Ледяное сердце вкуса пряной вишни (СИ) - "Marfen" - Страница 3

На этот раз решив, что теперь она уже точно сыта, наевшаяся до отвала прекрасная ласточка облокотилась на стену и лишь на мгновение закрыла глаза…

Не зная, сколько продремав, Ли Янь очнулась от озноба. Открыв глаза, обнаружила, что загадочный человек до сих пор не вышел из медитации, все также источая от своего тела свет и тепло. Тогда почему же ей так холодно? Приложив руку ко лбу, принцесса обнаружила, что вся горит. Да, было бы странно, если бы ее тело никак не отреагировало на прогулку посреди ледяной пустыни.

Одежда все еще была мокрой и неприятно облепляла тело. Нужно было переодеться или хотя бы высушить ткань. Оглядевшись в поисках чего-нибудь, что можно на себя надеть взамен своего некогда свадебного платья, и обнаружив только шелковые простыни на кровати, еще раз убедившись, что таинственный незнакомец до сих пор глубоко погружен в медитацию, она сбросила с себя все, включая нижние штаны и кофту, и завернулась в одну из простыней, оставив обнаженными руки и плечи. Нежный гладкий шелк приятно обнял ее тело будто старый друг.

В лачуге было очень тепло, даже жарко, но возле открытого огня одежда просохла бы намного быстрее. Ли Янь вспомнила заклинание огня, которому ее пытался обучить школьный учитель. Она сложила ладони крест накрест, растопырив большие пальцы, и начала, вертя руки по часовой стрелке, произносить нужные магические слова. Но огонь в очаге, наполненном с лихвой деревянными поленьями, не появился ни с первой попытки, ни со всех последующих. Видимо, магические силы истощились без остатка, пытаясь хоть как-то сохранить тепло внутри ее замерзающего тела. Что ж, будет сушить одежду так, разложив на скамейке, принесенной с обратной стороны ширмы поближе к излучающему тепло человеку.

Ее по-прежнему не унимал озноб. Что же делать? Как ей согреться? Она залезла на кровать и укрылась двумя одеялами сразу, оставив торчать наружу только глаза и макушку головы. Пролежав так какое-то время, поняла, что это не помогает. Холод, пока она боролось за свое выживание снаружи, проник глубоко внутрь нее. Ей казалось, что даже кости покрылись слоем льда. Холодно, все равно ей было очень холодно. Будет обидно умереть сейчас, находясь всего лишь в шаге от спасения.

Она слезла с кровати и решила сесть поближе к единственному доступному источнику тепла. Все равно недостаточно. Ее все еще бил озноб. Да и сидеть было совсем неудобно. Ее уже изрядно клонило в сон, и нужно было придумать что-то более подходящее.

— Господин! Господин! — принцесса сделала попытку пробудить мужчину, похлопав его по плечу. Не получив никакой реакции, потрясла его сильнее. Но тело таинственного человека лишь послушно покачивалось, следуя за ее рукой, словно тряпичная кукла. Тогда она, недолго думая, принеся одно из одеял и положив рядом с ним, высвободила его ноги из позы лотоса и аккуратно уложила его тело на эту импровизированную кровать. И улегшись рядом с ним, накрыла их обоих вторым одеялом, предварительно проверив, крепко ли завязана простыня на ее теле. Она все же принцесса и пусть и неудавшаяся, но невеста ледяного бога. А не блудница какая-то! Но так как другого выбора у нее не было, Ли Янь решила, что поспит лишь немного и успеет вернуть все в исходное положение. Так что никто ничего не заметит.

Тепло начало заполнять каждую ее клеточку, приятно растекаясь по венам и расслабляя уставшее от борьбы за жизнь тело. Озноб постепенно стихал, уступая место приятной неге. Сон, сладкий сон начал накрывать бедную ласточку своей приливной волной, делая глаза и конечности такими тяжелыми, что сил бороться с ним стало совсем невозможно. Да и зачем? Одеяло такое мягкое, а этот странный человек такой теплый.

Так она и уснула, принцесса смертного мира, отданная в жены ледяному богу, но затерявшаяся в заснеженной пустыне, в этой небольшой богами и демонами забытой лачуге под завывание метели и волков за окном, полуобнаженная под одним одеялом с незнакомцем, излучающим свет и тепло. Дерево с ягодами красной вишни по ту сторону окна было последним, что она увидела перед тем, как провалиться в глубокий сон.

Ей снилось, что она парит в небе, такая невесомая. Потоки ветра подхватывают ее хрупкое тело и уносят вдаль, то поднимая выше над облаками, то опуская ближе к земле. Вот она пролетает прямо над родным дворцом, видя который испытывает светлую грусть. Ван Ли Янь никогда не злилась на отца за то, что он женился на другой, закрыв их с матерью в самой дальней комнате. У них была крыша над головой, какая-никая пища и одежда. У многих смертных в последние годы было всего в разы меньше.

Она всегда любила свою младшую сестру, не смотря на все ее проделки и ябедничество. В противоположность ей прикрывала проказы Ван Цзинь Мэй перед отцом и учителями. Ведь в них течет одна кровь. Кровь того самого солнца. К императрице, которая заняла место ее матери в сердце отца, принцесса тоже не испытывала неприязни. И та даже обняла Ли Янь на прощание. Конечно, ведь старшей дочерью угораздило родиться именно ее, а в жертву всегда приносили именно первых дочерей. Наверное считалось, что они более ценные. Еще одна игра судьбы.

Лишь об одном она жалела и тосковала — о матери, которая ушла так рано, не перенеся прошлой зимы. Нужно отметить, что после прошлой зимы вообще мало кто проснулся. Уж очень она оказалась суровой и затяжной. Многие умерли кто от голода, кто от болезней. Мир изменился до неузнаваемости. После той зимы изменились и люди. Теперь каждая крошка хлеба стала на вес золота, а само золото не стоит и маленькой поленницы. Корнеплоды и мясо могли позволить себе только богачи, бедняки же перебивались пустыми лепешками, сделанными из муки да воды. Раздачу продуктов питания императорский двор строго контролировал, ее выделяли ровно по количеству и составу членов семьи. Новую одежду никто не шил, лишь переделывали старую. Тоже касалось и предметов обихода. Даже не верилось, что когда-то все было совсем по-другому, судя по рассказам отца да картинкам в книжках. Но до той самой смертоносной зимы она была слишком маленькой, чтобы что-то помнить.

Где-то в глубине души сидела свербящая мысль, что Ли Янь пережила зиму только для того, чтобы потом исполнить свой долг старшей дочери. Тем самым спасая сестру от этой участи. Так как в случае гибели старшей, младшая тоже вполне сгодится. Но принцесса не хотела об этом думать, отгоняя от себя злые мысли, не давая им окружить ее сердце словно черные тучи, с благодарностью вспоминая годы, проведенные во дворце. Ласточка выросла и выпорхнула из отчего дома, каким бы он ни был. Это родное гнездо, в которое в своих снах она всегда будет возвращаться.

Вот дворец остался позади, а вместе с ним и грусть. Что ждет ее впереди? Она готова к приключениям! Что это там за горами, блестит аж глазам больно? Неужели солнце? Именно таким она его себе и представляла! Ли Янь закрыла глаза, полностью отдаваясь во власть потока и подставляя теплым лучам свое лицо. Ближе, ближе, она хочет подлететь еще ближе! Ай, как горячо!

Она резко открыла глаза, не сразу осознавая, где сейчас находится. Ей понадобилось какое-то время, чтобы отойти ото сна и прийти в себя. Светало. Метель наконец-то успокоилась, уступив место звенящей тишине. Никто из обитателей мира смертных не смел ее нарушить, прячась от мороза в своих укрытиях. Красные ягоды ярким пятном выделялись на фоне белоснежного пейзажа, неизбежно привлекая к себе и задерживая взгляд. Почему так жарко? Ли Янь высунула руку из-под одеяла и потрогала лоб. Уже намного лучше. И тут она вспомнила! Резко повернув голову в противоположную от окна и ягод сторону, выдохнула.

Странный человек, излучающий свет и тепло, все еще не пришел в себя, все также умиротворенно лежа рядом с закрытыми глазами. Какие длинные у него ресницы. И зачем мужчине такие? Вчера во всей этой круговерти принцесса даже не успела разглядеть его лицо толком. А ведь он ее, пусть и не знающий об этом, но спаситель. Острый прямой нос напомнил ей черты отца. Только этот человек был намного моложе, потому что не наблюдалось ни одной морщинки на его расслабленном умиротворенном лице. Вообще его лицо больше напоминало восковую маску, уж очень казалось ей идеальным. Он вообще живой? Ли Янь поднесла пальцы к его ноздрям. Вроде чувствуется дыхание.