Выбери любимый жанр

Русская война 1854. Книга пятая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич - Страница 32


Изменить размер шрифта:

32

Я мысленно выругался — вот же американец удружил, нашел кого втянуть в наше дело. Неужели не понимает, что теперь любой контракт с Морским ведомством позволит великому князю выкручивать нам руки? А уж он обязательно позаботится, чтобы они появились.

— То есть ваш казак угрожал не великому князю, а Томпсону? — Орлов удивленно поднял брови. — Что ж, у меня нет повода вам не верить. Тогда вашего сотника сейчас же и отпустят, а господин Браун, если захочет, уже сам будет добиваться удовлетворения через суд.

С одной стороны, я был рад, что все так просто разрешилось. С другой, было обидно, что оскорбление и угрозы не дворянину совершенно не считаются за преступление.

— Спасибо, что во всем разобрались, Алексей Федорович, — я поклонился шефу третьего отделения и двинулся к выходу.

— Это мой долг, — тот еле заметно кивнул. — И я надеюсь, что теперь вы все же сможете удивить меня сегодня вечером. Помните, у Елены Павловны собираются самые яркие представители общества, и чтобы покорить их, чтобы достучаться, придется постараться. Впрочем, в Севастополе вы заставили слушать себя адмиралов и генералов, а это, на мой взгляд, задача даже посложнее. Так что жду…

Граф проводил меня с улыбкой, а я неожиданно понял, что мне дали еще и совет. Ведь как я смог достучаться до начальства во время осады Севастополя — стал своим, стал одним из них. Так и тут… Как сказал Орлов, у княгини собирается самое яркое общество, так вот им я и устрою не менее яркое шоу. Я отказался от этой идеи в Академии, но вот в Михайловском дворце ей будет самое место.

— Господин полковник, прощу прощения, что не сдержался и подставил вас, — Степана вывели откуда-то со стороны цокольного этажа, и казак первым делом извинился за ошибку.

— Ошибаться можно, нельзя только врать, — кивнул я своему первому пилоту. — Рассказывай теперь ты, что там на самом деле было.

* * *

Полковник Зубатов сегодня весь день страдал от переменчивости Фортуны. Сначала попал под горячую руку Константина, когда пришел предложить свои услуги. Великий князь ярился из-за того, что Александр все-таки принял Щербачева, показав всей столице, что мнение брата не играет для него особой роли. Единственное, что радовало второго сына Николая, так это то, что царь все-таки не стал отходить от общей линии, которую они столько обсуждали.

Полковника… Вернее, тогда еще капитана Зубатова в тот момент почти изгнали из Адмиралтейства, но повезло. Вовремя пришел слуга от Брауна Томпсона, который был готов заложить целую треть Волковских заводов. Изрядный куш сам по себе, но как возможность взять за горло Щербачева он и вовсе не имел цены. Естественно, Константин согласился на встречу даже день в день, придержал Зубатова, а потом случилось еще одной событие, которое так помогло жандармскому офицеру. Разъяренный предательством американца казак Щербачева ворвался в ресторан француза Данона, где князь с промышленником подписывали подготовленные заранее бумаги.

Возможно, кто-то другой и дослушал бы казака, но Зубатов просто воспользовался моментом. Закричал, что не даст тому добраться до князя, и прыгнул вперед. Там и остальные сопровождающие Константина не остались в стороне, но первый-то прыжок был за ним, и великий князь тут же обозначил свою милость и возможности. Орлов не стал возражать, и Зубатов стал полковником — Фортуна, казалось, окончательно сменила гнев на милость, но… Эта девица никогда не успокаивается.

Еще на подъезде к Михайловскому дворцу, где Константин хотел представить своего спасителя, до них дошли новости, что Щербачев вытащил своего друга. А потом, стоило им зайти внутрь, как первым, кого они увидели, снова был проклятый полковник. В отличие от приличных гостей он явно пришел сюда заранее и теперь приглашал всех во двор, где с разрешения Елены Павловны приготовил какое-то представление.

Зубатов почувствовал, что его новому господину захотелось заорать, чтобы подлеца выкинули вон, но в Михайловском дворце точно стоило держать себя в руках. Даже великим князьям.

— Прекрасная Елена Павловна, — Константин вежливо поклонился хозяйке дома. — И какое новое развлечение вы сегодня для нас подготовили?

— Не для нас, для тебя, — та прекрасно все понимала, но новизна ситуации манила.

Зубатов все это видел, и тем опаснее теперь казался Щербачев.

— Полковник пришел ко мне с просьбой, — продолжала тем временем хозяйка, — сказал, что хочет устроить представление, которое, он надеется, поможет ему извиниться перед тобой.

— Что за чушь! — Константин не сдержался, но уже через мгновение взял себя в руки. — Он что-то задумал.

— Конечно, — Елена Павловна улыбалась. — Но это боевой офицер, его идеи, его образ жизни сейчас разделяют многие в России. И тебе, раз ты намерился эту Россию менять, стоит понять и таких людей. Не обязательно прощать, но ты должен научиться видеть пределы того, на что они способны. А пока… Он и тебя удивляет.

Зубатов чувствовал, что эти двое многое недоговаривают: словно каждая фраза состояла из намеков на что-то большее. Но вот последний он смог расшифровать. Если хочешь кем-то управлять, ты должен знать его. Как жандарм должен понимать, чего ждать от преступника, как солдат — чувствовать врага. Так и в обычной жизни… Зубатов задумался о том, что, возможно, все его ошибки как раз от того, что он спешит. Не понимает, с кем решился сразиться.

И теперь, следя за великим князем, он больше не злился. Теперь ему тоже хотелось во всем разобраться. Вслед за остальными гостями они вышли во двор Михайловского сада, где на английском газоне посреди деревьев перед верандой с гостями готовилось целое представление. Рота гвардейцев, какие-то деревянные щиты саженей шесть в высоту… За частью из них копошились летчики и техники — Зубатов узнал их по форме, а другие стояли прямо за спиной замершего перед ними полковника.

Что он задумал?

— Приветствую вас, дорогие гости, — начал Щербачев, и Зубатов тут же поморщился. Не по статусу ему было так говорить, но остальные, кажется, были готовы не обращать внимание на подобные мелочи. — Я приехал сюда с юга, где русская армия сдержала орды англичан, французов и турок, затем погнала их назад и водрузила русский флаг сначала над холмами Константинополя, а потом и до руин древней Трои добралась. Слава русскому оружию!

Зубатову показалось, что он попал на цирковое представление, настолько яркие возгласы полковника не походили на его обычную речь. Но остальные-то не знали его и просто разразились ответными криками. Иногда даже высшей аристократии хочется хотя бы на время почувствовать себя толпой. А тут, на территории Елены Павловны, гости уже привыкли быть самими собой.

* * *

Студента Менделеева потряхивало. Стоило ему вернуться с контактами известного юриста Баршева, заинтересовавшегося делом полковника, и ему сразу нашли новое дело. Как оказалось, Григорий Дмитриевич решил устроить вечером в Михайловском дворце самые настоящие военные игры, и теперь им нужно было опередить само время, чтобы все успеть.

Собрать бронированного «Медведя», благо листы стали у полковника были. Доработать старую пушку под новый снаряд и систему заряжания. Сам Менделеев был привлечен именно на этом участке и поэтому не знал, что еще творится вокруг. Только догадывался. Он видел в окне, как обкатывают один из «Чибисов», слышал рев снятой с «Императора Николая» огромной турбины, от которой запитали какие-то новые станки. А еще туда-сюда сновали десятки рабочих, таскающих малые двигатели и кучу мелких непонятных деталей из заводской кузницы.

И вот время вышло, огромным караваном они приехали к Михайловскому дворцу, замерли на полчаса, пока полковник договаривался о выступлении. Менделеев сначала не поверил, что он все это затеял, даже не получив еще никакого согласия, но, кажется, в этом был весь Щербачев. Он делал, он пробивался, а люди вокруг него, заражаясь этой энергией, выкладывались на полную, чтобы не подвести. И Димка собирался поступить так же.

32
Перейти на страницу:
Мир литературы