«Неотложка» вселенского масштаба (СИ) - Агатова Анна - Страница 14

В комнату заглянула Машэ.

— Ольга-се? — спросила тихо.

Видимо, взгляд у меня был какой-то говорящий, потому что она быстро подошла, обняла меня и сказала:

— Страшно?

Я дергано кивнула.

— Надо плакать! – теперь приказала она. Прямо потребовала: – Ну!

А я не могла. Смотрела на неё, широко открыв глаза, и молчала. Только редко вздрагивала. И она легонько хлопнула меня по щеке. Раз, другой. А потом и сильно, так, что голова мотнулась. И слёзы сами брызнули из глаз. И я, наконец, заревела.

Об ужасе сна, о страхе вчерашней встречи с Игорем вживую, о своей боли настоящей и приснившейся. А Машэ сидела рядом, обнимала меня за плечи и молчала.

— Ольга-се боится? — спросила, когда я наконец стала успокаиваться и качнула головой в сторону приёмного зала.

Я мелко покивала, утыкаясь ей в плечо.

— Обидел?

Я согласно покивала, шмыгая носом.

— Нельзя обижать! – строго прикрикнула моя маленькая защитница. – Ольга-се умеет защитить себя?

Вытирая глаза рукавом ночной сорочки, отрицательно покачала головой.

— Он очень сильный, он мужчина. Я — слабая женщина. И магии почти нет, а то я бы его…

Это меня всегда так расстраивало, что и сейчас слёзы полились опять.

— Машэ научит, — она подняла за подбородок мою голову так, чтобы заглянуть в глаза, решительно сказала: – Ольга-се станет сильной, бояться не будет, защитит себя. Пойдём!

Смешная маленькая девочка! Защититься от Игоря?!

Машэ больше не сказала ни слова, лишь сильно дёрнула за руку. Я киселём стекла с дивана и поплелась за ней.

Следующие несколько часов стали самыми неожиданными и трудными в моей жизни — я бегала, прыгала, перелезала через препятствия, падала без сил, поднималась от окрика «Ольга-се, вставать!» и снова бежала, прыгала, перелезала...

Комната Машэ стараниями Всёли превратилась в довольно большой участок леса со всеми неровностями и особенностями почвы настоящего леса. Мне даже казалось, что это просто не комната, а место, которое Всёля то ли похитила из какого-нибудь настоящего мира, то ли вырастила сама. И, конечно, из такого места получился хороший полигон. Втайне я радовалась, что комната хоть большая, но собственным водоёмом не обзавелась.

Когда я в который уже раз свалилась лицом в траву, ощущая неповторимые вкус и запах зелени, земли и грязной лужи, снова подумала о счастье сухопутных пробежек. И подумала, видимо, недостаточно тайно, потому что жизнерадостный голос Всёли сообщил:

— А это хорошая идея! Девочке не хватает воды! Побегай ещё полчасика здесь, а я расширю комнату в другой стороне и наполню прудик.

Я содрогнулась — сквозь гул крови с окончанием этой фразы моих ушей достигла другая, сказанная ласковым мяукающим голоском Машэ:

— Ольга-се вставать. Богиня стать сильной!

И я встала.

Никакой богиней я не была. Я чувствовала себя загнанным стражником, отжатым до последней капли. Но зато паника ушла, да и мыслей никаких, кроме: «Когда же это закончится!» — в голове не оставалось. Остатки страха ещё жили в душе: я слишком хорошо помнила то, как было плохо, и я вставала и двигалась, шла, бежала, ползла вперёд, чтобы вытрясти, растерять по пути ужас, пережитый во сне.

Не знаю, прошло ли уже полчаса, да и забыла я о словах Всёли, но, пытаясь добраться до стены комнаты, искусно оформленной под густую чащу, чтобы спрятаться там и посидеть или хотя бы постоять, прислонившись к дереву, я набрела на пруд. Рассветные сумерки, которыми нас встретила комната Машэ, уже сменились ранним солнечным утром, и вода пруда слепила глаза розовыми бликами. Над поверхностью стелился лёгкий туман, будто воздух был холоднее нового водоёма.

— Давай, Ольга, вперёд! — бодро скомандовала моя Вселенная.

Я склонилась над водой, упёрлась руками в грязные колени и глядела сверкающую гладь, тяжело дыша.

— Ольга где? — послышался тоненький голосок из зарослей за спиной.

— Машэ, ты плавать умеешь? — хрипло крикнула, чуть повернув голову в сторону.

— Плавать? — удивление в мяукающем голоске смешалось с изумлением и непониманием.

И я быстро сдёрнула с себя измазанную, порванную до лохмотьев ночную сорочку и вбежала в воду. Дно на третьем шаге резко ушло вниз, и я нырнула.

А когда вынырнула, у берега, порождая фонтаны брызг, тонула моя юная учительница.

— Машэ!

Я ринулась к ней, за несколько сильных гребков оказалась рядом и с большим трудом вытащила кашляющую девчонку на песчаный берег – она оказалась на удивление тяжелой. А ещё ужасно неудобно было удержать её в воде, скользкую и мокрую, — волос-то не было, чтобы вытащить.

— Ну, Всёля! Ну, удружила! — возмущалась я мысленно, слушая приглушенное хихиканье у себя в голове, а Машке сказала: — Чтобы отрастила волосы! Понятно?! Как мне тебя из воды доставать в другой раз?!

Машэ подняла ко мне мокрое лицо с виноватой улыбкой.

— Ольга-се опять спасла Машэ — Машэ отрастит волосы!

Я сжала губы и молча обняла мокрую девчонку, а она — меня.

— Какая же ты дурочка, Машка! — думала я и глотала слёзы. А ведь для кого-то дурочка — я...

Свежий утренний ветерок быстро выстудил мокрую одежду и заставил нас двигаться.

— Пошли в душ, будем греться, — сказала и провела рукой по едва заметным колючкам на голове моей гостьи. — И спасибо тебе, Машенька. Помог твой способ.

Она улыбнулась ласково и погладила мою ладошку своими тонкими пальчиками.

— Маленькие вперёд! — скомандовала я, и пока она мылась в моём душе, приготовила согревающие напитки из трав и алкоголя и поставила на маленький столик в приёмном зале.

А когда и я, приняв душ, вышла туда из своей комнаты, Машэ смотрела на экране «ролики». Выбор Всёли показался мне странным, да и реакция Машэ удивила — она застыла с надкусанным куском лепёшки в одной руке и горячей чашкой — в другой, а всё потому, что на экране двое закованных в толстые кожаные панцири мужиков дрались на ножах.

— Что ты такое показываешь ребёнку? — возмутилась я беззвучно.

— Ольга, я кое-что поняла, и это сейчас именно то, что ей нужно.

— И что же ты поняла? — спросила саркастически, присаживаясь на диван и беря в руки свою чашку. – Она у нас боец? Силач? Наёмный убийца?

— Нет. Я же тебе говорила, что она Великая Мать. Сейчас она пытается понять, как воспитать тебя сильной.

— Что?! — я чуть не подавилась горячим напитком, но мой кашель не смог отвлечь нашу маленькую гостью от нового ролика, который без перехода сменил предыдущий. Теперь на экране мужчины бежали, потом перелезали, переползали, запрыгивали и спрыгивали, чем-то напоминая меня получасом раньше — мокрые, грязные, потные, изнурённые.

— Такое можно здесь? – сияя взглядом, обернулась ко мне на мгновенье Машэ и снова уставилась на мелькающие картинки с орущим неслышные слова мужчиной. Его рот так широко открывался, а шея так напрягалась, что двух мнений быть не могло – он что-то кричал. И что-то подсказывало мне, что крик этот был весьма недружелюбным.

Я только пожала плечами.

— Скажи ей, что можно! – свой восторг Всёля даже не пыталась скрыть, а я болезненно простонала — сразу поняла, кто будет кричать, а кто — бегать по таким вот узким мостикам и грязным лужам.

— Думаю, ты просто можешь приступать. И да, Всёленька, объясни, как девочка, которая не сможет родить, может быть идеальной матерью? Тем более – моей.

Напиток был горячий и хорошо расслаблял, снимая напряжение, и мышцы плеч и спины размякали, отчего щекотка пробегала по спине от шеи до копчика. Я наконец почувствовала, что мне хорошо и уютно, уселась поудобнее, удивляясь тому вниманию, с которым Машэ следила за событиями на экране и которое раньше я никак не могла в ней разбудить.

— Я ещё думаю над этим, — вот сейчас никакого восторга в голосе Всёли не слышалось.

— То есть ты не знаешь?

— Я думаю! — недовольно повторила моя неугомонная Вселенная и надолго замолчала. Из чего следовал вывод, что время делать из меня совершенство у нашей Машеньки ничем и никем не ограничено.