Real-RPG. Жало (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 8

Попытавшись взглянуть на Рчифу с помощью Системы, я обнаружил над ним вместо информационной колонки ряды вопросительных знаков.

— Вот морда наглая, — вдруг фыркнул объект моего исследования и так врезал хвостом по спине, что я натурально взвыл.

— Э-э, Рчифа, не увлекайся, — осадил подчиненного Злюфа.

— Да он же меня сканировать пытался!

— Меня Злюфа так учил, — простонал я, отступая подальше от злобного громилы.

— Он для тебя господин хозяин! — рявкнул в ответ Рчифа. — Повтори!

— Господин хозяин, — испуганно выдохнул я.

— Так-то! Смотри у меня! Еще раз посмеешь непочтительно обратиться к уважаемому Злюфе — высеку!

— Славно ты с ним сладил, — похвалил Рчифу хозяин. — А на меня, морда, с кулаками полез.

— Это оттого, что вы с ним сюсюкались. А с такого борзого три шкуры драть надо. Тогда будет, как шелковый, — авторитетно пояснил управляющий. — Я эту гнилую рабскую породу хорошо изучил.

— Я не раб, — сквозь зубы зло процедил я.

— Поговори еще у меня! — тут же рявкнул в ответ Рчифа и для острастки стеганул хвостом по ягодицам. — Ты должен хозяину огромную кучу литариев. Это факт! Хочешь ты того или нет, но придется отрабатывать. Работать будешь полотером в ресторане, под моим присмотром. Все, решение принято и обсуждению не подлежит!

— Так ведь он же САМ кому-то там заплатил, я об этом не просил! — возмутился я. — Мне без вашего Большого Мира на Земле отлично жилось. Почему я должен отрабатывать чье-то дурацкое вложение?

— Потому что ты дикарь бесправный, — теряя терпение, фыркнул управляющий. — Господин Злюфа из деликатности не хотел тебе вот так правду в лоб говорить. Но поскольку намеков не понимаешь, получай сполна правду. Ты живая игрушка, которую купил для своих нужд хозяин. Ты нигде не зарегистрирован. Не числишься. Ты фантом, с которым можно делать все, что угодно. И чем быстрее смиришься с уготованной тебе хозяином участью, тем целее будешь. Надеюсь, все понял? Повторять я не люблю.

— Да, теперь все понятно, — кивнул я, раздавленный открывшейся правдой.

— Эй, чего встал-то? Хочешь сказать, все на место убрал? А на стиральной машине бутылку нам, что ли, оставил? Ну-ка живо убрал. Вот так.

— Рчифа, ты тогда вводи пока нашего… гм… Представляешь, в этой суматохе забыл спросить, как зовут нашего друга, — всплеснул руками Злюфа.

— Зачем полотеру имя? — ухмыльнулся управляющий, но, заметив, как тут же нахмурился хозяин, понял, что перегнул палку, и поспешил исправиться: — Впрочем, вы как всегда правы. Для порядка нужно знать… Эй, слышал? Господин Злюфа желает знать твое имя. Короче, характеристики свои открывай.

— А как? — искренне удивился я.

— Дикарь, — презрительно фыркнул Рчифа. — Просто попроси Систему выложить характеристики в открытом доступе.

Я безропотно подчинился. И перед глазами возник уже знакомый перечень параметров, без процентов и индивидуальных особенностей:

Человек Олег Варламов

Уровень развития — 13

Здоровье — 130

Интеллект — 3

Сила — 3

Скорость — 3

Выносливость — 2

Регенерация — 1

Интуиция — 1

Гипноз — 0

Телепатия — 0

Телекинез — 0

Левитация — 0

Судя по тому, как сместились взоры собеседников, аналогичная информация высветилась у меня над головой.

— Фу, дохляк какой, — первым высказался об увиденном Рчифа. — У моего старшего параметры посерьезней будут. Даже руку поднимать на такого убогого боязно. Не ровен час зашибу.

— Ничего, поработает у нас полотером, глядишь, и параметры до нужных высот подтянутся, — улыбнулся Злюфа. — Рад знакомству, Олег Варламов. Мой управляющий, господин Рчифа, объяснит тебе ежедневные обязанности полотера. А я вынужден откланяться, дел много, так что вы тут сами… — Не договорив, он выбежал из коморки.

С тех пор я больше ни разу не обмолвился со Злюфой ни словом. Ставший моим непосредственным начальником Рчифа строго-настрого запретил даже смотреть в сторону хозяина.

После ухода Злюфы, управляющий запер дверь и, для острастки, сперва хорошенько меня отмутузил кулаками — чтобы впредь знал свое место и не докучал претензиями. Потом подтащил к раковине, пустил воду и, пока я смывал кровь с разбитого лица, разъяснил предстоящий фронт работ.

От полотера требовалось трижды в день тщательно с чистящим порошком надраивать пол в большом ресторанном зале. Сперва на рассвете, перед открытием. Потом днем, когда заведение закрывалось на санитарный час. И, наконец, в полночь, после закрытия. Днем и вечером в перерывах между большими уборками отдых был категорически запрещен. Полагалось постоянно быть во всеоружии — то есть с ведром воды и тряпкой — у управляющего под рукой. По первому требованию Рчифы я обязан был стрелой нестись в зал и, не щадя живота, устранять последствия разного рода ЧП. Передохнуть и восстановить силы дозволялось лишь в короткий промежуток между ночной и утренней уборками. Вот, собственно, и все.

Со слов Рчифы, работа полотера выглядела обыденно, как любой другой тяжелый физический труд. К тому же управляющий обещал трижды в день кормить меня за счет заведения первоклассными ресторанными блюдами: фирменными завтраками, обедами и ужинами. Обнадеженный радушными посулами я поначалу решил, что легко справлюсь с немудреными обязанностями. Увы, этой решимости хватило ненадолго.

Закончив инструктаж, Рчифа вывел меня в ресторанный зал, и я сразу приступил к работе.

С первых же минут я превратился во всеобщее посмешище. Клиенты умирали со смеху потешаясь, как неуклюжий полотер-неумеха пытается разминуться в узких проходах со снующими взад-вперед официантками. Наглые длиннохвостые стервы и не думали пропускать новичка, напротив, норовили пнуть острым носком туфли или протянуть поперек спины хвостом. Трижды, забываясь, я пытался ответить обидчицам, но юркие трунги легко уклонялись от моих кулаков и с готовностью подставляли под удары подносы. Несложно догадаться, что закончились все три попытки отстоять свое достоинство для полотера одинаково плачевно. Я перевернул три подноса, вывалил их содержимое на пол, и трижды подвергся жестокой порке хвостом управляющего. Во время экзекуций, сатанея от боли, я отчаянно звал на помощь и умолял вызвать полицию, но мои вопли у окружающих вызывали лишь взрывы хохота. А Система откликалась на страдания потоком тревожных сообщений о стремительно убывающей шкале здоровья.

Частые избиения, ежеминутные оскорбления и беспрерывное унижение быстро сломали непривычного к тяжким испытаниям землянина. После третей порки я перестал обращать внимание на презрительные взгляды и насмешки, научился уворачиваться от прущих напролом официанток и не реагировать на провокации. Лишь изредка, будто очнувшись от тяжкого забытья, я вскидывал голову и затравленно озирался, надеясь перехватить в зале хоть один сочувствующий взгляд, но неизменно натыкался лишь на пустые, равнодушные глаза трунгов, безразличных к судьбе презренного человечишки. К концу дня избитый и смертельно уставший я окончательно смирился со своим жалким положением бесправного полотера.

Отдраивать огромный зал во время трех ежедневных больших уборок приходилось вручную, ползая по полу на карачках. Под конец каждой такой уборки спину ломило — хоть волком вой. А ведь еще приходилось в течение дня десятки раз наведываться в зал для быстрого наведения чистоты под отдельными столами. При большом наплыве посетителей полы пачкались, то здесь, то там, практически ежеминутно, и бедняге полотеру некогда было даже спину разогнуть.

За первые два дня работы я растянул джинсы до размеров бесформенных домашних трико и протер в коленях до дыр. А белую выходную рубашку превратил в серое, застиранное рубище.

Жизнь моя превратилась в сущий ад, и все же с бытовыми тяготами и лишениями я худо-бедно справлялся. Навалившиеся физические нагрузки молодое тело переносило стоически. А на испорченную одежду и вовсе было наплевать, потому как красоваться полотеру в ресторане, все одно, не перед кем.