Парвус. Часть 2 (СИ) - "Морана" - Страница 60

Женщина старалась покормить Медею, но ту ужасно тошнило от запаха лепешки. По телу проходили спазмы, но девушку так и не вырвало. Нечем.

— Давай же, иначе умрешь. — Женщина крутила возле ее носа едой.

Медея чувствовала себя настолько плохо, что мысль о смерти не казалась такой уж и ужасной. Женщина, возмущаясь, поднесла к ее рту фляжку. Девушка не чувствовала смертельную необходимость пить, но по-прежнему ощущала дефицит жидкости в организме. От неожиданного вкуса воды Медея прыснула и прошипела недовольно:

— Соленая.

— Конечно, соленая, у тебя же обезвоживание. — Женщина вновь поднесла фляжку к губам пленницы. Та покорно приняла питье.

Медея щурилась на женщину, которая, судя по вкусу вливаемого раствора, действительно собиралась спасти ее. Восстановление солевого баланса при тяжелой степени обезвоживания было необходимо. Проверять на практике этот факт девушке не приходилось. Настолько большой потери жидкости у нее раньше никогда не было.

Лепешка последовала за водой. Съесть удалось совсем мало.

Из-за чего бы Лой ни отсутствовал, но Медею переместили в другое место. Блондина не было уже долго, когда на голове девушки оказался мешок. К этому моменту она перестала терять сознание и мало-мальски соображала. Существенным минусом было, что конечности не слушались. Дрожь не проходила долго.

Медея сидела в полупустой темной комнате, свет в которую проникал лишь из щели под дверью. Иногда в двери открывалось маленькое окошко. Там появлялась еда и вода. Девушка набрасывалась на нее. Дикое чувство голода не оставляло ее ни на секунду. Больши́м плюсом в новом положении являлась возможность двигаться.

Хоть Медея и понимала, что тратить энергию попусту глупо, но не могла ничего с собой поделать и периодически разминалась. Мозг, не оправившийся полностью после долгой пытки, все же восстанавливал потихоньку прежнюю возможность мыслить складно.

Медее казалось, что еще немного, и она сойдет с ума от одиночества. Но привязанная к ботинку подвеска ее успокаивала. Девушка обдумывала, что может предпринять. Охранники оказались неразговорчивыми. Еду и воду приносили в глубоких металлических тарелках. Ничего из этого Медея не идентифицировала, как возможное оружие.

Зато из своей тюрьмы она слышала шаги смены охраны. По ним она предполагала, сколько прошло дней. По примерным подсчетам заточение в новом месте длилось уже минимум четверо суток. В воспаленное сознание Медеи проникала мысль, что Лой пропадает на скорпионьих фермах. Но девушка не была уверена в предположениях. В конце концов, тот разговор мог померещиться.

Мог ли Лой сам заправлять ими? По мнению Медеи, мог. Но только верить она в это не хотела. Ведь этим делом занимался Пес. А если на фермы напали апперы, то это бы значило, что Эйкен ее не ищет.

Девушка почувствовала себя брошенной. Как бы она себя ни уговаривала, но мысли постоянно возвращались к тому, что Пес занимается работой, а нее поисками пропавшей. Еще и отсутствие Лоя стало новой тревогой. «Если его убьют, то что ждет меня? А если не убьют?» — крутилось в голове Медеи, пока ее сознание подкидывало картинки, как она гниет в этой темной маленькой комнатушке.

Голос блондина периодически врывался в беспокойный мозг: «Сомневаюсь, что ты нужна кому-то кроме меня».

Впервые в жизни Медея радовалась встрече с Лоем. Однако длилось это чувство всего секунду. Когда дверь темницы открылась, и на пороге возник блондин, сердце Медеи сжалось. Парень выглядел ужасно. Измотанный. Израненный. Мрачное лицо не предвещало ничего хорошего. Голубые глаза злобно сверкнули.

Приказ связать пленницу не удивил, но тон, которым тот был отдан, заставил нервничать. Медея щурилась на окружившую ее толпу. Ни одного пистолета у них не замечено. Махать ножом среди такого количество вооруженных людей девушке казалось глупостью. Она мысленно ругалась на Лоя, что тот слишком хорошо ее знает и исключает возможности побега, которые возникли бы, не будь блондин так осведомлен о ее технике боя.

Мешок с головы Медеи сняли в спальне. Она поморщилась. Девушка ненавидела это место всей душой. И вновь руки по разные стороны, привязанные к спинке.

— Второй раз я это не переживу, лучше убей, — сообщила Медея усталым голосом.

Наваливалась обреченность. Она не верила, что покинет логово Крысьего короля. Слишком уж долго она здесь пробыла, а силы восстанавливать никто не позволял. Девушке снилась еда, которую ей выдавали в таком маленьком количестве, что лучше бы не давали совсем.

Холодный взгляд блондина бороздил по Медее, пока ту привязывали. Когда охранники были уже в двери, Лой приказал принести алкоголь. Девушка вжалась в спинку кровати. Плохое предчувствие подступило к горлу.

В молчании блондин дождался трех бутылок. Заперев дверь за всеми, Лой приблизился. С ничего не выражающим лицом он откупорил бутылку и сделал несколько глотков с горла.

Когда парень присел на кровать, Медея уже отворачивалась.

— Давай, вредина, мне нужна компания, — произнес он, приставляя к ее лицу выпивку. — У меня был плохой день. Не нужно меня злить.

— Напившись, я не сообщу тебе ничего нового, — прошипела девушка, выгибаясь всем корпусом подальше от Лоя. — Я не общалась с отцом с пятнадцати лет. А ты глупец, раз считаешь, что это не так.

— Говоришь убедительно, и я бы тебе поверил, но ты уже уничтожила одну мою ферму, — процедил он, поворачивая ее лицо обратно.

Медея смотрела на Лоя прямо. Говорить было сложно из-за того, что тот сильно сжимал ей щеки, удерживая на месте.

— Меня тогда твои люди пытались продать. Мне не оставалось ничего другого, как сбежать.

— И как же ты сбежала? — поинтересовался он, щурясь. — Не при помощи ли Фейта? Это было в его интересах. Мы с ним постоянно колонки делили, а тут такое удачное совпадение. Пока я занимался восстановлением ферм, он вернул себе бо́льшую часть колонок.

— Зачем отцу колонки? — вырвался из Медеи недоуменный вопрос.

Лой усмехнулся. Он склонил голову набок, сверля пленницу долгим взглядом. Блондин сделал два глотка и поднес бутылку к девушке. В нос той ударил запах алкоголя. Она умоляюще покачала головой. Лою было все равно на ее потуги. Алкоголь вливался в Медею. Она сопротивлялась. Бо́льшая часть содержимого бутылки пролилась мимо, а меньшая достигла цели.

— Так-то лучше, — сообщил деловито парень. — Не люблю пить один.

Красные глаза излучали ненависть. Лой оперся на спинку кровати и протянул:

— Допустим, я тебе поверю. Утверждаешь, что ничего про отца не знаешь?

Медея осматривала синяки на парне. Тот положил голову на ее руку.

— Не знаю, — подтвердила она. — Знаю только то, что все считают, Фейт жив.

Лой между каждой фразой отпивал из горла.

— Утверждаешь, что отец тебя бросил?

— Наверное. — Девушка не знала, зачем Фейт это сделал, но сомневалась, что ради ее счастливого будущего.

— Всегда знал, что мы похожи. Отцы у нас сложные. — После этих слов Лой вновь начал поить Медею. Выполнив задуманное, он вернулся в прежнее положение и произнес: — Представляешь, Велиор до сих пор не объявил, что я преступник. Хотя уже больше двух недель прошло.

Медея вздрогнула. Она не ожидала, что пробыла в заточении настолько долго. «Минимум неделя. Может, чуть дольше», — пролетело беспокойно в голове. Лоя развеселила реакция Медеи.

— Говорил же, что тебя никто не ищет, — сообщил он ехидно. — Меня преступником отец не объявил, а тебя объявил. Забавно, да?

Медея уставилась на говорившего. В глазах Лоя бегали задорные огоньки.

— Ты врешь, — процедила девушка.

— С тобой я всегда честен, — парировал он мгновенно.

Пока блондин пил, Медея не сводила с него глаз. Уверенность, сочившаяся в его словах, раздражала. Лой влил в девушку остаток алкоголя. Стекло парень предусмотрительно поставил к выходу. Там он открыл новую бутылку и направился к комоду. Парень достал оттуда браслет и вернулся на кровать.