Отвергнутая. Игрушка для Альф (СИ) - Рууд Рин - Страница 7

И ждут они меня в купальне.

***

Анрей

Эрвин

Тинара

Саймон, отец Тинары

Гриза, мать Тинары

Глава 8. Ягодка согласна?

Вода в круглой купальне молочно-белая, и над ней парит пар. Анрей и Эрвин расположились друг напротив друга, закинув руки на бортик из гладкого светло-серого камня. Вода им по грудь, и я очень рада тому, что он непрозрачная, а ведь могла быть, и мне остается смущаться только из-за широких мускулистых плеч и очень выразительных грудных мышц.

По периметру купальни нет ни одной свечи или фонарика, но круглая луна заливает тут все мягким серебряным светом, в котором изредка тусклыми искорками вспыхивают светлячки. Я хочу спрятаться за колонну, но не могу сдвинуться с места.

— Присоединяйся, Сладкая Ягодка, — Анрей расплывается в улыбке. — Очень расслабляет.

— Я не за этим пришла…

— Либо присоединяйся, либо уходи, — Эрвин щурится и проводит ладонью по влажным волосам, что чуток потемнели от воды. — И я могу предположить, что вопрос у тебя важный, раз ты явилась, хотя так хотела сбежать.

— Мой папа умирает…

Эрвин игнорирует меня, зевает и похрустывает шеей, медленно ее разминая. Альфы не станут меня слушать, если я буду упрямиться.

— Нам ее вывести? — тихо и равнодушно спрашивает слуга, который меня привел в купальню, из тени.

— Нет! — я в отчаянии оглядываюсь, но не вижу его. — Я останусь…

Шаги, скрип двери, и я медленно выдыхаю. Завожу руки за спину, дрожащими пальцами развязываю бантик шнуровки на корсете. Горящие взгляды обращены на меня. Я краснею и закусываю губы, опустив глаза.

Неуклюже снимаю корсет, платье падает с разорванным подолом к ногам, и я стягиваю три нижние мятые юбки. Остаюсь в сорочке, которая порвана по шву до верхней части бедра и панталонах. Чувствую, как соски натягивают тонкую ткань.

Медленный вдох, решительно шагаю к купальне и спускаюсь в горячую воду по гладким каменным ступеням.

— Ну, допустим, — разочарованно вздыхает Анрей.

— Так даже соблазнительнее, — усмехается Эрвин.

Прохожу по центру купальни между Эрвином и Анреем и торопливо сажусь на выступ на равноудаленном расстоянии от них. Ткань сорочки намокает, соски проступаю отчетливее и я немного сползаю к краю выступа, чтобы вода их закрыла, но я неожиданно соскальзываю и ухожу на дно с коротким визгом.

Виз обращается в пузырьки, и я выныриваю на поверхность испуганная и вся мокрая. В попытке отдышаться, откидываю волосы за спину, и замираю под темными взглядами. Сорочка прилипла к коже и стала полупрозрачной.

— Согласен, — медленно и шумно выдыхает Анрей. — Очень соблазнительно.

Я чувствую в густом паре напряжение и заинтересованность. Взгляды двух бессовестных Альф оценивающе скользят по моему телу, и я в ответ отфыркиваюсь от воды и возвращаюсь на свое место с прямой спиной и пунцовым лицом. Соски торчат, но я не стану опять прятать их.

— Мой папа умирает, — стараюсь говорить холодно и отстраненно, но голос предательски дрожит.

— И?

Их взгляды обращены на мою грудь, и опять они не моргают. Лишь медленно вдыхают и выдыхают через нос.

— Я хочу его спасти…

— Как? — Эрвин проводит ладонью по щеке и шее, стирая мелкую испарину.

— С вашей помощью.

Анрей поднимает взгляд и недоуменно вскидывает бровь.

— Его спасет волчья кровь… — начинаю запинаться под его пристальным взором. Тяжело дышать. — Ваша кровь…

— Любопытно, Ягодка, — хрипло отзывается Эрвин. — Ты пришла просить об обращении человека?

— Другого выхода нет…

— Последний раз человека обращал Жрец, — Анрей хмурится. — Наверное, у него были свои причины это сделать, но мы стараемся людей…

— Это была моя мама, — перебиваю его шепотом. — Жрец обратил мою маму…

— Что за бред? Ты человек, Ягодка, — Эрвин усмехается, — и в тебе нет ни капли волчьей крови. Мы бы учуяли.

— Меня удочерили…

Эрвин и Анрей переглядываются и вновь смотрят на меня.

— А Совет Жрецов дал твоей маме разрешение удочерить Ягодку? — Анрей обнажает зубы в нехорошей и подозрительной улыбке.

Кажется, я сейчас стою на тонком льду, который идет трещинами. Я не понимаю подоплеки вопроса, но, похоже, я скоро с треском провалюсь в холодную воду.

— Да…

— Хорошо, — Эрвин касается кончиком языка верхнего правого клыка и щурится на меня.

— А твоя помолвка была заключена и в Храме Солнцеликого, и в Лесу? — Анрей улыбается шире.

— Только в Храме… — сглатываю горькую слюну.

— Так она недействительна, Ягодка, — Анрей разочарованно цыкает. — Раз ты дочь волчицы, то и в Лес с женишком должна была явиться. Таковы правила.

— Это абсурд… — по телу прокатывается дрожь.

— Согласен, Жрецы не должны были давать разрешения на удочерение человеческого ребенка, — Эрвин пожимает плечами, — но, видимо, Лес не был против.

— Ты полна сюрпризов, Ягодка. Человек, а с Лесом связана, — Анрей хищно ухмыляется. — А Лес связан с нами… Удивительно, правда?

— Но мой отец - человек…

— И он умирает, — Эрвин вздыхает. — Мы слышали. Ты хочешь его спасти, но кровь Альфы не вода, Ягодка.

— Тинара, — шепчу я. — Мое имя — Тинара.

— Тинара может идти к умирающему отцу, — голос Эрвина становится холодным и острым, — а Ягодка останется и уговорит Лордов Северных лесов ей помочь.

— Нам и дела нет до рыжего пекаря Саймона, — Анрей придвигается ко мне и цепко всматривается в глаза, — но его дочь — очень сладкая девочка, и она может развеять нашу скуку этой ночью. Если постарается, если порадует нас, но мы в долгу не останемся, Ягодка. Твоя невинность будет платой за кровь Зверя, за кровь Альф, за жизнь отца.

— Мы можем взять тебя и сейчас, — шепчет на ухо Эрвин. — Жрец обвел нас вокруг пальца, подыграл тебе, но на деле твоя помолвка тебе не защитит.

От его вкрадчивого голоса тепло разливается по рукам и ногам.

— Но так неинтересно, — Анрей проводит пальцем от моей переносицы до кончика носа, — ты должна отдаться нам вся без остатка, мы должны купить тебя, овладеть тобой без внезапных вспышек сопротивления и стыда нашей воле и нашим желаниям.

— Вас же двое… Как вы…

— Мы переросли то время, когда дрались за игрушки, Ягодка, — палец Анрея соскальзывает с кончика носа на губы и с нажимом проводит по ним. — Ты ведь сама этого хочешь…

Внизу живота тянет, и между ног ныряет поток воды, который пробегает по промежности, вызывая волну дрожи по всему телу.

Я… не… готова…

Я не смогу…

— Стать вашей игрушкой? — едва слышно спрашиваю я.

— Да, Сладкая Ягодка, — ответ Эрвина обжигает шею. — Ласковой, на все согласной игрушкой. Оставь Тинару за стенами замка.

Его губы почти касаются моей кожи, и я хочу, чтобы он поцеловал меня, но он замирает и выдыхает:

— Твое упрямство не спасет твоего отца, а гордость ничего не стоит, раз ты пришла сюда. И ты уже была согласна на наши условия, осталось это сказать вслух.

— Но ты можешь еще чуток поупрямиться, — Анрей слегка оттягивает вниз мою нижнюю губу. — Это заводит, Ягодка.

Выдыхаю, и палец Анрея проскальзывает в рот. Давит на язык, и я неосознанно обхватываю его губами и закрываю глаза, но через секунду я отталкиваю извращенных оборотней, вскакиваю и прорываюсь сквозь воду, которая теперь кажется густым киселем, к ступеням.

Тихий бархатный смех, и замираю в центре купальни прямо под ликом круглой и равнодушной луны. Какая я идиотка. Они правы. Я ведь пришла и знала, какую цену они запросят, а теперь разыгрываю из себя оскорбленную и благородную леди. Я к ним в воду полезла в одной сорочке…