Лелит Гесперакс: Королева Ножей (ЛП) - Брукс Майк - Страница 36

Лелит могла бы сказать что-нибудь пренебрежительное. Она могла бы оспорить его слова, могла бы посмеяться над тем, что любой титул, который Вект присвоит другому, будет не более чем блестящей безделушкой, чтобы отвлечь их внимание. Но она не стала этого делать, потому что Лелит знала, насколько узким было лезвие ножа, по которому они сейчас шли. Верховный владыка заявил, что все сложилось к его удовольствию, и теперь Лелит предстояло позаботиться о том, чтобы не разрушить эту иллюзию для других. Истина в Комморраге была такой, какой ее назвал Асдрубаэль Вект, и выдавать ложь за правду, которая тебе выгодна, было в высшей степени неразумно.

Она убрала нож с его горла и убрала оружие в ножны. Моргана пристроилась рядом с ней, и они стали пробираться через зал, направляясь к выходу. Это было ложное ощущение безопасности, поскольку нигде в Комморраге не было по-настоящему безопасно от Асдрубаэля Векта, но это было начало.

— Уберите тела, — приказал Вект, стоя позади них. Затем он снова слегка повысил голос. — И Лелит?

Лелит повернулась, готовая действовать, если это окажется прелюдией к тому, что Вект прикажет своим кабалитам разрубить их теперь, когда клинок исчез из его шеи. Риск был всегда, но что было ей делать? Попытаться уйти отсюда, держа его перед собой, и быть готовой перерезать ему горло при первом же признаке беды? Это было оскорбление, которое никогда нельзя было смыть; это был бы первый выстрел войны, от которой не было бы спасения.

— Помни, — сказал Верховный владыка, и все фальшивые улыбки исчезли с его лица, словно свет, заслоненный грозовыми тучами. Этот город — моя первоочередная забота. — Если будешь пытаться дестабилизировать ситуацию даже сейчас, когда наши позиции… определены… я не смогу с этим мириться.

Он имел ввиду, что если он заподозрит, что Лелит пытается поступить так, как она угрожала, и будет собирать вокруг себя сторонников, чтобы отнять у него трон, он ударит по ней со всей силой, какая только есть в его распоряжении. Уйдя, она лишила себя возможности нанести первый удар в войне, которая может начаться между ними, и Вект теперь будет наготове.

Она склонила голову.

— Понятно, лорд Вект. Ножи у меня есть. Что еще мне нужно?

Она повернулась и продолжила идти. Но выстрелов так и не последовало.

Прайдиан Призрачный Глаз исчез, и никто — даже принцесса Тишрия, которой Лелит отправила послание, являвшееся лишь частью этого расследования, — не знала, куда и когда отправился так называемый принц Танишар. Это, несомненно, было самым разумным решением со стороны арлекина, поскольку любой намек на союз с Лелит был бы для него очень опасен, но его отсутствие все равно раздражало. Лелит не могла отделаться от ощущения, что, хотя ей, вполне возможно, удалось избежать того, чтобы попасться в силки планов Векта, она сыграла свою роль в танце арлекина, даже не зная шагов, и теперь он скрылся неизвестно куда.

Может быть, в следующий раз она не остановится перед тем, чтобы перерезать ему горло.

Она стояла на балконе своих апартаментов в «Фальчионе» и смотрела в темноту Комморрага. Внутри этой тенистой массы лежали бесчисленные вариации тьмы, слабые изменения тона и текстуры, которые давали бесконечное разнообразие. Это было могущественное царство, к которому она не испытывала ни малейшего влечения.

Не было у нее желания и к тем мирам, которые она видела за время своего пребывания с Иннари: бесконечные просторы лугов, лесов, пустынь, разрушенных городов или безвоздушных лун. У нее не было жажды странствий, не было боли в душе, подобной той, что испытывают рейнджеры-азуриани, которая тянула бы ее прочь и заставляла постоянно искать новые горизонты. Для Лелит окружающая обстановка была несущественна. По-настоящему важным было то, что всегда находилось в пределах досягаемости ее клинков.

Мягкие шаги возвестили о появлении рядом с ней Морганы Натракс. Другая суккуба прибегла к услугам гомункула, и раны, нанесенные Лелит, исчезли, словно их и не было. У Лелит же появились два новых шрама: Моргана нанесла эти удары в бою, и следы останутся как постоянное напоминание о том, что Лелит не достигла совершенства.

— Ненавижу это, — проговорила Моргана. Ее руки лежали на балюстраде, но пальцы вцепились в нее, словно желая раздавить камень под ними.

— Что ненавидишь? — спросила Лелит.

— Это, — ответила Моргана, взмахнув рукой в коротком и неловком жесте, который каким-то образом охватил их обоих и все, что было между ними. Она снова ухватилась за балюстраду и уставилась вдаль. — Все это. Меня тошнит от этого. Я… я не могу быть частью этого.

— Это образ мышления азуриани, — сказала Лелит. Моргана повернулась к ней, ее лицо выражало смесь растерянности и гнева.

— Что именно?

— Мы насмехаемся над азуриани за то, что они ограничивают себя своими драгоценными Путями, — сказала Лелит, не поворачиваясь к ней. — За то, что они отказывают себе в том, чего хотят, когда хотят, боясь, что это желание приведет их туда. Из-за страха, что они потеряют часть себя, которую никогда не смогут вернуть. — Она повернулась лицом к Моргане, пытаясь заставить ее понять; пытаясь выразить словами понятие, которое она сама едва могла сформулировать. — Мы — друкари. Мы ни в чем себе не отказываем. Зачем отказывать себе в этом из страха?

— Это слабость, — сказала Моргана, но ее слова прозвучали рефлекторно.

— Я не боюсь слабости, — сказала Лелит, раскинув руки. — Я — Королева Ножей. Кто скажет мне, что я не могу быть слабой? Она фыркнула. К тому же, что, если все это — очередная интрига Векта? Что, если он держит Комморраг на диете по своему усмотрению, говоря нам, что это слабость, только для того, чтобы его враги никогда не смогли доверять друг другу настолько, чтобы объединиться против его правления?

— Но я не доверяю тебе, — жестко сказала Моргана. — Я все еще ненавижу тебя.

Лелит улыбнулась.

— А я тебе доверяю. Я верю, что ты никогда не отступишь в бою. Я верю, что ты будешь искать кратчайший путь к решению. И я верю, что ты не позволишь мне умереть, если только нож не будет в твоих руках.

Моргана пристально посмотрела на нее. Затем, наконец, отвела взгляд.

— Прекрасно. Теперь я верю, что ты будешь невыносимо высокомерной. И я верю, что ты будешь достаточно хороша, чтобы соответствовать заявленному. И я верю, что ты не дашь мне умереть, если только нож не будет в твоих руках.

Лелит забавно фыркнула.

— Справедливая оценка. В любом случае, я не доверяю Асдрубаэлю Векту, и, поскольку он недавно пытался убить нас обоих, мне кажется, я должна держаться поближе к тебе, чтобы его подручные не преуспели, если снова попытаются лишить тебя жизни.

Моргана кивнула.

— Взаимно. Полагаю. — Она вздрогнула. — Я… я не знаю. Это все еще кажется неправильным. Но ты права. Почему я должна отказывать себе в чем-то? Если уж так случилось, что я этого захотела, — поспешно добавила она.

Лелит облизнула губы, которые внезапно стали сухими.

— Итак, вернемся к тому, как все было? Ты и я? Сражаемся против… — она пожала плечами. — Да против кого угодно.

— Против кого угодно, — тихо повторила Моргана. Она протянула руку. Лелит взяла ее, и Моргана притянула ее к себе.

— Помни, — сказала Моргана, и ее дыхание согрело кожу Лелит. — Если ты снова вздумаешь меня бросить, я тебя выпотрошу.

— Не брошу, — ответила Лелит. Она улыбнулась, радуясь тому, что эта совершенная машина для убийства, по крайней мере частично, теперь принадлежит ей. В ее голове пронеслись картины того, как они вдвоем сражаются бок о бок, спина к спине, повергая величайших воинов галактики. — Ты меня очаровываешь.

И в этот момент она говорила серьезно.

Танец никогда не заканчивается. Он будет продолжаться еще долго после окончания моей жизни, или, по крайней мере, я так считаю. Однако в этой галактике кто может быть уверен в чем-либо? Те, кому будущее открывает какую-то часть себя, в последнее время видят его все более и более затуманенным. Такая нестабильность не может означать ничего хорошего. Возможно, окончательная гибель нашего народа приближается. Возможно, моя жизнь закончится вместе с жизнью всех моих сородичей, и Великий танец наконец прекратится. Я не верю, что это наша судьба. У эльдари еще есть надежда. Однако ее нельзя оставлять на произвол судьбы, ее нужно лелеять и взращивать. Малейшая оплошность, малейший промах — и надежда угаснет. Город Комморраг — неподходящая почва для этой надежды, ведь Темный город — это место, где надежда умирает, а Асдрубаэль Вект способен смотреть в будущее только с точки зрения того, как он планирует сохранить то, что есть. Он верит, что обрел совершенство, и хочет лишь поддерживать его, но Комморраг — это груз, который выводит танец из равновесия, ибо он не движется. Его нужно привести в танец эльдари, а для этого его нужно, хотя бы ненадолго, вывести из равновесия. Тогда он сможет снова выправить свое положение, возможно, с новой, вторичной точкой равновесия, вращаясь по орбите танца, как двоичная звездная система. Надежда не может быть найдена в Комморраге, но небольшие движения могут изменить многое. Возможно, не здесь и не сейчас, но рябь от таких перемен может пронестись очень далеко. Кто знает, какие возможности откроются, если Комморраг, каким бы незначительным образом он ни был, снова начнет двигаться по спирали в будущее? Но опять же… Говорят, что надежда — самая большая шутка из всех.