Эпоха Опустошителя. Том II (СИ) - Павлов Вел - Страница 52

— Как та девочка? — продолжил спрашивать правитель. — Рейна, вроде бы, не так ли?

Диана по-прежнему молчала, так что отвечать вновь пришлось женщине.

— Тоже идёт на поправку, но ей предстоит тяжело перенести исцеление. Думаю, ты и сам знаешь, что пламя Норона… малость необычно, — поморщилась невольно та.

На несколько долгих мгновений в апартаментах вновь образовалась тишина и после тяжелого вздоха, владыка Аделлума принялся за самое болезненное.

— После произошедшего в Западном Пределе мы так и не поговорили.

— Что именно вы хотите знать, отец? — подняв безэмоциональный взгляд на родича, осипшим голосом спросила молодая целительница. — Спрашивайте…

— Что с тобой стряслось в плену, Диана? — заботливым тоном вопросил у дочери мужчина. — Признайся честно, дочь моя, тот грязный подлец совершил нечто гнусное, не так ли? Одно твоё слово и ему не жить. Только скажи и я достану его отовсюду…

На несколько долгих мгновений в апартаментах повисла томительная тишина. Дриада еще пару секунд размышляла над словами родича с невозмутимым видом, а затем ни с того ни с сего расплылась в радушной улыбке.

— Вам не о чем переживать, отец. Я в полном порядке. Если вопросы закончились, то позвольте мне уйти.

Тем не менее стоило девушке поклониться, как на смену мягкому отеческому голосу, пришел строгий баритон, который заставил её замереть на месте.

— Не держи меня за дурака, дочь моя. Лара обо всём доложила еще в день нашего прибытия после твоего обследования! Я хотел, чтобы ты сама обо всём поведала мне или хотя бы своим сёстрам с матерями, но терпеть подобного я более не стану! Это тот грязный выродок сделал это с тобой, не так ли? Он посмел лишить тебя невинности⁈ Почему ты покрываешь его⁈ Кто именно посмел поднять на тебя руку⁈ КТО ПОСМЕЛ ВЗЯТЬ СИЛОЙ МОЮ ДОЧЬ⁈ КТО ПОСМЕЛ ОСКВЕРНИТЬ ТЕБЯ И СНАСИЛЬНИЧАТЬ⁈ — к концу речи в тоне у Иллиона звучала нескончаемая ярость, а рёв сотрясал весь кабинет. — ГОВОРИ!

Однако на изумление мужчины даже под напором его суровых воплей девушка оставалась необычайно безмятежной, она всего-навсего бросила горестный взгляд на целительницу, а затем разочарована покачала головой.

— Я ведь просила вас, наставница Урано…

— Прости меня, девочка, но подобное нельзя скрывать, — с виноватой улыбкой прошептала Лара. — Твой отец обязан знать. К тому же не забывай, что ты помолвлена с другим, и если Агдейн и Алое Возмездие узнают, что ты лишилась своей невинности в плену, то последствия станут невообразимыми. Они могут посчитать такое поведение грубым оскорблением!

После упоминания об Алом Возмездии и Агдейне, впервые на лице у молодой дриады отобразилось презрение ко всему живому.

— Как бы сильны они ни были, но мне плевать на Алое Возмездие! Агдейн редкостный мерзавец и законченный ублюдок! Я более чем наслышана о его садистских наклонностях! Не стоит и упоминать, что в нашем доме эта скотина ведет себя так, словно правитель здесь он, а не вы, отец, — скривилась внезапно девушка, осуждающе взглянув на Маркаса. — И это вы, отец, захотели связать нас узами брака, чтобы заручиться поддержкой еще одного старейшего ордена, хотя для войны с Ксантом хватило бы и Несущих Бурю с Наказующими! Я ненавижу и презираю Агдейна, но приняла подобный факт, как должное. Ведь я представительница дома Иллион! Я ваша дочь! Вот только скажу вам обоим правду! Пока я находилась в плену, никогда в жизни я не чувствовала себя более свободно. После смерти матери вы изменились, отец, — горько сглатывая выпалила дриада. — Я не узнаю вас! Ранее вы были несгибаемым и вдумчивым, но сейчас сразу три старейших ордена желают разорвать наш дом на части, делая вид, что помогают…

— Достаточно! Не желаю ничего слышать! — вдруг повысил голос Маркас, хлопнув по столу рукой, но вот лицо его скрывало вселенскую боль и раскаяние, впрочем, мужчина продолжал напирать. — Что о войне и политике может знать одна непослушная девчонка⁈ Вижу, тот грязный подонок каким-то образом промыл тебе мозги! Это я не узнаю тебя, Диана! Что с тобой стало⁈ В кого ты превратилась?

Вот только вместо того, чтобы стоять и покорно слушать дриада расплылась в печальной улыбке:

— Какой же всё-таки дурой я была раньше, — разочарованно прошептала целительница, глядя то на отца, то на наставницу. — Кто бы мог знать, что Ранкар окажется прав. В этой войне и вправду нет плохих или хороших, нет правых или же неправых, в этой войне есть только… Выгода! Каждый из участников преследует только свои цели. За время нашей беседы вы дважды его оскорбили, отец! ДВАЖДЫ! — повысила она внезапно тон, переходя на крик. — Но лично он за всё время моего плена ни разу ничего плохого не сказал ни об Иерихоне, ни о вас. Да и вообще ни о ком-либо. Он даже не расспрашивал у меня кто я на самом деле. Вы считаете его выродком, к своему сожалению и я раньше так считала. Однако попав обратно домой я осознала, что никакой он не подлец и не мерзавец. Вы вообще в курсе, отец, что Ранкар не убил ни одного иерихонца? Даже наоборот, чтобы защитить меня он прикончил одного из лейтенантов Ксанта! Он дал слово и держал его несмотря ни на что…

— Из-за его вмешательства мы потеряли Западный Форпост! — рявкнул разъярённо Маркас. — Именно из-за него погибло много защитников крепости!

— Вы же его совсем не знаете, но и тут он вновь оказался прав, — продолжая грустно улыбаться, заключила дриада. — Нет плохих или хороших. Каждый преследует свои цели. Вы преследуете свои в этой войне, а он преследовал свои. Вы в курсе, что он похитил меня, чтобы спасти друга и товарища? Однако вы сделали буквально то же самое, чтобы спасти Ласанту и меня, но при этом убили много аххесов. Вот только вы действовали силой, а он использовал ум и хитрость. И даже ваш хвалённый судья Норон, который убивает ни в чем не повинных детей, — с сочащимся презрением сплюнула девушка, — не смог его распознать. Так кто виноват в этом?

К данному моменту на Иллиона было жалко смотреть, ведь слова дочери оказались той самой болезненной правдой, а резали они острее самых заточенных ножей, ведь эта затяжная война уже как пару лет обратилась скопом нескончаемых интриг и кипой договоров.

— Я не идиотка, отец, — с всё той же печальной усмешкой говорила Диана. — Он мог сотворить со мной миллион гнусностей, но вместо этого защищал меня. Защищал вашу дочь. Он не обязан был это делать, но после исцеления друга дал слово и держал его до самого конца. Скажу больше… свою невинность я потеряла по собственной глупости. Ведь тогда он предупреждал, но я не хотела слушать. Однако и это обернулось для меня благословением… — с горькой усмешкой заключила та.

— О чем ты, девочка? — с полным непониманием вопросила Лара.

Тем не менее вместо какого-либо ответа из пространственного женского клатча в руках девушка вдруг выудила магический перстень и бросила его в руки отцу. Пару мгновений тот с интересом рассматривал кольцо, но завидев явственные изменения с ошеломлением уставился на дочь.

— Неужели ты…

— Отныне я советник магии Жизни третьего отсечения, — угрюмо выпалила Диана. — И да. Это случилось тогда, когда я находилась в плену. Странно что это вас волновало на порядок меньше, чем моя невинность. Видимо, наставница Урано переживала об иных изменениях в моём организме.

По первой женщина не поверила в увиденное и дважды перепроверила перстень, как глазами, так и с помощью магии, но затем с шоком взглянула на молодую дриаду.

— Ты лишь пару месяцев назад ступила на ранг магистэра третьего отсечения, — с волнением произнесла та. — Как… как у тебя получилось прорваться до следующего ранга? Как переступила через три отсечения? Как удалось? Кто тебе помог? С тобой что-то стряслось? Расскажи подробнее. В академии Аронтира должны знать о подобном! Боюсь, сейчас ты самый юный советник Жизни среди целителей.

— Я не знаю, как это случилось и даже если бы знала, то не сказала бы, — огорошила девушка своим заявлением старшую дриаду и правителя Аделлума. — К тому же сейчас речь идёт совсем об ином. Необходимо прояснить самое главное. Ранкар дал слово, что вернет меня домой и собирался это сделать в один из своих будущих патрулей на рубеже. Я благодарю вас, отец, за то, что волновались обо мне, но вы, как и Несущие Бурю, как Наказующие, как Алое Возмездие, Агдейн, Азаих, Норон, да каждый из них желал получить нечто своё. Не надо думать, что я принимаю сторону Ранкара в этой истории, вовсе нет, я пытаюсь смотреть здраво на вещи. Хиал и Ласанта хотели убить его и его друзей, когда те были бесправными смертниками. Они сражались за свою жизнь. Хиал сам повинен в том, что случилось в коллизии, как и повинна Ласанта, что пошла у него на поводу. Сын Азаиха тоже искал выгоду в этой войне, как и все остальные. Как и вы все! Но пока кто-то ищет выгоду, многие попросту хотят выжить. Вы бы не стали сражаться за свою жизнь, отец? Перестали бы сражаться за свой народ? Ответьте!