Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ) - Леонов Николай Иванович - Страница 42

– Да, товарищ полковник, узнал, – ответил лейтенант. – Вот сведения о Денисе.

Он протянул Гурову еще один листок, в котором размещалась информация о Денисе Кузьмине. Лев пробежал листок глазами, затем сказал:

– А вот ответы на еще некоторые наши вопросы. Оказывается, сын Плетнева учился в Академии права. Еще тогда он стал постоянно общаться в социальных сетях с выпускниками Академии, работающими в органах внутренних дел. Это он переписывался с болтливым лейтенантом Ширяевым и получал от него информацию о наших действиях. Учась в Академии, Денис усвоил методику полицейских расследований, увидел в этой методике бреши, научился обходить полицейские ловушки, ускользать от преследования.

– Так что, в группе похитителей он является вожаком? – спросил Костиков.

– Не думаю. Судя по тому, как ловко садовод Плетнев пустил меня по ложному следу, этот человек – незаурядный психолог, умеющий манипулировать людьми и строить стратегические планы. Скорее всего, лидером является именно он, а жена и сын у него на подхвате.

– Но переговоры с родителями похищенных детей ведет все же «Иван», то есть Денис, – заметил Крячко. – Все говорят, что голос в трубке принадлежит молодому человеку.

– Да, переговоры ведет Денис, – согласился Гуров. – Но содержание этих переговоров, условия сделки диктует Плетнев. Он же, я уверен, задумывает все операции от начала до конца – до получения выкупа. Впрочем, чего гадать, скоро все узнаем в точности. Спустя час Борис Шейнис позвонит похитителям и сообщит, что собрал деньги и хочет вернуть дочь. Этот звонок проследят наши специалисты.

– Где, в управлении? – спросил Костиков.

– Нет, они уже здесь, – ответил Лев. – Вон в той машине сидят, – и показал за окно. Там, на другой стороне улицы, стоял обшарпанный фургон, борта которого все были исписаны названием известной фирмы по доставке пиццы. – Там сидят ребята со специальной аппаратурой. Они отследят дислокацию человека, который ответит на звонок Шейниса. Даже если бандиты не зажгут в доме свет, мы будем точно знать, где находится человек с телефоном, то есть Денис. Тогда можно будет начинать операцию «Освобождение».

– Ты хочешь штурмовать дом? – удивился Стас. – Я думал, мы договоримся с бандитами о выкупе и будем их брать где-нибудь в лесу…

– Я сам вначале так планировал, – ответил Гуров. – Но я боюсь за жизнь ребенка. Понимаешь, они ведь не планируют новых операций, им все равно, что о них подумают. Поэтому, скорее всего, ребенка они возвращать не будут. Во всяком случае, живым. Мы готовим им «куклу» с деньгами, а они приготовят нам такую же «куклу» с девочкой. Я молю Бога, чтобы Алла была жива к настоящему часу, и надеюсь, что она пока жива – просто у бандитов не было поводов ее убивать, она им не мешала и живая. Но медлить дальше, полагаться на их милосердие или страх перед наказанием не стоит. Запросто могут убить ребенка, чтобы не путался под ногами. В течение получаса прибудет подкрепление, его пришлет генерал Стародубцев. Обложим дом со всех сторон, так что он превратится в ловушку. Тогда можно будет начинать.

– Да, тогда как раз и светать начнет, – заметил Крячко. – Штурм будет на рассвете… Главное – в самом начале освободить Аллу, чтобы ей ничто не угрожало.

– Этим как раз должны заняться мы четверо, кто сидит здесь. Вот, смотрите – это план дома Плетневых. Я попросил, и мне его прислали из БТИ.

Лев развернул на коленях увеличенный план, и все оперативники склонились над ним.

Была половина шестого, когда в доме на улице Тургенева зазвонил телефон. Тотчас в машине со спецаппаратурой открылась дверь, и оттуда махнули Гурову: давай, мол, сюда! Лев быстро перебежал через улицу, забрался в фургон.

– Говорящий находится в угловой комнате. Вон в той, видите? – подводя его к экрану, сообщил техник.

– Понял… – ответил Лев и развернул свой план дома. – Здесь у них вроде как вторая спальня, так? Самая большая комната здесь… А девочка, стало быть, вот тут, где окно во двор выходит…

Он с самого начала полагал, что Алла находится здесь. Других удобных помещений, чтобы разместить похищенную девочку, в доме не было. Разве что подвал… Но в подвал ее не стали бы помещать живую. А о другом варианте думать не хотелось…

Теперь все было известно. Время ожидания закончилось – настало время действия. Гуров выскочил из фургона, махнул рукой в сторону полицейской машины. По этому сигналу Крячко, Костиков и Коняев вылезли из салона, после чего все четверо бегом направились к забору соседнего с Плетневым дома. У него, как они выяснили еще ночью, было два важных преимущества: низкий и шаткий забор ограждал дом и от улицы, и от двора Плетневых, а кроме того, у этих соседей не было собаки.

Не снижая темпа, сыщики преодолели первый забор, потом, также быстро, перелезли и через второй. Пока все было тихо. Гуров мельком подумал, что Борис Шейнис, кажется, точно выполняет данную ему установку: как можно сильнее затягивать разговор с похитителем, уточнять условия передачи денег, требовать дать ему услышать голос дочери. Все это было нужно, чтобы Денис Кузьмин был занят разговором и не вошел в комнату похищенной девочки слишком рано.

Вот нужное окно! Лев прильнул к стеклу и убедился, что разглядеть ничего не возможно: с той стороны к окну была приставлена какая-то доска. На этот раз похитители не стали закрашивать стекло, а приставили к нему доску.

Он шагнул в сторону, уступая место Крячко. Тот четыре раза провел по стеклу стеклорезом, слегка надавил с одного края, повернул – и вынул все стекло так, что оно даже не хрустнуло. Затем просунул руку внутрь, нашарил один шпингалет, второй, открыл оба.

Наступил решающий момент. Дальше сохранить свои действия в тишине было сложно. «Ну!» – шепнул Крячко. Лев кивнул, и Стас изо всех сил рванул обе створки окна, а когда оно распахнулось, ударил по доске, которая его загораживала, – путь был свободен.

Гуров прыгнул вперед, в темноту. Упал на пол, перевернулся, тут же вскочил на ноги. Следом за ним, сгруппировавшись, также быстро запрыгнул Крячко, и сыщики осмотрелись. В углу стоял шкаф, за ним оставалось еще пустое пространство. И там, на полу, смутно виднелась какая-то куча одеял, под которой что-то шевелилось… Она, это она!

Лев шагнул к девочке и в этот миг различил за дверью, ведущую в коридор, какой-то звук. Подчиняясь внезапному импульсу, он толкнул Крячко в сторону, сам прижался к стене. За дверью грянул выстрел, и сразу – еще один. Пуля, пробив дверь, пролетела в нескольких сантиметрах от его головы и впилась в оконную раму. Вторая пуля прожужжала еще ближе и нашла себе живую мишень – попала в плечо лейтенанта Коняева, который как раз в это время влезал в комнату. Лейтенант охнул и упал назад, во двор. В то же мгновение Крячко выстрелил через дверь, стараясь попасть в стрелка.

Ночная тишина исчезла – теперь со всех сторон слышались топот ног, крики, грохот разбиваемой входной двери. Но Гурова это пока не интересовало. У него была своя цель: он обещал Борису Шейнису сохранить жизнь его дочери и собирался это обещание выполнить. Лев включил фонарь, посветил в угол, на кучу одеял, подошел ближе и наклонился. На одеялах лежала девочка, глаза были приоткрыты, казалось, она смотрела прямо на него. За стеной, в коридоре, гремели выстрелы, но он отключил слух, не обращая на них внимания, и тихо позвал:

– Алла, ты меня слышишь?

Девочка не отвечала. Лев положил ладонь на ее лоб. Алла вся была холодная, словно на льду лежала. Тогда он осторожно завернул ее в одеяло, поднял и шагнул к окну, а там один из бойцов спецназа уже собирался залезть внутрь.

– Стой, возьми у меня ребенка! – приказал ему Гуров. – И бегом неси ее… врачи приехали?

– Да, я видел две машины, – ответил боец.

– Неси к врачам. Кажется, ее чем-то напоили, может, наркотики кололи. Ее надо срочно вывести из забытья! Все понял?

– Понял, бегу! – ответил боец.