Эмиль. Забудь меня (СИ) - Голд Лена - Страница 7

В его глазах блестят хитрые огоньки. Опасные такие, обещающие что-то безумное. Он снова специально меня провоцирует. Знать бы еще зачем, какая у него цель.

— Ты невыносим, — ворчу, закатывая глаза. — Прикинь, приглашают. И я ужинаю в ресторанах. Я имела в виду, что с мужчинами сто лет не была в таких местах. Потому что не до них было. Но обязательно после тебя приду с Глебом. Я же, по твоим словам, на два фронта играю. И круто так играю, профессионально. Так что... Думаю, ты не удивишься, увидев меня здесь с ним.

Лицо Эмиля снова меняется. Там мелькает боль и неприязнь. Кажется, я ляпнула что-то лишнее, хотя всего лишь пошутила. И даже не догадалась о последствиях. Настроение Бестужева явно падает до плинтуса. Черт! Я реально весь вечер испортила...

— Я... — хочу сказать, что это всего лишь шутка.

— Заткнись, — грубо отрезает он, не желая меня слушать.

Глава 5

Эмиль молчит, смотрит в одну точку какое-то время. В помещение заходит официант и что-то спрашивает у него, и Бестужев, взяв меню, протягивает мне.

— Выбирай.

— Сам выбери. На свой вкус, — прошу я, вздыхая.

Эмиль поджимает губы, но соглашается. Через пару минут парнишка выходит из комнаты, снова оставляя нас наедине.

— Ты заказал спиртное? Забыл, что за рулем?

— Не забыл. Но нужно расслабиться.

— И кто же водить будет?

— Арина, если я заказал спиртное, это не значит, что я напьюсь. И не смогу себя контролировать. Пару стаканов виски со мной ничего не сделают. Закажу тебе такси, поедешь на нем. Не трясись ты так. До больницы, к отцу, доедешь в целости и сохранности.

В его голосе больше нет ни нежности, ни заботы. А сплошное раздражение, от которого мне становится некомфортно.

— Постоянно меня подкалываешь, Эмиль. Чуть ли не в открытую заявляешь, что я продажная баба и черт-те чем занимаюсь с мужиками. А когда я начинаю говорить о ком-то, ты бесишься. Могу узнать, в чем твоя проблема? — спрашиваю в лоб. Потому что мне действительно интересно услышать его ответ, однако я уверена, что он ускользнет от вопроса.

Он опять молчит. Не сводит с меня пристального взгляда, которым чуть ли не насквозь прожигает.

— Мне абсолютно плевать, Арина, с кем ты встречаешься. Да и вообще... С кем и где чем занимаешься, — тон ледяной, пугающий. — Но если хочешь спокойную жизнь, то держись от Глеба как можно дальше. Говорю я это не из-за себя, нет. Если я тебя захочу — без сомнений ты станешь моей.

От его самодовольной речи мои брови ползут вверх. Бестужев, конечно, замечает и продолжает:

— Но мне нет дела до тебя. Мы просто коллеги. Ведем общий проект.

— Даже не сомневаюсь в твоих словах, — ерничаю я, чувствуя подкатившийся к горлу ком обиды. Нет дела до меня, значит... — Слишком ты высокого о себе мнения, повторюсь. Спустись на землю, Бестужев. А насчет Глеба... Я всего лишь пошутила. И да. Мне неприятны твои долбанные намеки, и ты это прекрасно понимаешь. А у Салтыкова, между прочим, есть девушка.

— Девушка... — уголки губ Эмиля ползут вверх. — От нее он может избавиться, пару раз щелкнув пальцами, Арина. Она ему не нужна. Да и вообще... Никакой мужчина не захочет рядом с собой безмозглую куклу.

— Я ее безмозглой не считаю. Голова у нее есть, если, конечно, включит ее и займется делом. Но пока что она предпочитает вести себя как стерва и раздвигать ноги перед Глебом. Надеюсь, что Салтыков не устанет от нее. Как-никак, она немного его отвлекает. Мне совсем не нравится, когда он ведет себя как пуп земли.

— Это неважно, — усмехается Эмиль, откидываясь на спинку дивана. — Главное, я тебя предупредил. Глеб всегда действует так, как ему выгодно. Вбей мои слова в свою прекрасную макушку, — он стучит пальцем у виска. На лице нет ни капли теплоты. Злой он. Очень злой. — И не смотри ты на меня так. Бесишь.

— Вот как, — подаюсь я вперед и невольно облизываю пересохшие губы. — А ты докажи, что я тебе безразлична.

Эмиль аж замирает, задержав взгляд на моих чуть приоткрытых губах. Между его бровями образовывается складка. Смотрит хмуро, но при этом с усмешкой. Ответить не успевает, потому что официант появляется совсем не вовремя, ставит на стол выпивку. Эмиль без церемоний наливает виски в стакан и залпом отправляет в рот. Я же морщусь...

— С огнем играешь, — хрипло и севшим голосом говорит он, как только парнишка уходит. — Поверь, я не такой, каким кажусь. Я не мягкий и нежный зайчик, который будет терпеть твои выходки, Арина. Могу быть жестким и безжалостным. Так что сбавь обороты, девочка.

И его это «девочка» настолько нежное, что мне прильнуть к Бестужеву хочется. Это он жесткий и безжалостный? Да нет же! Я давно не девственница. Правда, мужчин в моей жизни было двое. С первой любовью (я так считала когда-то) жили целый год. Хоть немного, но характер мужчины могу определить по его поступкам. Эмиль... Нет, не может он быть таким, каким себя пытается показать. Чего не скажу о Глебе.

— Кем тебе Салтыков является? — интересуюсь я, откидываясь обратно на спинку дивана. — Если не секрет, конечно. Мне просто интересно, Эмиль. Странный ты человек. Ну а если честно, я бы сказала, загадочный. Ты только снова на небо не поднимайся, окей? Я люблю быть откровенной и говорить все в лицо.

— Он мой брат, Арина. Росли вместе. В школе вместе. А потом, как назло, даже в университете вместе, — последнее цедит сквозь зубы, наливая вторую порцию напитка.

— Брат, — задумчиво тяну я. — Но он главный в компании, а ты всего лишь рядовой сотрудник.

— Меня устраивает такой расклад, Арина. Не нагнетай. Мы не родные, — усмехается. — Не испытываю никакого стыда быть ниже него. Как-никак, добрался я до своего статуса сам. Своими силами. А не сижу на троне за счет отца. Вот это было бы действительно стыдно.

Мне нравится, как он откровенно раскладывает все по полкам. А еще мне нравится, какими глазами он смотрит на меня. Как скользит к губам и еще ниже...

— После смерти мамы дядя начал наезжать, обвинять моего отца. Что он пахал днем и ночью, но нормальной жизни у нас все равно не было. Нормальная жизнь для них — это бабло, Арина. Ничего другого. Хотя я предпочитаю остаться без денег, чем из-за наследства глотку своей же родне грызть.

Он крутит в руке стакан, на дне которого осталась пара глотков виски. Задумчиво смотрит, будто окунаясь в прошлое. Даже слегка улыбается, явно своим мыслям.

— Жена у дяди жива. Кайфует она. Постоянно по магазинам шляется. Тачка есть, бабки есть, а муж ее каждый день с другими... Кхм... Ну ты поняла. Глеб... — он поднимает взгляд на меня. — Аналогичная ситуация. Сейчас Наташа его устраивает. И в постели, и в компании. Но в последнее время слишком капризной и какой-то странной стала, — Эмиль морщится, кривит рот. — Истерики закатывает часто. И я так понимаю, причина этому — ты. Скоро Глеб от нее избавится, если Наташка будет продолжать в том же духе.

Не понимаю, о чем он. И при чем тут я, если истерики закатывает Наталья? Но эти мысли я отбрасываю в сторону. Меня больше заинтересовала тема семьи Эмиля. Значит, его мать была тетей Глеба? Интересный расклад. Но эти двое мужчин уж очень отличаются друг от друга.

— Не спросишь ничего?

— Насчет Натальи или же Глеба — нет. Меня это совсем не интересует. А маму твою... Мне жаль. Я тоже потеряла свою. Уже шесть лет как без матери, и ее действительно не хватает в моей жизни. Если бы она была жива, отец не решал бы все за меня, — хмыкаю я.

— Разъяснишь? — выгибает бровь, на что я улыбаюсь. Все-таки много у нас общего с этим человеком.

— Забей. Очень скучная история.

Ни хрена не скучная. Знаю, Эмилю не понравится, если я признаюсь, какие на самом деле цели преследует мой отец. И что хочет меня Глебу «подарить», чтобы тот воспользовался мной, а потом выкинул. После слов Эмиля о Салтыкове-старшем я ни капли не сомневаюсь, что младший станет таким же. И мне такой мужчина даром не нужен.

— Как хочешь.