Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ) - Леонов Николай Иванович - Страница 81

– Значит, поэтому вы и подарили ему недавно телефон?

– Не только, – беспечно ответила она. – Недели две назад он сказал, что мы будем реже созваниваться, поскольку его телефон могут прослушивать. Тогда я и купила ему новый аппарат. Сказала, мол, sim-карта на мой старый паспорт оформлена и никто не догадается, что это будет его номер.

И тут Юртаева поняла, что сболтнула лишнего. Прикусив губу, она расширенными глазами посмотрела на Гурова, словно пытаясь заставить его забыть все, что только что сказала. Лев откровенно усмехнулся и спросил:

– И когда вы с ним связаться должны?

– Думаешь, поймал меня, волчара?! – вспыхнула Юртаева. – Сегодня вечером я должна ему позвонить, но не буду, даже если вы меня расстреляете. А вот парней вы зря повязали. Они вчера от меня свалить должны были, чтобы с Рашидом встретиться. Если бы вы поумнее были, могли бы сразу всех четверых врасплох взять. А теперь Рашид точно знает, что вы мужиков перехватили, и в сто раз осторожнее будет, но дело свое сделает. Он всегда такой. Если слово дал, значит, держит!

Серов принялся успокаивать свою подзащитную, брызгающую слюной и утверждающую, что «ментам» ни за что Алиева не взять. А Гуров уже услышал все, что ему нужно, и, вызвав конвойного, отправил Юртаеву обратно в ИВС. Адвокат попытался заявить о необходимости составления протокола допроса, но Лев отмахнулся:

– Я его позже составлю. Пришлю вам, Олег Степанович, а вы уж ознакомьте с ним подозреваемую.

– Значит, она пройдет по делу не свидетелем? – попытался как-то изменить озвученный сыщиком статус адвокат.

– Бог с вами! – хмыкнул Лев. – Какая «свидетельница»? Тут все признаки ее участия в ОПГ, так что пойдет со всеми как соучастница.

– А если моя подзащитная согласится на сотрудничество со следствием? – начал торговаться Серов.

– Вообще-то мне ее сотрудничество уже не нужно, – пожал плечами Лев. – Но если Юртаева согласится вечером связаться с Алиевым и будет поддерживать разговор, пока к нему не приедет группа быстрого реагирования, буду считать это сотрудничеством со следствием, со всеми вытекающими последствиями.

Адвокат пообещал сделать для этого все возможное и отправился следом за своей подзащитной.

Гуров был доволен, пусть и немного, но допрос Юртаевой дал положительный эффект.

Во-первых, он окончательно удостоверился в том, что Алиев знает, что его ищут. Значит, ни на квартиру своей подруги, ни в гаражи с оружием он не сунется. Теперь ему придется импровизировать, а не полагаться на заранее разработанный план. Вряд ли бандитам поставили оружия с большим запасом, так что Алиев ограничен в огневой мощи. К тому же его планам насчет Пирога тоже пришел конец. Свалить всю вину на двух глупых юнцов, а самому выйти сухим из воды, у Алиева точно не получится.

Во-вторых, появился великолепный шанс вычислить телефон бандита. Гуров ничуть не сомневался в высказывании Юртаевой о том, что ее бойфренд всегда держит слово. И если у них настолько серьезные отношения, как она утверждала, Алиев вечером попытается с ней связаться. Неважно, будет девушка сотрудничать со следствием или нет, запеленговать район, откуда бандит станет выходить на связь, техники точно смогут.

Конечно, была вероятность того, что Алиев заподозрит об аресте девушки. Тогда он может и не позвонить. Но, предпринимая такие меры конспирации, чтобы скрыть ее существование от всех, даже корешей из преступного мира, бандит мог пребывать в уверенности, что о его связи с Юртаевой никто не догадывается.

Так же Алиев мог полагать, что, даже если Салтыков с Чеботаревым расскажут полицейским о том, что снимали в Москве квартиру, ни адреса назвать, ни сам дом показать сотрудникам полиции не смогут. Не зря же он не давал им одним гулять по столице! По рассказам Чеботарева, с ними были либо Пирог, либо сам Кермек. Причем путешествовали по городу они исключительно на машине и почти всегда в темное время суток.

Впрочем, это Чеботарев Москву плохо знал, а у Салтыкова могло быть все наоборот. У Гурова были все основания полагать, что Бульдог не единожды бывал в столице. Об этом говорило множество косвенных фактов. По крайней мере, одно лишь то обстоятельство, что ростовчан никто не встречал на вокзале и Салтыков сам привез подельника на конспиративную квартиру, прямо указывало на это.

И еще! Алиев и дальше намеревался продолжить выполнение заказа на убийства. А это означало только одно: он лично знал заказчика или имел способ связи с этим человеком. Данный факт, конечно, не говорил, что именно Алиев получал заказ, а не Салтыков, но то, что через бандита можно будет выйти на организатора убийств, стало совершенно очевидным.

Минут через десять после того, как увели Юртаеву, раздался телефонный звонок. Девушка с удивительно вежливым и мелодичным для сотрудницы миграционной службы голосом поинтересовалась, на какой электронный почтовый ящик Гурову отправить информацию по Авдюшенко Кириллу Сергеевичу. Сыщик назвал адрес и уже через пару минут получил информацию на Пирога.

Собственно говоря, как таковых, данных было совсем немного – только те, что есть в паспорте, – но сейчас и этого было вполне достаточно. Не желая отрывать Станислава от поиска и допроса Войнича, Лев прихватил с собой опергруппу и отправился в райотдел Филевского парка, на территории которого и был зарегистрирован Авдюшенко.

Данных на Пирога в отделе полиции оказалось немного. Если точнее, совсем никаких! «Не имел, не привлекался…» Авдюшенко был из обычной семьи, единственный ребенок. Сейчас проживал вместе с матерью. Отец умер в этом году. Вот и все, что смогли сообщить Гурову начальник отдела и участковый.

Лев сомневался, что такой парень поведет к себе в дом уголовника, хотя и ввязался в опасное дело, поэтому брать штурмом квартиру Авдюшенко не решился. Вместо отряда ОМОНа он взял с собой лишь оперов и отправился к нужному дому. Двое оперативников остались около подъезда, а еще двое поднялись вместе с ним в квартиру Авдюшенко. Дверь Гурову открыла немолодая женщина с уже хорошо заметной сединой в волосах. Выглядела она не слишком опрятно, но как-то по-домашнему уютно. Лишних вопросов задавать не стала, сразу пригласив сотрудников полиции внутрь.

– Что мой оболтус натворил? – поинтересовалась Татьяна Петровна, когда незваные гости расселись в тесной гостиной.

– А почему вы решили, что Кирилл что-то натворил? – осторожно спросил Гуров.

– А зачем еще полиция может приходить? – пожала плечами женщина. – Если бы он вам был не особо нужен, вызвали бы повесткой. Если бы его убили, меня на опознание бы вызвали. А раз сюда целый полковник с сопровождением пришел, значит, вляпался мой тело́к в какую-то совсем плохую историю.

– В каком смысле «тело́к»? – уточнил Лев, уже догадываясь, что скажет Авдюшенко.

– Так моего Кирюшу кто позовет, за тем он и пойдет, – с какой-то обреченностью в голосе произнесла Татьяна Петровна. – Он еще со школы такой: что скажут, то и делает. Раньше все обходилось. Над ним больше потешались, чем на что-то плохое подталкивали, да и он сам какую-то грань, что ли, чувствовал, никогда в преступлениях замешан не был. А как отец умер, царство ему небесное, так Кирилл какой-то весь дерганый стал. Пропадать стал подолгу. Отмалчивается, когда я о чем-то спрашиваю. В общем, почувствовала я материнским сердцем, что во что-то нехорошее он обязательно вляпается.

Она всхлипнула, но, когда Гуров сделал знак одному из оперов, чтобы тот принес из кухни воды, замахала руками:

– Сидите уж! Сейчас я успокоюсь. – Достала из кармана халата потрепанный платок, вытерла им глаза, а затем почти бесшумно высморкалась и продолжила: – И ведь не дурак всегда был! Не двоечник. Училище окончил техническое. Машины любит, страсть. А вот уговорить его какую-нибудь глупость сделать, проще простого. Помню, в классе пятом мальчишки во дворе сказали ему, что если речной песок с сахаром смешать и в духовку поставить, получатся песочные пирожные. Так он мне половину песочницы в плиту перетаскал…