Поцелуй черной вдовы (СИ) - Бергер Евгения Александровна - Страница 39

– Под кроватью не очень получится одеваться. Вот, прикройся и выходи! – Кайл протянул девушке одеяло.

Юркнуть лисой под кровать оказалось намного проще, чем вылезти из-под нее человеком. Да еще завернуться по ходу в жесткое одеяло... Соланж показалось, что именно так, как она выползала из-под кровати, выбираются из тесного кокона бабочки.

Наконец-то!

Укутавшись по самые уши, она стыдливо глянула по сторонам, выискивая, куда делся Кайл. Он нашелся полностью обнаженным у маленькой печки... кхм, не полностью, к счастью...

– П-почему ты раздет? – пролепетала она, прилипнув глазами к его обнаженному торсу. И вовсе не потому, что рельефные мускулы плеч, живота и груди живописно перетекали друг в друга, просто... хотела увидеть, остался ли шрам на груди после сделанного ей выстрела. И где именно он находится.

– Тебе мое одеяло оказалось нужнее, а штаны мои почти высохли.

– А рубашка?

– А рубашка еще сыровата.

С такими словами мужчина пошел на нее, и Соланж рассмотрела у него на груди шрам у самого сердца. Сипло выдохнула и отступила на шаг... Наткнулась на бортик кровати и замерла, наблюдая, как это свидетельство ее собственной глупости на нее надвигается.

– Слушай, Соль, ты должна отдох...

Договорить Кайл не успел, так как Соланж опять оказалась под ворохом ткани, а после юркнула под кровать. Снова! Второй раз подряд. И все потому, что смутилась при виде обнаженного Пса…

Назвав его мысленно так, пусть даже случайно, она вдруг закашлялась, словно слово царапнуло горло.

– Соль, ну хватит уже, – услышала заботливый голос. – Ты ведь изматываешь себя. Что, так и станешь скакать туда и обратно, пока не рухнешь от слабости? А это случится, если продолжишь все в том же духе. Отключи уже мысли и дай себе отдохнуть!

Если бы это было так просто... Ей теперь ни за что рядом с Кайлом не успокоиться: так и будет себе представлять жуткий шрам у него на груди и терзать себя мыслями о содеянном. Глупая, глупая Соль! Могла бы сейчас уже находиться на Островах, а вместо этого дышит пылью под этой кроватью.

– Я не могу, – протяфкала совершенно несчастно. – Я не могу отключить свои мысли и воображение. И видеть тебя обнаженным тоже выше моих человеческих сил... – призналась вслух, да потому только, что хорошо понимала: Кайл ее не поймет.

А он вдруг возьми и протяни ей медвежью огромную лапу. Соланж опешила в первый момент, а после, мягко подталкиваемая этой лапой наружу, все-таки выглянула из-под кровати.

Медведь глядел на нее будто бы осуждающе, но и с заботой одновременно. Рыкнул что-то – теперь и она не поняла его тоже – затем сграбастал Соланж в свои медвежьи объятия и затих.

Она заартачилась было, пытаясь освободиться, но мохнатые лапы еще крепче притиснули ее к телу, и ей неожиданно расхотелось высвобождаться... Стало тепло и приятно расслабиться под перестук медвежьего сердца в груди. Лапы повисли сами собой, хвост перестал трепыхаться. Нос ткнулся в мех косолапого...

Хорошо.

Так хорошо, как давно уже не было...

А, казалось бы, тот же торс того же мужчины, но ощущается по-другому... Ткнуться носом в грудь Сайласа Гримма Соланж никогда не смогла бы. А медведь оказался уютным, как зимнее одеяло... И мягким.

И вообще... он волшебно целуется...

Не медведь – Сайлас Гримм. Или Кайл. Или оба они.

Мысли ее начали путаться и уплывать... Кажется, девушка засыпала. И ощутила в последний момент, как медведь свернулся клубком на полу, мягко укутав ее в кольцо своих лап и ткнувшись носом куда-то между ушей. Наверное, это было нахально с его стороны, но Соланж, уже плохо соображая, ничего не сказала...

Через секунду она крепко спала, прильнув к живому и дышащему мужчине, который ничуть ее не боялся. И это было по-своему восхитительно... А то, что этот мужчина немного медведь, абсолютно не имело значения.

Проснулась она от щекотки в носу. Отчего то ли фыркнула, то ли чихнула...

И тут же в ужасе распахнула глаза: чихнула?! И поглядела на свою руку. Не на лапу лисицы, а на самую что ни на есть человеческую ладонь.

Она опять обратилась! И лежит в объятиях Гримма, пусть даже он еще зверь.

Недопустимо!

Стараясь не разбудить, Соланж выскользнула из медвежьих объятий и бросилась к одеялу, которое так и лежало брошенным на полу. Запахнулась в него, выискивая глазами одежду и костеря на весь свет свою злую судьбу, будто нарочно над ней потешающуюся... Ведь из всех возможных объятий она подарила ей именно эти, медвежьи, от Сайласа Гримма, ее бывшего неприятеля.

– Доброе утро, – услышала она хриплый ото сна голос.

И обернулась...

Обнаженный мужчина сидел на полу и спросонья потирал щеку.

Кайл проснулся еще на рассвете от странного... кхм, очень странного сна. В нем Соланж была обнаженной и... Он сглотнул пересохшим вдруг горлом. … Позволяла касаться себя в самых запретно-приятных местах... Он было пошевелился, стремясь разогнать послевкусие возбудившего его сна, когда вдруг почувствовал под рукой... мягкость женской груди.

«Она что, обратилась во сне? – замер он. – Такое бывает?»

Кайла бросило в жар...

По всему звериному телу пробежались мурашки.

Он усилием воли, колоссальным, изматывающим усилием, удержал себя в шкуре медведя, запретив себе обратиться и ощутить, как хотелось, нежность кожи Соланж, ее трепетное тепло. И биение тихого пульса...

Он не мог оттолкнуть ее чем-то подобным, испугать и лишиться доверия рыжей лисы.

Вчера он гадал, чем ее успокоить, как заставить дать отдых и телу, и голове, и решение обернуться медведем показалось единственно верным. Мужчине Соланж не позволила бы себя обнимать... От одного только вида его голой груди ее, кто бы подумал, перекинуло снова в лису. А объятия только усилили бы ее панику... Кайл же знал по себе, как изматывают частые обращения. Вот и...

Девушка пошевелилась, но, не проснувшись, уткнулась ему прямо в грудь. Сердце у Кайла взорвалось бешеным перестуком... Даже странно, что спящая не проснулась от его грохота. Он же, не в силах оторвать глаз от красивого тела, ласкал взглядом длинные ноги, плоский живот и изящную грудь с ярко-бордовым соском и понимал, что какой бы железной ни была его выдержка, ее точно не хватит, продолжи он в том же духе любоваться обнаженной Соланж, во сне столь отзывчивой и открытой.

Он как будто бы все еще видел тот сон...

И вдруг его спящая нимфа чихнула. А расслабленное до этого тело напряглось, окаменело...

Кайл понял, что девушка пробудилась и поняла, где находится и в каком именно виде. К счастью, глаза его были закрыты – он прикрыл их на миг, борясь с искушением, – а потому без труда разыграл спящего зверя... Позволил ей выскользнуть из объятий и укутаться в одеяло, а потом, наконец перекинувшись в человека, сладко зевнул и сказал свое «доброе утро».

Опять провоцировал всем своим видом, впрочем, за долгие годы, обращаясь с раннего детства, он привык к своей наготе, сопровождающей каждое возвращение в человеческий облик, и не стыдился ее. В конце концов это было нормально...

Но не для Соланж. Она стояла, запахнувшись по уши в свое одеяло и глядя в сторону...

– Оденься, пожалуйста, – попросила без обычного вызова в голосе.

Кайл послушно принялся одеваться. Мало того, что от взгляда на девушку, полностью обнаженную под своим покрывалом, у него закипало воображение, так еще дикая, будто животная нежность, разливаясь по телу, стопорила дыхание. Неприкасаемая Соланж, его ядовитая Соль доверилась ему этой ночью и заснула в его, пусть медвежьих, но все же объятиях! Это ли не волшебное чудо? Мог ли Кайл хотя бы мечтать о таком, наблюдая в течение последнего года, как каждого ее мужа выносят из спален ногами вперед?

– Где живет Эссекс? – спросила, врываясь в его размышления, девушка.

Он обернулся и посмотрел на нее.