Сделаю взрослой - Ромеро Екатерина - Страница 9

Сердце колотиться как безумный барабан. Во рту сухо и дико просто кружиться голова. Набираю побольше воздуха, хоть бы не упасть, хоть бы свалиться тут перед ним, мамочки.

– Добрый вечер. Здравствуйте.

Тараторю первая, а он игнорирует. На меня ноль внимания, просто проходит мимо, не разуваясь, только повесив на вешалку пальто. Когда мимо меня проходит, улавливаю его запах, затихаю, желая слиться со стеной.

Стас осматривает гостиную, а затем вроде как довольный проходит на кухню.

– Сюда иди.

Зовет, я топаю следом и вскоре вижу, как Стас наклоняется к рыбкам и проверяет фикус. Чувствую себя как на каком-то экзамене. Застываю на пороге, когда мужчина открывает холодильник и долго смотрит туда, а после с силой захлопывает дверцу, прожигая меня строгим взглядом:

– Почему ты ничего не ела?

– Я ела. Шоколадку.

– Я на кой хрен тебе еду поручил привезти, чтобы все выбросить?

Повышает голос и я осекаюсь. Не знаю, что ответить.  Я просто не знаю.

– Я же специально.

– Что специально?

– Ну, чтоб вам не накладно было.

– Мне накладнее будет труп твой голодный выносить из этой хаты, ясно?

Нет, Стас не кричит на меня, но от его предупредительного тона пробирает до костей. Быстро киваю.

– Есть еда, ты можешь брать все, усекла?

– Ага…

Стас берет тяжелый стул и садиться за стол, закуривая. Он, видать, голоден, ладно, я сейчас накормлю его, только есть маленькая проблемка: я не умею готовить. Совсем.

Дома готовила няня, а в детском доме мы просто ели, что нам дают. Нет, я конечно, видела рецепты там всякие, но ни разу не готовила сама. Не было ни кухни у меня, ни продуктов своих, чтобы вот так у плиты стоять и что-то там выдумывать.

Ставлю две тарелки, две вилки, два ножа на стол. Достаю из холодильника какой-то зеленый кабачок. Я не знаю, что с ним делать, потому просто мою и нарезаю кубиками. Потом беру сковородку, с третьей попытки включаю газ и разбиваю туда яйца. Четыре штуки.

– Чайник поставь.

– Хорошо.

Порхаю на кухне как мотылек, но быстро понимаю, что что-то не то. Яйца вроде сырые, но почему-то горят. И пахнет плохо.

Я беру вилку и кое-как их перемешиваю. Никогда такого не делала, да и яичницу я вообще не люблю, просто распереживалась, что Стас рассердиться, если я его не покормлю.

Выключаю газ, хватаю тарелку и высыпаю на нее это блюдо. Оно какое-то странное получилось, такого черного цвета снизу. Украшаю яичницу нарезанным сырым кабачком и подаю на стол.

Стас берет вилку, а потом смотрит на мое творение и его взгляд меняется. Боже, это просто надо видеть.

Нахмурив густые брови Став ковыряется в тарелке так, будто там лежит особо опасное вещество. Он что-то не ест. На край осторожно складывает яичную скорлупу и при этом почему-то у него на скулах начинают ходить желваки.

Сглатываю. Тоже мне, подумаешь, упало скорлупы немного! Что ему не нравится?

– Это что такое?

Переводит взгляд на меня. Глазища черные, блестящие, и ресницы оказывается, у него длинные густые. Опускаю взгляд. Не выдерживаю, сжимаюсь вся, аж живот болит.

– Ну… это такая глазунья. По-французски.

– Серьезно? А я и не знал. Ешь. Первая.

– Хорошо. Без проблем.

Протягивает мне свою тарелку и я осторожно пробую свое первое в жизни блюдо. Оно горелое, полусырое, да еще и несоленое. Какое-то слизкое, просто никакое и его страшно даже вилкой касатся.

Мельком смотрю на Стаса, пожимаю плечами.

– Хм, что-то не вышло. Я еще сейчас раз…

– Не надо!

Резво обрывает и сам поднимается. Берет мою яичницу и выбрасывает в мусорное ведро вместе с кабачком.

– Ты где родилась, принцесса? В королевстве?

– Нет, просто я никогда ничего не готовила. Дома была няня, а в детдоме кухарка. Мне все готовое подавали.

– Оно и видно, что ты ни черта не умеешь, Кузя.

– Я не Кузя, я Тася!

Гаркнула на него громче чем надо, Стас аж зубы сцепил.

– Извините.

– Сядь! Тася. Боже, с кем я связался.

Рычит себе под нос и берет разделочную доску, достает из холодильника сыр и колбасу, хлеб, помидоры. Быстро все рубит крупными кусками по-мужски и ставит нам новые тарелки. Потом заваривает мне чай, себе готовит большую чашку кофе.

– Вот как еда человеческая выглядит. Запомни.

В общем, Стас меня кормит, а не я его. Мы едим в тишине, рыбки только в аквариуме мелькают, разбавляя нашу напряженную атмосферу.

Голодная, уплетаю просто все за обе щеки, а после не замечаю, как свитер этот сползает, оголяя мое плечо.

– Ой…

Стас замечает, а после отводит взгляд и подрывается, пока я ошалело натягиваю эту вещь на себя. Она огромная на меня, как ни крути, спадает.

– Стас, подождите!

Окликаю его уже не выходе, он как-то резко заспешил уйти и даже не допил кофе. Странно, я думала, Стас тут постоянно живет, но нет. Ему, видать, есть где еще ночевать.

Подхожу к нему ближе, давя страх и сопротивление. Высоко задираю голову, проклиная свой рост.

– Что?

– Меня ищут?

– Вероятно, да.

Не успеваю среагировать, как он берет меня за подбородок большой рукой и убрав волосы ладонью смотрит на мой синяк.

Страшно так смотрит, крутит лицо на свету сводя брови, а у меня почему-то кожа жжет до мяса от одного лишь прикосновения его сильных пальцев.

– Кто это сделал?

– Тот мужчина. Фарадей.

Стас почему-то сцепляет зубы, а я даже не шевелюсь.

Как кролик перед удавом застыла, кажется, одно неверное движение и он меня ударит, но нет. Стас быстро убирает руку, зажимает сигарету между зубов и открывает замок на двери, звеня ключами.

– Сиди здесь, пока не скажу, что можно выходить, усекла?

– Да.

Я хочу еще сказать ему спасибо, но Стас уходит хлопнув дверью, а я еще долго смотрю на себя в зеркало и прикасаюсь к лицу туда, где коснулся меня он.

Нет, больно Стас мне не сделал, но кожа в том месте сейчас почему-то горит и покалывает.

Я пока не понимаю, что чувствую к нему. Пожалуй, какой-то липкий ужас перед бандитом и одновременно благодарность за то, что Стас не оставил меня умирать на улице и не бросил в лапах Туза.

А еще… еще мне не нравится его щетина на суровом строгом лице. Она меня пугает также как и сам Стас и его холодный запах леса вперемешку с бергамотом.

Вернется ли Стас сегодня ночью, я не знаю, но на всякий случай кладу нож под подушку. Так надежнее.

Стас так и не вернулся ночью, я дважды просыпалась и выходила в коридор, чувствуя себя вселенской трусихой. Я боюсь его. Отголоски того, что происходило в детском доме никуда не прошли, что заставляет вести себя осторожно и всегда быть начеку.

Проходит два дня, новостей никаких, но и связи со Стасом нет. Чувствую себя домашним зверьком на передержке.

Утром меня будит звонок в дверь. Рысь пришел при полном параде: красная кожаная куртка и черные джинсы, на голове какой-то бардак, на груди массивный кулон с черепом. В руках парень держит два пакета.

– Привет, шмакодявка!

–Доброе утро, Артем.

– Вот, меряй.

– Это что, мне?

– Ага. Стас послал тебе канцелярию и шмотки купить. Глянь. Я на глаз выбрал. Что-то да подойдет. Обувь тоже. С шипами на такой размер ничего не было, но я тебе свои дам, украсишь куртку если что. У меня этого добра навалом.

Усмехается красиво, подмигивая мне, а я стесняюсь.

– Мне не надо с шипами. Спасибо.

Я разбираю пакеты и нахожу там тетрадки, дневник, ручки. Еще есть черно-коричневые вещи, кое-что кожаное, шерстяное. Джинсы и кофты, футболки, кроссовки. Все мужское.

– Это же для мальчика вещи.

– Да? Ну я это, в моде, честно, не силен. Я просил на дите, вот мне и принесли.

– Я не дите.

Смотрю на этого Артема, хмуря брови. Спасибо хоть, Кузей больше не зовет.

– Да ладно, малая, не дуйся! Что, вообще ничего не подошло? Назад тянуть?