Особо опасен (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 54

— Что, уши?

— У неё уши лопоухие. И это заметно…

— Да у неё и глаза другие.

— Глаза — это ерунда… А вот уши…

— Ты о чём сейчас?

— Подожди! Там где-то я видела косметичку…

* * *

Дальнейшее действо я не стал наблюдать. Не люблю смотреть, когда женщины красятся. Это что-то интимное, на мой взгляд. Им в такие моменты лучше не мешать…

Я вышел из машины и открыл багажник. Покопался там какое-то время, но это мне быстро надоело. Тогда я стал разглядывать окрестности. Автосервис, какая-то едальня типа бургерной, оружейный магазин, ещё какой-то магазин. название которого отсюда не видать, почтовое отделение, парикмахерская… Может сходить подстричься? Хотя почти все подростки, и те, кто постарше, сейчас носят длинные волосы. Ладно, обождём пока… Почта? Свежие газеты и так есть, только их читать особо некому. Маринка вообще только разговорный освоила. Да и то, говорит по-английски, как иностранка…

Интересно… Что там она такое хочет сотворить при помощи косметики? Хочет стать похожей на фотку мексиканки из паспорта? Или она колумбийка была? Вроде бы Сашка говорил, что Лолита была из Колумбии? Но по паспорту Хуанита, кажется, из Лос-Анджелеса? Не знаю, что там у неё получится, но уши… Она же сама сказала, что ушки у Сашкиной подруги лопоухие. А у Маринки… Я почему-то стал вспоминать, какие у подруги уши… Странно. Никогда не обращал на это внимания. Но вроде бы не совсем оттопыренные? Хотя… Она их волосами прикрывает, а когда мы близко… Да я вроде бы на уши вообще не смотрю. Да… Что ни говори, но Маринка, когда мы сближаемся, просто огонь… И это её желание всё время побеждать…

В это время, прерывая поток моих мыслей, из машины вылезла Маринка.

Немая сцена, во время которой было отчётливо слышно, как с громким стуком, моя нижняя челюсть грохнулась об асфальт… Нет, я конечно видел, как в кино или в театре с помощью грима меняют людей, но чтобы так, в машине и на скорую руку… Нет. Девочки точно прилетают к нам с другой планеты…

— Кто это? — нарочито наивным голосом проговорил я.

— А что? Сам не видишь?

— «Я не узнаю Вас в гриме…» — процитировал я уже вышедший год назад знаменитый фильм Гайдая.

Маринка только усмехнулась… А я продолжил уже серьёзнее:

— Но, как у тебя получилось?

— У нас, у женщин — свои секреты. — ответила подруга.

Я смотрел на неё, и сам для себя подмечал изменения во внешности. Глаза подвела так, что сразу и не понять, какие они были на самом деле. Зато теперь они имели больше сходства с фотографией на паспорте. Но уши?…

Маринка забрала волосы в хвост и надела бейсболку. Причём так натянула её на голову, что верхняя часть ушек растопырилась в стороны. Не совсем так, как это было у Сашкиной подруги, но, если особо не приглядываться…

— Ну, что? Похоже? — снова спросила хитрая девчонка.

— Сойдёт для сельской местности… — высказался я.

Зря я так сказал. На меня надулись, как на вселенское зло, которое внезапно обрушилось с небес на землю. Пришлось быстро исправлять положение, вызванное неловко сказанным словом.

— Ты — молодец! У тебя отлично получилось. Я просто такого не ожидал…

— Так бы сразу и сказал. А то «сойдёт»… «для сельской местности»…

— Ладно. Пойдём уже! Посмотрим, чем тут у них торгуют…

* * *

Первая половина дня, и на улицах не так много народу. Машины иногда проезжали мимо, но похоже, что это был не самый оживлённый квартал этого городка. Поэтому мы вполне спокойно, не встретив никого, пересекли перекрёсток, и я толкнул крепкую дубовую дверь. Несмотря на крепкий и даже «тяжелый» вид, дверь открылась довольно-таки легко. Как я и ожидал, сразу же после этого, где-то сверху звякнул колокольчик, видимо предупреждающий владельца о входящих покупателях.

В магазине было прохладно и пусто. Никаких покупателей и в помине не было кроме нас с Маринкой. Но даже не это странно. Я и продавцов или владельцев этого милитаристического музея что-то не заметил. Охренеть не встать… Это что значит? Приходи, кто хочет и бери, что хочешь! Неужели тут, на территории этого небольшого магазинчика уже победил коммунизм, который ещё семнадцатом году обещали большевики? Ну, тогда, учитывая оружейную специфику этого заведения, это уже военный коммунизм.

В конце концов, продавца я всё-таки обнаружил. Но от этого ещё больше впал в когнитивный диссонанс. Потому что это была девица примерно нашего с Маринкой возраста, это если судить по имеющимся у нас документам, то есть не старше двадцати лет… Но не это впечатляло. Она была одета, как натуральная хиппи. Прямые волосы, перехваченные лентой сплетённой из разноцветного бисера и какой-то бесформенный цветастый балахон. Ей не хватало ещё только кулона или серёжек с пацификом, а так, прямо хоть сейчас отправляй девицу на Вудсток. Она там легко затеряется в толпе таких же представителей движения хиппи.

Только есть маленький нюанс. Чтобы отправить девицу на фестиваль в Вудстоке, её надо бы сначала разбудить. Потому что, расположившись в уютном кресле, стоявшем за дубовым прилавком, она спала. И похоже, что спала так крепко, что не слышала ни звонка над дверью, ни того, что мы тут уже пару минут шляемся по магазину.

Девица эта вообще, ну никак не вписывалась в интерьер магазина.

Вот кто мне сможет ответить на один такой маленький вопрос: Что может быть общего у девушки-хиппи и брутального магазина стреляющего железа?

И вообще магазин был больше похож на музей охоты. Причём тут присутствовали не только современные образцы охотничьих ружей, но даже и старинные, а может быть и антикварные экземпляры. Из стены торчали не только рога всевозможных копытных, но и в придачу ещё головы всяких оленей. Старые фотографии людей в широкополых шляпах. А до кучи ещё и индейские атрибуты, томагавки с перьями и длинные кремнёвые фузеи.

— В натуре, это не магазин, а музей какой-то. — прокомментировал я Маринке своё впечатление.

— Говори по-английски! — шепнула мне подруга, указав жестом на спящую девицу.

— Да её из пушки не разбудишь. — уже по-английски ответил я ей.

Блин. Такое впечатление, что если прямо сейчас собрать с витрины все пистолеты и вынести их из магазина, то можно зайти ещё раз за второй партией. Это уже не грабёж получается, а кража… Совсем неинтересно. А мы-то готовились… Маринка вот даже накрасилась.

Сразу вспомнился советский мультик «Ограбление по…», а особенно его итальянская часть: «Марио идёт грабить банк! Мы ждём тебя, Марио!».

Зрение у меня хорошее, и я уже разглядел на полке патроны для пистолета нужного мне калибра. А вот с длиномером у меня возникло небольшое затруднение. То, что я видел на витрине годилось больше для музея. А мне бы что-нибудь более современное. Ну, хотя бы что-то типа трёхлинейки или немецкого девяносто восьмого Маузера…

Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, я очень вежливо, но громко и настойчиво постучал монеткой по прилавку. Не сразу, но девица всё-таки зашевелилась.

Она посмотрела на нас мутным со сна взглядом, и спросила довольно-таки грубовато:

— Ну и чё тебе надо?

Вот охренеть и не встать. В магазин пришли покупатели. Наверняка они хотели не только посмотреть на старые карамультуки и томагавки, но и возможно прикупить себе что-нибудь стреляющее, если удастся сговориться по цене.

Примерно такую речь, минут на пять, я и задвинул этой девице. Она смотрела на меня своими коровьими глазами, хлопала ресницами, а потом прямо высказала нам вслух все свои эмоции от прослушанной речи.

— Fuck!…

— Тебе, что, не нужны покупатели? — спросила её Маринка.