Испорченный король - Кент Рина - Страница 63

Я возвращаюсь к ковырянию в своей еде.

– Тогда какие у тебя планы относительно колледжа?

– Оксфорд. – Кажется, ему скучно.

Моя вилка застывает на тарелке. Невидимые руки сжимают мою грудь. Почему знание того, что мы будем на разных концах страны, причиняет такую боль?

Я заставляю себя улыбнуться.

– Ух ты. Тебе действительно нужно усердно потрудиться для этого.

– Как ты думаешь, почему я остаюсь в первых пяти процентах? – Он подмигивает.

Иногда я забываю, что он один из лучших студентов в КЭШ.

– Твой отец перекидывается парой слов с учителями?

– Моему отцу не нужно ничем перекидываться. Они бы сделали это сами. – Он отхлебывает колу. – Впрочем, мне не нужен толчок. Я могу получить баллы.

– Правда? – мой голос звучит так же подозрительно, как я себя чувствую. – Я не видела, чтобы ты занимался даже во время выпускных экзаменов.

Он хихикает, в глазах поблескивает озорство.

– Ты меня сталкеришь.

– Я просто говорю, что те, кто входит в первую десятку, больше заботятся о своих оценках, чем ты.

– Это потому, что вы, ребята, работаете усерднее, вместо того чтобы работать умнее. Что тебе даст рабская работа ради оценок?

– Я не знаю, – издеваюсь я. – Хорошие университеты?

– И что потом? Элитную работу. Дорогой дом в элитном районе. Немецкий автомобиль. Жену. Детей. Сплошное клише. Что после?

Кажется, ему наскучил весь этот список, но, с другой стороны, почему бы и нет? С самого своего рождения он уже знает, что у него будет все это, не прилагая никаких усилий. Ему было суждено стать наследником.

Кто-то другой, возможно, и почувствовал бы это давление, но Эйден – полная противоположность. Он живет ради испытаний, поэтому все намеченное будущее, должно быть, выглядит таким унылым в его глазах.

– Если бы все зависело от тебя, что бы ты сделал? – я спрашиваю.

Он резко поднимает голову, как будто его застали врасплох, затем ухмыляется.

– Похитил тебя в свою пещеру.

– Я серьезно. – Я ударяю его по ноге под столом и делаю глоток воды, чтобы смочить пересохшее горло.

– Я тоже серьезно. Ты – единственное, что разрывает бесконечный порочный круг.

Я захлебываюсь водой, и она забрызгивает стол и мою куртку.

Эйден смеется и протягивает мне салфетку.

– Господи.

Вместо того чтобы отдать мне салфетку, он протягивает руку и вытирает мои щеки и вокруг рта, пока я смотрю на него.

Где-то на середине салфетка выскальзывает, и он проводит пальцами по моим щекам. Затем он опускает их на мою нижнюю губу, проводя по ней кончиками пальцев, в то время как его пылающий взгляд пожирает мой рот.

Каждый удар моего ноющего сердца подобен удару молнии. Мои бедра сжимаются в тщетной попытке прогнать пульсацию.

– Эйден…

– Да, сладкая? – Его внимание не отрывается от моих губ.

– Мы на публике. – Мой шепот едва слышен из-за неровного биения моего сердца.

– Я даже не целую тебя, – говорит он слегка хрипловатым тоном. – Я всего лишь невинно вытираю воду.

Да, точно.

Я пытаюсь контролировать свое дыхание, но безуспешно.

– В тебе нет ничего невинного.

– Но в тебе так много невинности, сладкая. – Он наклоняется, чтобы прошептать горячие, знойные слова. – И у меня возникает искушение запятнать тебя.

Это должно было напугать меня, и, возможно, так бы и было несколько недель назад, но сейчас я могу только чувствовать, что падаю сильнее и быстрее, чем кто-либо. Мои соски напрягаются, и я так рада, что куртка униформы достаточно толстая, чтобы скрыть мою реакцию на него и его слова.

Что-то мелькает сбоку от меня. Я поворачиваю голову к окну, но там никого нет, кроме мужчины, который все еще читает свою книгу и потягивает кофе.

– Что? – Эйден берет меня двумя пальцами за подбородок и поворачивает лицом к себе.

– Клянусь, кто-то только что наблюдал за нами.

– Я бы их увидел. Снаружи никого нет.

– Должно быть, у меня разыгралось воображение. – Я встаю, все еще пытаясь побороть пульсацию между бедер. – Я отойду.

Я ухожу, прежде чем Эйден посадит меня к себе на колени или сделает что-нибудь еще более безумное.

В пустой уборной я снимаю куртку и кладу ее под сушилку для рук.

Не проходит и минуты, как дверь в туалет со щелчком открывается.

Я чувствую его раньше, чем вижу.

Или, может быть, это из-за характерного чистого запаха, смешанного с уникальным запахом его тела.

Звук сушилки для рук обрывается, когда я снимаю куртку и поворачиваюсь лицом к Эйдену.

Он прислоняется к закрытой двери и тянется за спину, чтобы запереть ее. Непроглядно-черный взгляд его глаз вызывает бунт внизу моего живота.

– Что ты делаешь? – шепчу я, как будто кто-то может нас услышать.

Он отходит от двери и направляется ко мне уверенными, широкими шагами.

Мое сердце трепещет, а ногти впиваются в куртку.

– Это женская…

Мои слова застревают у меня в горле, когда его губы прижимаются к моим во всепоглощающем поцелуе. Это грубо, вызывающе и так страстно. Куртка выскальзывает у меня из рук и падает на стойку.

Моя спина с глухим стуком ударяется о стену. Это больно и восхитительно одновременно.

Эйден кладет обе руки мне под ягодицы и приподнимает меня по стене. Мои ноги обвиваются вокруг его талии, и мои мягкие изгибы прижимаются к его твердым мышцам, как будто им всегда принадлежало это место.

– Эйден… – Я пытаюсь возразить, но он обхватывает рукой мое горло и яростно целует, прикусывая мою нижнюю губу и подавляя любой мой протест.

К черту общественные места.

К черту все.

– Ты не можешь дурачить других мужчин в моем присутствии и ожидать, что я ничего не буду с этим делать, – ворчит он, прикусывая мою губу. – Тебе повезло, что я не трахнул тебя у них на глазах.

Его язык проникает внутрь, и я позволяю ему. Мои пальцы зарываются в его волосы, и я позволяю ему поглотить меня.

Владей мной.

Погуби меня.

Мне все равно, пока он заставляет меня испытывать эту всепоглощающую страсть.

– Ты все портишь, – грубо говорит он, прежде чем снова завладеть моими губами, задирая мою юбку до талии.

Я пытаюсь помочь ему с поясом, но в таком положении это неудобно. В свое оправдание могу сказать, что я никогда не занималась сексом у стены в общественном туалете.

Эйден отпускает мое горло. Одной рукой он стягивает с себя брюки и боксеры, а другую засовывает в мое нижнее белье.

Я трусь о его эрекцию, гоняясь за пульсацией между моих дрожащих бедер. Я обвиваю руками его шею, мои движения становятся неистовыми и нескоординированными.

– Трахни меня, Эйден.

Его лицо искажается от удивления, прежде чем он ругается. Черты его лица напрягаются от яростной похоти и чего-то еще, что я не могу понять.

– Черт возьми, Эльза. – Он врывается в меня одним мучительным движением.

Я вскрикиваю, но он заглушает звук, прижимаясь своим ртом к моему.

Резкие, неуступчивые движения его языка соответствуют сводящему с ума ритму его толчков.

Мои конечности превращаются в лужу, а сердце чуть не выпрыгивает из груди.

Угроза того, что кто-то зайдет к нам, не ослабляет моей дикой потребности в нем. Во всяком случае, она делает ее еще более животной и неконтролируемой.

Я не протяну долго. Я не могу.

Когда он обхватывает рукой мое горло и сжимает, я сильно кончаю. Я кусаю Эйдена за плечо, чтобы заглушить хриплый крик.

Эйден хрипит у моей шеи, посасывая кожу, когда изливается внутри меня.

Мы прижаты друг к другу у стены туалета. Мы судорожно вдыхаем и выдыхаем, и воздух смешивается с нашим запахом.

Я не могу поверить, что только что занималась сексом в общественном месте.

Я улыбаюсь искренней счастливой улыбкой.

Я никогда не чувствовала себя такой живой.

Проходят недели, и с каждым днем я все глубже погружаюсь в лабиринт Эйдена.

Это не так уж плохо. Это просто… сюрреалистично.