Проклятье рода Юсуповых (СИ) - Ефремов Олег - Страница 28

— Ежели мы сейчас казним всех военных начальников, то останемся без командиров. Кто потом из вас согласится взять командование на себя? Кто готов будет рискнуть головой, ежели опять кто-то проворуется? — это был провокационный вопрос, который заставил искать альтернативные пути перевозбужденных стрельцов…

Вчера ночью трое подростков, когда искали магический дар Петра, заодно продумывали вопросы и речь, которые он будет задавать народу. А потом стали репетировать, тренируя властный голос царя. Иначе пищание десятилетнего пацана ни на кого не сможет произвести впечатления. Вот тут-то дар и прорезался, когда Петр попросил властным голосом открыть дверь и выпустить их на волю. Это он пожелал в шутку, но охранник явно слышал громогласную просьбу, открыв дверь, сказал, что можно уходить восвояси. На дверях в царские покои оставили троих охранников, все трое не препятствовали побегу царю.

— Надо ли сейчас бросать задуманный план и ехать куда глаза глядят? — остановил Гришка обрадованного Петра. — Потом вернуться во дворец будет гораздо сложнее, придется долго скрываться по селам.

Об этом тоже Петька вспомнил и рассказал друзьям, когда в ином мире смотрел документальный фильм о Петре Первом.

— Думаю, что будет лучше мне остаться, но вами рисковать дюже не хочется, — пригорюнился молодой император.

— Так и нам особо идти некуда, да и план без нашей помощи не сработает, — Сенька поддержал друзей. На виду у всех, особенно охранников, Есения решила и дальше притворяться парнишкой. Втроем подростки снова вошли в покои и только тут осознали, что у Петра есть ментальный дар, заставляющий людей подчиняться.

А дальше, транслируя свою волю через Сеньку, охранники выполняли многочисленные просьбы ребят. То еды им поднесут, то цветов на клумбе нарвут, то кваса отправятся искать на кухню. А еще отдали собственное оружие, поменялись друг с другом одеждой, рассказали по последней новости, гуляющей во дворце.

За Наталью Кирилловну с братьями ребята тоже не волновались. Передали записку через домового, Митрофана, разыскавшего их у одного знакомого в избе. Мать не хотела уезжать в село без сына, поэтому они остались, чтобы помочь ребятам во время бунта. Но этот был не вариант. Софьи только и надо было, чтобы перед беснующейся толпой объявить всех Нарышкиных императорскими изменниками. Поэтому в записке попросили сидеть тихо, и никоем образом не появляться на площади, иначе весь план пойдет коту под хост. Матушка нехотя, но согласилась, узнав, что у сына проявился дар повелевать народом…

Мужики на площади посовещались и решили, что казнить всех тоже не вариант.

— А что тогда делать? Как нам вернуть украденные деньги? — послышались разрозненные голоса из толпы.

— Мой друг Григорий обладает магией проклятий и может наложить скверну на лица предателей, кто замыслил худое против государей и их защитников, — предложил Петр интересное решение проблемы. Многие командиры сбледнули еще сильней. Софье Алексеевне это предложение очень не понравилось.

— Мы не можем позволить какому-то неучу, ребенку по сути, накладывать проклятье на честных людей. Ежели что-то пойдет не так, кто будет ответственен за свершённое? — она аж покраснела от злости и бессилия.

— Так ведь ничего страшного не произойдет. На лицах обманщиков прямо на наших глазах появятся волдыри, бородавки, гнойники. А потом, если обман или подлость не касалась украденных денег, все последствия Григорий уберет, — это было великолепным решением, и толпа довольно поддержала задуманное. Софья пыталась придумать несколько причин для отказа, но Петр все ее доводы опровергал.

Гришка приступил к проклятию, начав скороговоркой причитать не останавливаясь. На небе набежали свинцовые тучи, громыхнул гром и сверкнула молния.

— Пусть будет проклят здесь тот, кто совершил скверное действие, покушение или воровство, али клевету, направленное против своих государев и их служивых людей. Пусть, на лицах провинившихся, выступит герпес, ячмени и фурункулы, да будет так! — завершил Гришка свое проклятие, направляя его через Сеньку на толпу, стоящую на площади. Грянул снова гром, сверкнула молния, полил дождь.

Вчера он заучивал название прыщей, которые высыпают на лице довольно быстро, и они всегда есть в наличии у каждого, благодаря неактивному вирусу и бактериям. Гришке это было интересно, но, к сожалению, увидеть эти самые вирусы невооруженным глазом он не мог. Петр только развел руками, сказав, что микроскопов в этом веке нет, и их еще не скоро изобретут.

Люди никуда уходить с площади не собирались. Все крутили головами, выискивая наличие прыщей на лицах стоящих рядом людей. Только Софья Алексеевна решила спрятаться от дождя во дворце. Дождь быстро закончился, выглянуло солнце, которое помогло увидеть, как у некоторых командиров заплывают глаза, выскакивают прыщи на носу, вот только герпеса под бородами сложно было разглядеть.

— Смотрите, а вот и наши предатели! Хорошо, что мы не всех командиров порешили, — послышался голос из толпы. Только трое воевод покрылись гнойниками, остальные с облегчением вздохнули. Провинившихся вывели перед народом, что хотел их для начала допросить и наказать плетьми, а уж потом отрубить им голову.

Петр не стал вмешиваться в процесс, отойдя в сторону, не мешая служивым чинить расправу. Второй командир не выдержал и запел соловьем, признаваясь, что это была не их идея, а Софьи Алексеевны. Она задумала переворот и хотела сместить царевичей. Толпа ахнула от такого признания.

— Софья Алексеевна, покажитесь народу, скажите, что все это ложь, и вы любите своих братьев, — раздавались крики с площади. Но никто не собирался показываться, регентша словно испарилась. Остальные провинившиеся тоже сознались, что выполняли наказ боярыни.

— Давайте призовем ее к ответу! А то она нам погубит императоров и некому будет править на Руси! — несколько крепких мужиков рванули в палаты сестры, куда она скрылась. Гвардейцы сейчас не понимали кому они служат и чьих слушаться приказов, поэтому бездействовали.

Двери выбили, но так просто впавшую в гнев берсеркершу вызволить было сложно. Тогда ее стали сильнее задорить, заставляя показаться на площади. Лицо у регентши было сплошь покрыто чириями, фурункалами и ячменями. Один глаз полностью заплыл, но она не думала сдаваться, желая разорвать всех голыми руками. Народ мягко говоря охренел от увиденного и расступался в стороны от разъяренной женщины. В какой-то момент, она сообразила, что ее сдали командиры, стоявшие сейчас на коленях. Выхватив меч, срубила одному из них голову. Кровь хлынула рекой, а София широко улыбнулась, оборачиваясь в сторону брата Ивана.

Кровь текла, а вот Иван как стоял перед трупом, так и продолжал стоять, никак на него не реагируя.

— Что с тобой не так? Почему не превращаешься в кровожадного вурдалака? — недоуменно крутила головой сестра, не понимая, что только что еще раз подтвердила свою причастность к заражению царя.

— Сестра, у тебя от злобы явно крыша поехала. С чего я должен в кого-то превращаться? Я же не зверь какой, в отличии от тебя? — надменно произнес Иван. — Стража, видите, что сестра не в себе. Арестуйте ее и заприте в тюрьме. Будем судить изменщицу и ее сообщников, которые согласились украсть казенные деньги, посадите их рядом. А тут приберитесь, негоже землю кровью портить перед дворцом.

Толпа мягко говоря была в шоке, и сейчас гробовая тишина повисла над площадью. Петр решил подвести дело словом.

— Служивые люди, сегодня мы выяснили, кто оказались предателями. Когда они вернут деньги, то вы получите свои доли, это я вам обещаю. И впредь, если хотите высказать неудовольствие своим императорам, то напишите прошение. Мы с Иваном обязательно рассмотрим и примем меры, дабы вернуть справедливость. Незачем собираться на дворцовой площади, словно удумали бунт против царя. А то, за крамольные мысли, тоже можем придумать проклятие, — немного припугнул служивых Петька, довольный, что все так благополучно разрешилось. После этих слов Петр с Иваном чинно последовали во дворец вместе с Гришкой и Сенькой. Конфликт был исчерпан. Стрелки расходились по домам. Над дворцовой площадью снова ярко светило солнце…