отступление или даже начало ближнего боя — не повод тем же стрелкам с гранатами прекращать забрасывать в тыл врага смертельно опасные боеприпасы. Чем больше я думал о ядрах, тем сильнее задумывался, с того ли я начал путь развития огнестрела в этом мире.

— Не стоит настаивать на раскрытии всех планов! — Защищая друга от лишних вопросов, прихватив меня за локоток, утопила его меж своих сисек волшебница. — Граф Гросс ведь говорил о важности этих исследований, о том, что Божественные Цветы ждут результатов… — Девушка говорила быстро, растерянно тараторила, пытаясь скрыть своё волнение под множеством ненужных слов. Кажется, сейчас, хоть она и говорила со своим другом, но всё произнесенное адресовалось только мне. Она хочет меня запутать?

— Подожди… — Пытаюсь высвободить руку, но она только сильнее жмется. — Что происходит?

— Граф Гросс, не гневайтесь. — Подняв кисть, пытаясь жестом успокоить девушку из поддержки, с серьезным лицом таращится на меня огневик. — Мы просто хотели сказать, объяснить, что сейчас, даже не имея сил и навыков воплотить ваши задумки в жизнь, можем быть полезны. Понимаю, вы разочарованы, по датам с вашими задокументированными заметками я видел, как быстро вы создаёте образцы, идеи, невероятные, неизвестные мне механизмы, что способны без практического использования магии разрушать крепкие стены. Ваш гениальный ум невероятен, но постижим. Мы наверняка сможем разгадать всё нанесённое на бумагу, воссоздать идеи, только дайте больше времени, не избавляйтесь от нас, позвольте и дальше работать, сохраняя тело и душу такими, какие мы есть. — Пав на колено, склонив голову, говорит Огневик.

— Смилостивитесь, Граф Гросс, мы правда сделаем всё-всё… — Опустившись также на колени, держась за мою штанину обоими руками, говорит девушка. Блять, да что здесь произошло⁈ Чего они какие-то все на иголках, сами не свои.

В дверь едва звучно постучались, барьер внутри комнаты дрогнул, к нам зашёл серый, безликий, угрюмый и вечно молчаливый слуга. В руке его был поднос, на нём две кружечки чая. Копируя поведение людей, тот, то ли плывя по земле, то ли шагая, подходит ближе. Лицом, созданным из белого шума, смотрит на меня, на тех, кому, видимо, и были адресованы напитки. В мозгу существа проходит перераспределение приоритетов. Первым, кому предлагается напиток — естественно я. Затем… епт, а это даже интересно, кому Слуга отдаст приоритет?

Существо уменьшается в росте, делая вид, что опускается на колено, протягивает напиток испуганной… по-настоящему трясущейся волшебнице. В глазах её животный страх, через штанины я чувствую касания её взмокших ладоней, дрожь. В Слуге она видит не помощника, а демона, того, кем тот и является, пусть и лишь на половину.

— Чего застыла, это всего лишь отвар, как и ранее благодарность, за работу, за труды… — Девушка испуганными глазами взглянула на товарища, тот, тяжело дыша, глядит на слугу, что выбрал не его, а её. Сглотнув, девушка тут же пальцами хватается прямо за горячую кружечку, а не за ушко.

— Спасибо за доверие, Граф Гросс. — Поднимаясь с колен, говорит она. — Могу ли я рассчитывать, что ещё буду вам полезна, нужна, и вы от меня не избавитесь, как… ну… — Взгляд её вновь падает на безликую морду, ногой своей она, словно намекая на готовность отплатить телом, упирается мне в пах. — Я многое изучала в академии, всё-таки я женщина и, быть может, не самая талантливая в инженерии, но наш пол ведь ещё и не только этим полезен для мужчин.

— Граф Гросс, клянусь, что буду работать в три раза усерднее! — Воскликнул с колен огневик. — Моё тело, душа, все знания принадлежат всецело империи, Цветам и вам. Так позвольте продолжить изучение, обучаться и служить под вашим началом. Клянусь, в час нужды я умру за вас и ваши идеи. Только не лишайте жизни за зря, умоляю!

Блять, да что тут случилось то, объяснит мне кто⁈

Несколькими часами ранее.

Серая и прохладная комната испытаний всегда манила Облачко. Здесь всегда было шумно, что-то взрывалось, ляпало, к тому же, частенько из-за неудачных опытов, в воздухе царила гнетущая атмосфера и пахло паленым порохом. Этот запах был у Облачко любимым. Так же, в мастерской она постоянно училась. По нарисованной специально для нее книжечке с безобразными с виду иллюстрациями, заучивала алфавит, на стоявших на столе стреляных гильзах училась считать, и, переписывая закорючки Матвеема на доверенном ей листке бумаги, пробовала свои силы в письме. Никто в мастерской не смел ей и слова сказать, все уважали ее, знали, чья она «любимица», потому, иногда и в ущерб себе потакали всем ее капризам. В общем и целом, комната исследований стала любимым местом полуангела-полудемона. Облачко не была врединой, ведь Матвеем всегда говорил, что относиться к близким нужно так же, как хочешь, чтобы относились к тебе. Потому-то, зачастую, стараясь быть полезной, иногда сама, иногда через Слуг, что вечно крутились вокруг нее, передавала послания с просьбами ангелу и всем другим, к кому не отрываясь от исследований обращались маги. Единственный, кого Облачко старалась никогда лишний раз не беспокоить, был Матвеем. Вечно занятый, молчаливый даже более чем сама Облачко, и ещё какой-то необычно задумчивый, не такой как все. Даже ангелы и демоны казались ей чем-то обыденным, их желание навредить, убить, естественными и понятными, и только он, вместо разрушения, преследовал цель создавать. Давать новые жизни, взращивать цветы, овощи, фрукты, Слуг… а ведь они ранее были такими же темными, как и она сама.

Для выработавшейся у полудемона привычки, стулья уже не подходили. Потому, очистив себе место на шкафу и забравшись на него, Облачко, постукивая пятками о дверцу, болтала ножками. Глядя за тем, как очередное странное оружие едва не взорвалось в руках у мага, она рассуждала, почему Матвеем создал ее, пробудил и даровал сознание, а она, в свою очередь, не может сделать что-то подобное с Слугами. Облачко постоянно глядела на Цветы, как они ссорятся, мирятся, вместе любят Матвеема. Цветы понимали друг друга без слов, и малышка тоже хотела вырастить для себя кого-то такого же, только это всё никак не получалось. Потому, впервые задумалась о том, как другие виды, человече в том числе, создают свое потомство.

Девочка беспокоилась из-за одиночества. Не знала, как и к кому обратиться с вопросом о создании существ, именуемых детьми. Единственный, с кем она хотела эту тему обсуждать, являлся вечно занятый Матвеем, создав с которым очередного слугу, она переживала, что появится кто-то более полезный, чем она сама.