Дебютантка поневоле, или Как (не) выйти замуж за дракона - Гринберга Оксана - Страница 8

Затем мы скрепили союз поцелуем, и именно поэтому на моей руке проявились закономерные последствия!..

На его руке, получается, тоже, мрачно подумала я. То-то «пират» удивится, когда проснется, а у него, оказывается, где-то есть жена!

Но думать о незнакомце с крепким телом, а заодно умеющем так хорошо целоваться, мне совершенно не хотелось. Вместо этого я угрюмо размышляла, как такое вообще могло произойти.

Допустим, моя мама была из того самого древнего драконьего рода. Встретив отца – обычного человека, но великолепного мага, – она полюбила его так сильно, что разругалась со всей своей родней, потому что те были категорически против их брака.

Маму лишили не только приданого, но и наследства, только моих родителей это не остановило. И даже то, что отец потерял работу в Академии Магии, так как мой дедушка – мамин отец – был неутомим в своей мести.

Поэтому родители уехали из Хейвена далеко на запад, где маме принадлежала земля с двумя заброшенными шахтами и полуразвалившееся поместье. Этого отобрать у нее не смогли, потому что оно досталось ей от бабушки по материнской линии.

Там мои родители и жили, и были бесконечно счастливы вместе, а потом у них родилась дочь.

Но несмотря на то, что я выросла вдалеке от столицы и не имела второй ипостаси, драконья брачная татуировка на моей руке все же проявилась.

Что касаемо «пирата», то в праздничном веселье я как-то не обратила внимания на такую… гм… мелочь – была ли у него вторая ипостась или нет.

Но, судя по всему, имелась. Либо он мог быть таким же полукровкой, как и я.

Зато я отлично помнила, как в очереди к Священной Роще и ритуальному костру стояла чуть ли не половина столицы; причем всех возрастов, от мала до велика. Подозреваю, приличная часть из них давно уже состояла в законном браке, но о походе к алтарю все вокруг договаривались с первыми встречными, попавшимися им в танце.

То же самое сделала и я.

Так что, если опираться на законы логики, никакой татуировки на моей руке появиться не должно, потому что наш обряд был фальшивым.

Все произошло понарошку.

Но татуировка была. Пялилась на меня разноцветными узорами, тогда как я пялилась на нее.

Ну раз так, то…

Ну что же, я ее уберу.

Уничтожу. Выведу магией, с которой неплохо дружила.

Дар проявился у меня чуть ли не с рождения, и, пока были живы родители, отец постоянно со мной занимался. Натаскивал, обучая контролю и управлению стихиями, немного сожалея о том, что магия у меня все же Земная, а не Огненная, с которой он привык иметь дело.

Когда родителей не стало, нянюшка забрала меня на свою родину. Но и там у меня нашелся отличный учитель, потому что пресловутые Дикие Земли были вовсе не такими уж дикими, какими их считали в Далмарке.

В горных долинах стояли живописные шахтерские деревушки, у подножия склонов раскинулись оживленные города со школами и даже академиями. В столице заседал совет старейшин, а в порты постоянно прибывали корабли со всего света.

Мы вовсе не были отрезанными от мира дикарями, какими считали нас драконы, сожалея, что вот уже которое столетие у них не получается захватить и присоединить Дикие Земли к Далмарку.

Ну что же, именно там я прожила последние шесть лет. Нет, в академию пока еще не поступала, хотя мысль такая имелась. Но я отложила ее до лучших времен, так как у меня нашлись дела поважнее.

Зато учитель у меня был великолепным, этого у него не отнять, и его наука мне сейчас ой как пригодится!

Закрыв глаза, я попыталась мысленно нащупать источник беды, заведшейся в собственном теле. Старалась изо всех сил, потому что это оказалось непросто и на поверхности – приди и возьми! – ничего не лежало.

В погоне за брачной татуировкой я уходила все дальше и дальше в тончайшие магические слои.

Но голова побаливала, а в ней то и дело появлялись воспоминания о вчерашнем поцелуе и мужском теле, прижимавшем меня к себе и, казалось, готовом отгородить меня от всех проблем. А заодно и подарить мне радости плотской любви, не без этого.

От подобных мыслей я начинала дышать быстро-быстро. При этом теряла концентрацию, и магия тотчас же неконтролируемой волной растеклась по телу, и мне приходилось начинать все с нуля.

Бормоча ругательства, я пыталась прекратить думать о карнавале и о том самом мужчине. А потом у меня нашлась еще одна причина для ругательств, и «пират» со своими поцелуями вылетел из головы, так как я внезапно обнаружила на себе магический маячок.

Мысленно ахнула – да что же это такое делается? Кто посмел? И когда?!

Но я тоже хороша – проглядела! Прозевала!

С ненавистью и без малейшей жалости уничтожила маячок, словно вражеского шпиона, которых ненавидели как в Далмарке, так и в Диких Землях, после чего продолжила свои старания.

Наконец минут через десять подобралась к тому, что могло сойти за источник брачной татуировки. Находился он на тончайшем магическом плане, но я все-таки его обнаружила, а затем смогла удержать это чувство.

Принялась осторожно к нему приближаться – шаг за шагом, так, словно участвовала в охоте. Подползала все ближе и ближе к зверю, пока он…

А вот и он! В самом своем чистейшем виде!

Нет, Огнем, как учил меня папа, мне его не выжечь. Ни с Водной, ни с Воздушной стихией я особо не подружилась, поэтому у меня оставалась лишь магия Земли.

Собравшись с мыслями, я обратилась к силе природе. Несколько заклинаний – от простейших до самых сложных – и…

Тут кто-то тронул меня за плечо.

– Просыпайся, Лирри! – раздался голос нянюшки, и я, дернувшись, открыла глаза.

Оказалось, она стояла рядом с моей кроватью и смотрела на меня сверху вниз.

– Ну и соня же ты у меня! – улыбнулась она. – Впереди сложный день, так что чем скорее ты со всем закончишь, тем быстрее мы отправимся домой.

Я с опаской скосила глаза, уставившись на свою правую руку, лежащую поверх одеяла. Но Старые Боги на этот раз были на моей стороне, и от брачной татуировки не осталось ни следа!

Я вывела ее с помощью магии, а маячок уничтожила, так что эти проблемы были решены.

Зато впереди меня ждал целый миллион других.

Особняк Кэнделлов. Квартал Ковентри

Конрад Диксон герцог Кэнделл не имел обыкновения долго спать.

Как бы Конрад ни мечтал о том, что, вернувшись домой после военной кампании, когда он провел почти два года в окопах в ожидании неминуемой гибели – своей или же врагов Далмарка, – он станет валяться в кровати до полудня, ведя праздную жизнь владельца огромных земельных наделов и процветающих семейных предприятий, из этого ничего не вышло.

Стоило вернуться, как эти самые владения и предприятия, а заодно и обязательства главы рода вцепились в него безжалостными ледяными пальцами. Каждое утро вытряхивали его из постели ни свет ни заря, после чего душили любые попытки предаться праздной лени, требуя уделять себе постоянное внимание.

Решать вопросы и проблемы.

Именно поэтому вставать Конрад привык сразу после рассвета, затем, закончив привычную тренировку с Сильвой, с головой окунался в работу.

В чем-то Конрад даже завидовал младшему брату Ричарду, получившему после смерти отца лишь скромный титул барона Корнельского, один из столичных домов, небольшое загородное поместье и приличную ренту.

Напрасно Конрад уламывал Ричарда, сулил тому половину прибыли, уговаривая разделить с ним ответственность, занявшись семейными предприятиями.

Брат, посмеиваясь, категорически отказался.

Вместо этого Ричард блестяще закончил юридический, решив идти собственным путем, а не по проторенной отцом, дедом и всей плеядой родни по мужской линии дороге.

Вместо боевого факультета магической академии он избрал профессию дипломата.

По завершении учебы Ричарда отправили в не слишком проблемную страну, а потом, когда набрался опыта, он отбыл разряжать напряженность в Эскаре.