Real-RPG. Жало (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 5

Вспышка боли привела к неожиданным последствиям. Перед глазами сами собой стали вспыхивать ровные строчки слов и цифр, и складываться в выстраивающуюся столбиком вереницу сообщений:

!!!Внимание! Инициирована активация Система Открытой Волны!!!

!!!Внимание! До окончания активации Системы Открытой Волны 3 секунды… 2 секунды… 1 секунда…

!!!Внимание! Система Открытой Волны успешно активирована!!!

Общие характеристики носителя:

Человек Олег Варламов

Уровень развития — 13

Здоровье — 130

Интеллект — 3 (+83,08%)

Сила — 3 (+12,81%)

Скорость — 3 (+43,03%)

Выносливость — 2 (+67,17%)

Регенерация — 1 (+7,92%)

Интуиция — 1 (+51,04%)

Гипноз — 0 (+7,31%)

Телепатия — 0 (+7,31%)

Телекинез — 0 (0,00%)

Левитация — 0 (0,00%)

Индивидуальные особенности носителя:

Личинка грауса — 7,31%

Я изумленно моргнул, и все надписи перед глазами тут же бесследно сгинули.

— Че это за хрень? — невольно вырвалось из груди.

И тут же ответом на толком не сформулированный вопрос перед глазами возникло новое сообщение:

!!!Система Открытой Волны — форма искусственного интеллекта, позволяющая разумному существу задействовать весь потенциал головного мозга. Система входит в симбиоз с организмом носителя с помощью комплекса вживленных в тело имплантатов. Рассчитанные Системой универсальные показатели общих характеристик призваны помочь разумному существу развиваться и совершенствоваться в выбранном направлении.

Больше ни о чем расспросить загадочную Систему я не успел.

Попытка покинуть стол не осталась незамеченной. В стене справа бесшумно распахнулся высокий дверной проем, и в комнату вошли двое вполне обычных с виду людей в белых халатах врачей. На руках у обоих были прозрачные резиновые перчатки. Волосы скрывались под высокими докторскими шапочками, лица — за непроницаемыми марлевыми масками.

Увидев вместо ожидаемых чудовищ-инопланетян обычных нормальных людей, я так обрадовался, что забыл о наготе, и безо всякого стеснения максимально, насколько позволяла неповоротливая спина, развернулся навстречу.

— Добрый день, молодой человек, — приветствовал меня один из врачей на чистом русском.

— Ну-с, как мы себя чувствуем? — вторил второй, в голосе которого тоже не было и намека на акцент.

— А вы кто? — невольно вырвалось у меня, вместо вежливого приветствия и ответа на вопрос.

— По нам разве не видно? — развел руками первый. — Твои лечащие врачи, разумеется. Кто ж еще?

— Я доктор Петров, — подхватил второй. — А он — доктор Иванов.

— А где пришельцы?

— Какие пришельцы? — пожал плечами Петров.

— Не видели мы никаких пришельцев, — вторил коллеге Иванов.

— Ну как же, здоровенные такие, с серой кожей, — стал объяснять я. — Они мне операцию делали. Я их видел так же, как сейчас вас.

— Ты что-то путаешь, — покачал головой Иванов.

— Вот только психа из меня делать не надо, — возмутился я. — Операция была точно. Вон, у меня все тело в шрамах. Значит, и пришельцы были. А вот вас, мои лечащие врачи, убей, не помню. Ну-ка живо говорите: где мы находимся? И что за дрянь удерживает мою спину? И почему перед глазами теперь то и дело мелькают какие-то надписи? И чего это за система такая искусственно-интеллектуальная — открытой волны?

— Тьфу ты, вот и поговорили, — в сердцах топнул ногой Петров и неожиданно зло рявкнул на коллегу: — Ну чего столбом стал, вырубай его, к хрустам свинячьим!

— Не ори, не на плацу, — фыркнул в ответ Иванов. Но к моей лежанке подошел и, согнувшись, набил короткую комбинацию на выдвинувшейся из столешницы клавиатуре.

Я почувствовал, как в спину вошло жало иглы, и фигуры стоящих рядом «докторов» тут же стали расплываться, превращаясь в бесформенные белые пятна и сливаясь с окружающей белизной. Веки налились свинцовой тяжестью и прикрыли заслезившиеся глаза. Слух сопротивлялся дольше зрения, и сквозь наваливающуюся сонливость, я успел разобрать несколько первых реплик вспыхнувшей между гостями перебранки.

— Я этому анестезиологу твоему руки поотрываю! — позабыв обо мне, зашипел на напарника Петров. — Из-за его разгильдяйства вся операция псу под хвост! Надо же такой замечательный экземпляр и на таком пустяке запороть!

— Да тише ты, — шикнул в ответ Иванов. — Он еще не отключился.

— Чего уж теперь, — фыркнул Петров.

— Прекрати паниковать, — вновь одернул товарища Иванов. — Ну да, признаю, не доглядел мой протеже по неопытности, ошибся чуток в расчетах дозы. Пришлось корректировать в процессе операции. И он же, надо отдать парню должное, блестяще с этим справился… Ты, вообще, хоть представляешь, как это сложно рассчитать точную дозу бодрящего газа. Чуть переборщишь, и клиент рассудком тронется. А без газа вживленные адаптаторы не протестируешь…

— Я не хуже твоего все это знаю.

— Ну а раз знаешь, чего так разошелся-то. Клиент после операции выжил, и с виду, вроде, здоров остался. Вон как на нас взъерепенился! И Система, кажись, без побочки активировалась. Так какого ж рожна тебе еще надо? Уж извини, совсем без сбоев в нашем деле редко обходится… На мой взгляд, отличный экземпляр у нас получился. А то, что он нас в скафандрах видел и за пришельцев принял, это такая мелочь, что и обсуждать нечего. У тебя что, на скафандре фамилия и звание намалеваны были?

— Ну ладно-ладно, убедил. Признаю, погорячился.

— Так-то лучше. А то руки он анестезиологу поотрывает. И с кем тогда работать прикажешь? Где другого спеца найдешь? Думаешь легко на такое дело команду толковую собрать?

— За такие деньги, что они с нашей подачи в карман кладут…

— А каков риск? Мы ж не в бирюльки играем. Сам знаешь, во что для всех это самоуправство выльется, если в команде стукач заведется…

Дальнейший разговор «докторов» превратился в бессвязный набор звуков. Голоса становились все тише и, наконец, полностью смолкли. Вколотое в спину снадобье окончательно сморило, и я забылся глубоким сном.

Разбудил меня рухнувший на голову ледяной водопад. Бурный поток залил глаза, отчего в первую секунду осмотреться оказалось невозможно. Зато нос не подвел и сразу уловил в воздухе какой-то знакомый резкий запах.

Ошарашенный, опасаясь захлебнуться, я инстинктивно дернулся назад и попытался сесть. Спину уже ничто не держало, она легко оторвалась от твердой опоры, но подъему помешала неожиданная преграда. Судя по гулкому эху, с которым я хорошенько приложился лбом, это оказалось что-то металлическое. Отброшенный назад, я ухнулся обратно спиной в холодную лужу.

Заливающий лицо водопад через секунду иссяк, но ошеломленный ударом я еще несколько секунд пролежал на спине с закрытыми глазами, отфыркиваясь, отплевываясь и смахивая руками с лица воду.

Оправившись от потрясения, осторожно приподнялся на локте, протер кулаком глаза и огляделся.

Комната со светящимися стенами, полом и потолком исчезла, теперь я лежал на кафельном полу незнакомой коморки насквозь провонявшей моющими средствами — именно этот резкий запах и уловил мой чуткий нос в первые секунды слепого пробуждения. Висящая на потолке лампа в форме голубога кристалла излучала приятный глазу ровный мягкий свет. На мне оказалась та же одежда и обувь, в которой был похищен лучом с поляны: белая рубашка с коротким рукавом, голубые джинсы и серые кроссовки.

Вдоль дальней от двери торцевой стены громоздились: большая стиральная машина, шкафоподобная трехъярусная сушилка и, напоминающая ванну, широкая и глубокая стальная раковина. Я лежал у правой пустой боковой стены коморки, головой частично попадая под широкий низ раковины, об который, похоже, сослепу и приложился лбом. Вероятно, под раковиной очутился, когда, спасаясь от потока воды, чуть подался назад. Вдоль примыкающей к стиральной машине левой боковины растянулся высокий, до потолка, стеллаж, забитый всевозможными бутылками, банками, флаконами, баллончиками и тюбиками с разнообразными моющими средствами. Еще там стопками громоздились рулоны туалетной бумаги, прозрачные упаковки разноцветного мыла и пачки со стиральным порошком. Все было непривычной формы, с незнакомыми рисунками и этикетками. Под нижней полкой стеллажа на полу стояло еще два больших пластиковых ведра, доверху заполненных серыми половыми тряпками.