Три желания для золотой рыбки - Усачева Елена Александровна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/33
- Следующая
– Что же теперь будет? – Царькова больше всех переживала произошедшее.
– Потолок протечет, – отозвался Константинов. Над Светкой в классе постоянно подшучивали. Царькова эти шутки принимала за чистую монету. Вот и сейчас она задрала голову, ища взглядом возможное место подтека.
– А Галкин-то где? – спросила Жеребцова. Наташка никогда не спешила и не лезла вперед, как это делала Царькова. Она умела обдумывать свои вопросы и спрашивала наверняка.
– Да они там все разбежались в разные стороны. – Махота всем своим видом показывал, что выведал все, что мог, а чего не узнал, о том и знать не надо. – Как бабахнуло, так и дали деру. Там сейчас в классе одна химичка осталась.
– Из-за чего это он? – «проснулась» Царькова.
– Ой, да известно из-за чего, – не выдержала белобрысая Юлька Наумова. – Этот Галкин уже давно за Маканиной бегает, а она от него прячется. И правильно делает.
– Почему правильно? – тут же среагировал Константинов. – Еще неизвестно, кто от кого бегает! Ты эту Маканину вблизи видела? Это же атомная война, с ней рядом стоять страшно.
Услышав знакомую фамилию, Лера вздрогнула. Она не заметила, чтобы Маканина была такой уж безобразной уродкой. Девчонка как девчонка, не красавица, но и не страхолюдина.
– Эй, ты, на себя посмотри! – Наташка Жеребцова развернулась в сторону Яна. С Юлькой Наумовой они дружили, поэтому в постоянных стычках с Константиновым Наташка была на стороне Юльки. – Тоже еще то чучело. Да что ты понимаешь в женской красоте!
– Ой, ой, смотрите! – Юлька Наумова ехидно сощурила глазки. – Сейчас Костик будет рассуждать о женской красоте.
Ян перевел равнодушный взгляд на Юлю. В классе наступила тишина.
Константинов с Наумовой были полной противоположностью. Ян – невысокий, худой, он не мог усидеть на месте, как вечный двигатель, был в постоянной работе. Полненькая Юлька, наоборот, была скупа в движениях. Еще одной ее отличительной особенностью были невероятно светлые волосы. Белыми они у нее были от природы. Несмотря на все анекдоты про блондинок, Юлька дурой не была. Наоборот, Наумова была очень умна, наверное, поэтому она не могла пропустить мимо ушей замечания Константинова. Чернявый злой Ян и белобрысая веселая Юлька и минуты не могли находиться рядом. Только необходимость ходить в школу, в один класс, заставляла их постоянно встречаться.
– Ха, так кому еще рассуждать, как не мне! – фыркнул Ян, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.
– Давай, Янчик, врежь ей, – подзуживали мальчишки, сгрудившись вокруг Константинова.
– Что ты понимаешь в красоте! – отозвалась Юлька, поправляя челку. Светлые непокорные волосы всегда лезли ей на глаза, отчего встряхивание головой стало ее постоянной привычкой. – 90-60-90 – предел твоих знаний!
– Ой, держите меня семеро, – подпрыгнул на своем месте Константинов и перегнулся через парту. – Уж разберусь как-нибудь без линейки. На глаз, – добавил он и выразительно посмотрел на пухлую Юльку. Но Наумова не сдавалась.
– Ну, и кто же, по-твоему, красивый? – Юлька манерно повела плечом и томно прикрыла глаза.
– Не волнуйся, это будешь не ты. – Ян снова откинулся назад. – Не те габариты.
– Что? – ахнула Наумова. – Да ты на себя посмотри! Из-под парты его не видно, а туда же!
– Только дурак считает, что красота – во внешности, – добавила Наташка.
Жеребцову тоже нельзя было назвать красавицей. Маленькое скуластенькое личико, вздернутый носик, смуглая кожа, мелкие кудряшки каштановых волос. Но ее мнения всегда ждали и всегда его боялись – Наташка порой была резка до жестокости.
– Только примитив обращает на внешность внимание. – В свою речь Наташка попыталась вложить все презрение, какое она питала к противоположному полу. Вышло неубедительно. Мальчишки загудели.
– Подожди, подожди! – встряла Наумова. – Ну-ка, Костик, скажи нам, кто из присутствующих полон душевной красоты?
В классе снова замолчали, только на последних партах довольно хихикали мальчишки.
– Есть одна, – со значением произнес Ян, глядя только на Жеребцову, отчего Наташка начала растерянно оглядываться. – Но не у нас в классе, – закончил он.
– Дурак! – зло прошептала Жеребцова, отворачиваясь. – Нашли с кем разговаривать!
– Ну да, на планете Венера, – недовольно поморщилась Юлька. – Сказал бы что-нибудь оригинальное, а то ведь чушь несешь. Красивых у него здесь нет! В зеркало хоть разочек на себя посмотри. Как такое чучело может что-то красивое заметить?
– Ладно, уговорила! – Ян нехорошо улыбался, продолжая почему-то сверлить взглядом только Жеребцову. – Лизка Курбаленко из «Б». Вот красивый человек.
По классу прокатилась волна возмущения.
– Что? – выдохнуло несколько голосов.
– Ну и дурак, – бросила Наумова, возвращаясь на свое место. – Тоже мне, нашел красоту.
– Ничего себе! – с жаром выкрикнула Ася. – Костик, она же из червяков!
Даже мальчишки удивились.
– Ну ты загнул, – протянул Махота. – У нас тоже красивые есть, – пробормотал он, глядя на мыски своих ботинок. Поднять глаза он боялся, чтобы не выдать себя.
– Подумаешь, – гнал дальше Ян. – Червяки – не люди, что ли?
– Не люди, – вдруг поднял голову Пращицкий. Его нелюбовь к червякам была легко объяснима – в классе «Б» обитал Генка Сидоров. И был он не просто отличником, а самым настоящим вундеркиндом, совершенно непонятно почему все еще сидящим в девятом классе, хотя давно уже тянул программу университета. Ему несколько раз предлагали закончить школу экстерном, но Генка отказывался. На соревнования и олимпиады их посылали вдвоем – Митьку и Генку. Выигрывал обычно Сидоров. Пращицкому всего пару раз удавалось вырвать у него победу. И то лишь потому, что Генка во время выполнения задания вдруг начал доказывать теорему не классическим методом, а по-своему. А в другой раз он настолько увлекся спором с преподавателем, что его просто вычеркнули из списка претендентов на награды.
– У нас все красивые! – вдруг выкрикнула Царькова. – А ты, Костик, слепой. И вообще – где твоя солидарность?
– Кто? – презрительно скривил губы Ян.
– Солидарность! – От волнения Царькова покраснела. – Наши завсегда лучше червяков.
– Если сравнивать с тобой – то да! – закивал Константинов, и все засмеялись.
На этом тема вроде была закрыта, общий разговор развалился на десяток мелких бесед. Снова стали обсуждать, что же произошло в кабинете химии у бэшек, придумывать, чем себя занять на следующем уроке.
– Вот чучело! – Наумова уселась на подоконник и одернула на коленях юбку – для нее беседа не была закончена. – Как всех развел!
– А тебе хотелось бы, чтобы он назвал тебя? – На щеках Наташки Жеребцовой все еще полыхал предательский румянец: признания Константинова ее тоже сильно задели.
– Ой, ну подумаешь! Костик ничего хорошего сказать не может, – подскочила Аська. Она любила быть в центре событий, поэтому такой разговор пропустить не могла. – Нашла кого слушать!
Юлька смерила презрительным взглядом Репину и фыркнула.
Лера подняла голову от тетрадки. Девчонки стояли рядом с ее партой, и она невольно оказалась участницей их перепалки.
– Больно нужны мне от него комплименты! – буркнула Наумова, старательно делая вид, что ей все равно. – Пусть прибережет их. Пригодятся, когда станет грустно, что о нем никто не говорит.
– Слушай, а не все ли равно? – рядом с бурлящей негодованием Юлькой Наташка была само спокойствие. – Подумаешь! Тебя разве волнует, что говорит этот клоун? Да он Курбаленко назвал только для того, чтобы тебя позлить.
– Ой, подумаешь! – не унималась Наумова. – Да кому сдалось это пугало Курбаленко?
– Ему и сдалось, – выразительно закрыла и открыла глаза Жеребцова.
– Ты хочешь сказать?.. – начала Юлька и вдруг застыла, открыв рот.
– Да, – медленно кивнула Наташка. – Это только слепой мог не заметить, что наш Янчик сохнет по Курбаленко.
– А она?
– А что она? – пожала плечами Наташка. – У червяков своих парней хватает. И вообще, сунься Костян к червякам, ему быстро объяснят, что у них там и почем.
- Предыдущая
- 3/33
- Следующая
