Инверсия (СИ) - Богородников Алексей Владимирович - Страница 21

Комнату связи создавали в рамках минималистического дизайна. Дабы, в случае потенциального раскрытия сети эсперов и захвата ком-порошка, враг не сумел вычислить по обстановке комнаты ни малейшего намека на местонахождения базы эсперов. Естественно, никто из эсперов никаким знанием ни о составе порошка, ни о механизме действия зеркала, ни о базе тоже не обладал.

Маргери даже не знала какое количество эсперов задействовано в операции «Преемник». То, что ячеек несколько она знала: Эвейров Дашеров в Великобритании оказалось двадцать восемь человек. Вот сколько подходило под описание «подросток, симпатичный, учится в школе на момент инициации» уже нет.

— Салют! — подняла свободную руку агент-коммуникатор. — Крэлон отдыхает в общем зале. Могу я принять доклад по обстановке?

Любой ответ, кроме оговоренной фразы, подразумевал действие эспера под принуждением или наблюдением. Тогда в ход шел специально разработанный план.

— Крэлон это я. — Озвучила Маргери, опостылевшую за несколько лет фразу. — Мне нужна Седьмая.

— Принято. — отозвалась девушка, и покинула пост.

Через минуту перед Маргери сидела общий координатор эсперов «Зари Надежды» в мире. Её имя никто не знал, да и перед девушкой она появилась в маске. Глухой, бархатный голос явно принадлежал женщине в возрасте, вот и всё, что могла предположить Маргери.

— Итак, Марго? — после приветствия сказала Седьмая. — Эмпатия не вернулась?

— Так точно. — доложила эмпат. Сразу ощутить исчезновение канала эмпатии Маргери не смогла. Отвлеклась на казнь человека, которого когда-то близко знала. Конечно, эту деталь во время вчерашнего доклада она сознательно опустила.

— Пропала, когда объект упал в обморок во время издевательств извечников над захваченным эспером. Пытались раскачать на сильные эмоции согласно плану, по возрастающей шкале, но безрезультатно. Объект изменился даже физически, показывая странную борцовскую подготовку. Ментально вырос: проявляет несвойственное хладнокровие, разрывает тормозящие социальные связи, пытается связаться с кругом аристократии, не соответствующим его статусу.

— Насколько сильные раздражители были использованы? — спросила Седьмая.

— Ревность, страх, потеря авторитета. — перечислила Маргери.

Седьмая покивала головой.

— Обстановка в городе, действия «извечников»? — уточнила она.

— Внешне спокойная. Братство «Извечного света» после сожжения Грега, устроило посты у школ города в надежде выявить кого-то подозрительного. По моим данным неудачно.

— Участь свободных эсперов, не входящих в нашу организацию, всегда одинакова. — строго сказала Седьмая. — Мы не будем рисковать своей семьей, ради презревшего общий долг.

— Совершенно верно. — поддакнула Маргери.

Грег был суггестором. Умел внушать нужные мысли и образы. Занимался главным образом мошенничеством. В глазах Марго и Седьмой это не было прегрешением. Но Грег хотел жить кудряво и независимо. Не вступил в организацию. В результате, когда он пришел в банк, прося погасить вексель Угольной компании Шеффилда, тысячу фунтов бумажками ему выдали. А у входа его приняла оперативная группа «Извечного света». Не стоит два раза обманывать один и тот же банк. Или такую крупную компанию как «Уголь Шеффилда».

«Если организовывать крупное хищение, то непременно в составе мощной организованной группы». — подумала про себя Марго. — «Вот так сожгут на глаза у всех за связь с эсперами и никто даже не вступится. Не устроит землетрясение или массовые поджоги. Не обменяет в конце концов на тушку мага, пойманного в засаде.»

Тот липкий страх на площади, при виде живого, кричащего факела ей запомнится надолго. Маргери даже показалось, что Грег узнал её в толпе, когда его поднимали на помост. Невозможно после операции на внешность, но сердце дрогнуло. Хорошо, что Эйвер потерял сознание, и их общая компания отошла подальше от места казни.

— Как Хупи и Клайв? — поинтересовалась Седьмая.

Четыре года назад под руками 3Д эспера-хирурга, Маргери с Клайвом прошли косметическую перестройку тела, внешне превращаясь в тринадцатилетних подростков. Привыкли откликаться на чужие, позабыв настоящие имена. Лежа ночью в кровати, Маргери иногда вслух вспоминала свое родное имя: запретное сочетание ласкало язык. Она отвыкла реагировать на него: не вздрагивала, слыша в толпе случайно произнесенное имя, адресованное соседке. Всё ради торжества справедливости. Только увидит ли она зарю новой эпохи?

— Хупи рядом. В порядке. Клайв на миссии. — коротко сказала Маргери. — Наблюдает за объектом.

— В ближайшее время ожидайте усиления группы. — обрадовала общий координатор. — На связи.

— Так точно.

Последние слова пришлись в расплывающееся изображение.

Маргери нервно прошлась по гостиной. Информацию восприняли серьезно. Эйвери Дашер первый кандидат в преемники. Вчера ночью после скоропалительного доклада о потери эмпатического контакта, было рекомендовано применить раздражители. Сегодня уже посылают усиление. Это хорошо, но вместе с этим возрастает ответственность. В такт своим мыслям она пнула ногу жирного ублюдка.

— Ты понял, да? — прошипела Маргери. — Усиление посылают. Однозначно кого-то из высших эсперов. Облажаешься, нас всех в одной могиле прикопают.

— Да, хорош, Марго. — заискивающе проблеял Хупи. — Больше не сорвусь.

Вопреки словам ублюдка, в голове у него проскакивали злобные и завистливые мысли. Полиморф был не рад, что руководителем пятерки поставили женщину, что его часто шпыняли за бытовые мелочи и относились как к дебилу.

Отметив всё это, Марго решила выводы пока придержать. Менять полиморфа сейчас не лучшая идея. Показывает слабость команды. Но Седьмой надо настучать попозже.

Калитка коротко звякнула колокольчиком, Марго поглядела в окно. Во двор зашел, неузнаваемый издали, Клайв с повязкой на лице. Собственно легенда потому и была разработана под семью мусорщика. Их дома всегда стояли на отшибе, мужчины входили во двор с повязками, платками на лице, а женщины под густой вуалью. Очень вонюче было в обители уборщиков. Сюда на телеге привозили весь мусор, выгребаемый из жилищ по заказу собственников жилья. Пепел, шлаки, золу, отбросы, гнилье. Телега становилась, мусор выгребался и сортировался прямо во дворе. Профессия прибыльная: зола и пепел продавались в фермерские хозяйства на удобрения, крупные куски золы шли на кирпичный завод. Богачи выбрасывали слегка поломанную мебель, которую починив можно было продать. В мусоре можно было найти всё: от фарфоровых тарелок до небольших скульптур и монет.

Во дворе их дяди для сортировки мусора был построен сарай, дом Марго был соседним, её комната окнами смотрела в другую сторону, но мерзкий запах иногда доносился, невероятно выводя из себя эмпата. Про положение в гимназии вообще лучше молчать, мало кто разговаривал с ней. Каждому не объяснишь, что отец владелец конюшни, а не рабочий-мусорщик.

Хотя какой отец — и он, и якобы дядя Маргери были давними, тайными сообщниками организации эсперов. Слабенькими, но сильно идейными, раз такой легенды не испугались.

Вот у Клайва с легализацией вышло намного сложнее. Семье пришлось стирать память и вписывать воспоминания о сыне. Работа ювелирная: в процессе много побочных эффектов. Отец Клайва отделался синдромом чужой руки. При волнении его рука начинала вести как чужая. Непроизвольно двигаться, хватать предметы, тереть глаза. Даже душить своего владельца. Клайв ставший однажды очевидцем такого случая, рассказывая о фальшивом отце, валился с ног от хохота. Чтобы бедолагу не выгнали с работы пришлось придумывать как с этим справиться. В итоге Клайв надоумил батюшку купить резиновый эспандер. С матерью было хуже — она полностью лишилась речи. Вот родившейся вскоре дочери семейства ментального вмешательства не понадобилось. Сейчас ей три, Клайва она обожает. Причем взаимно. Двадцатилетнему, на самом деле, Клайву нравится возиться со своей ненастоящей сестрой.

— Записку оставил в рюкзаке. — проинформировал вошедший в комнату Клайв. — Пацан гонял в мячик со своей старой командой. Залез в раздевалку через окно со стороны забора. Меня никто не заметил.