Сахар на обветренных губах (СИ) - Кит Тата - Страница 99

В квартире послышались шаги. Уже по их характеру можно было понять, что мама с самого утра не в духе.

Дверь открылась и мама, подперев плечом откос и скрестив руки на груди, окинула меня оценивающим взглядом.

— Чё пришла? — бросила она раздраженно-устало.

— Хочу поговорить с тобой насчёт Кати. Она спит?

Я заглянула за мамино плечо и увидела, как Катя аккуратно выглянула из своей комнаты и обрадовалась, увидев меня.

— Привет! — пискнула она робко.

— Рот закрыла и в комнате спряталась, чтобы я тебя не видела! — рявкнула на неё мама тут же, из-за чего Катя сразу исчезла за дверью.

Я перевела озлобленный взгляд на мать. Очень сложно не переходить черту и не злиться, когда очень хочется взять это существо в сальном халате за волосы и сбросить с лестницы.

— И долго ты так над ней издеваться будешь?

— А ты пришла поучить меня, как детей воспитывать? — хмыкнула мама. Чем больше слов вылетало из её частично беззубого рта, тем сильнее меня окутывало запахом перегара и сигарет. — Своих сначала роди, а потом я посмотрю, как ты запоёшь.

— Ты не выпускаешь её из комнаты неделю. Плохо кормишь и даже не разговариваешь с ней…

— Ну, посади теперь меня! — выплюнула мама с усмешкой. — Ты же умеешь. Ты же у нас специалист, — закончила она едко.

— Я хочу, чтобы отдала Катю мне. Пусть поживёт у меня, пока ты не придёшь в себя.

— А больше ты ничего не хочешь?

— Ты издеваешься над своей дочерью, — цедила я, уже теряя самообладание.

— Хочу и с окна её сброшу. Это моя дочь, ясно тебе? А ты вали, откуда пришла, — она потянулась к ручке, чтобы закрыть дверь, но вклинилась плечом, не давая ей это сделать.

— Я не уйду, пока мы не поговорим. Отпусти Катю пожить у меня. По-хорошему, мам. Я не хочу этот вопрос решать через суд.

— А я смотрю, тебе понравилось, — ехидно оскалилась мама. — Уже придумала, за что меня-то судить будешь?

— А ты хочешь сказать, что не за что? — я вошла в квартиру, потеснив мать. — Ты с детства над ней издеваешься. Пинаешь, бьёшь, толкаешь… Ты хоть раз с ней нормально говорила? Как мама с дочерью? Ты её, вообще, любишь? Она нужна тебе настолько, чтобы ты до последнего стала отстаивать свои права на неё в суде? Ты реально хочешь, чтобы я начала процесс лишения тебя родительских прав?

— Как вы меня заебали! — процедила мама сквозь стиснутые зубы. Её лицо серое лицо исказилось неподдельной яростью. Она подняла руки к лицу и сжала в кулаки сухие пальцы с грязными ногтями. — Всю жизнь вы мне испортили. Сначала одной что-то надо, жопу подтирай, корми. Потом вторая такая же, но ещё и тупая… — она резко пошла к Катиной комнате, открыла дверь. Катя резко встала с кровати и вжалась в угол за ней увидев, с какой яростью на неё наступает мать. Сестрёнка начала рефлекторно щуриться, втягивать голову в плечи и пытаться прикрыться руками. Но матери было плевать на её страх. Она, как какую-то вещь, взяла Катю за волосы и с силой швырнула в центр комнаты. — Забирай! — крикнула мама, брызжа слюной. — Забирай эту тварь! — Катя, больно ударившаяся коленками об пол, попыталась встать, но мама пнула её в спину и снова вцепилась в волосы. — Эта тупая даже стоять нормально не может! — она швырнула в меня сестру.

Тут не уже стало не до съёмки. Я уже достаточно сняла, чтобы воспользоваться этим материалом в суде.

Я поймала Катю, которая вцепилась в мою одежду мёртвой хваткой, и сразу спрятала за себя. снова направила на маму телефон, где пока не прекратила съёмку, и, теперь уже демонстративно стала её снимать.

— Всё, что ты только сделала, я сняла. Запись пойдёт основным доказательством в суд. Катю я забираю.

— Да пошли вы обе! — выплюнула мать. — Лучше бы я вас в детстве придушила! Особенно эту мелкую суку! — указала она на Катю.

Откуда столько ненависти к маленькому человеку?

Я остановила съёмку, убрала телефон в задний карман джинсов и поймала за халат маму, когда она снова потянулась к Кате.

Не испытывая ни капли жалости, я вышвырнула мать из комнаты и закрыла дверь. Присела перед Катей, погладила её по волосам, убрав их от маленького заплаканного личика и сказал одеваться и собирать вещи и учебники.

Утерев сопли тыльной стороной ладони, Катя быстро пришла в себя.

Пока мать била на кухне посуду я кричала о том, как её всё достало, мы с Катей собирали её тетради и учебники в портфель. Я нашла пакеты и собрала в них Катины вещи, обувь… Всё, что попалось под руку и влезло.

Катя всхлипывала, вздрагивала каждый раз, когда на кухне что-то с грохотом разлеталось об пол, но действовала так же быстро и отточено, как я.

— Не плачь, моя хорошая. Не плачь, — успокаивала я её между делом, стараясь приобнять или поцеловать в макушку каждую секунду. — Ты переезжаешь ко мне. Всё хорошо. Всё закончилось.

Мы покинули квартиру. Я не стала звонить Косте. Написала ему смс о том, что мы с Катей у меня. Он ответил, что скоро приедет и поинтересовался, как всё прошло.

«Расскажу вечером», — пообещала я в смс.

Весь день ушёл на то, чтобы отвлечь Катю от утренней сцены.

Я познакомила сестру и Костю. Оба они вели себя достаточно скромно и сдержанно. Мне нравилось наблюдать за тем, как они коммуницируют, как Костя пытается аккуратно шутить, а Катя постепенно к нему располагается.

Вечером, когда Катя уснула, выбрав диван с кучей подушек, на котором она отлично поместилась, я показала Косте видео. Чем дальше он смотрел, тем суровее становилось выражение его лица.

— Ну, тут только лишение родительских прав, — заключил он, отдав мне телефон.

— А если не получится?

— А ты думаешь, она будет оказывать сопротивление? — Костя многозначительно кивнул на телефон в моей руке.

— Если только назло.

— На твоей стороне правда и факты. А на её?

— Наверное, — выдохнула я устало. Вышла из стола и подошла к Косте. Забралась к нему на колени и уткнулась носом в шею, прикрыв глаза. Он обнял меня и прижался щекой ко лбу. — А у тебя как всё прошло? Малой не спалил квартиру?

— Почти, — тяжело вздохнул Костя. — Расплавил ручки всех сковородок, что были в духовке.

— Как так? — вскинула я голову и заглянула в глаза цвета спокойного океана.

— Хотел сварить пельмени.

— В духовке?

— Не знаю, — усмехнулся Костя. — Поставил на плиту кастрюлю с водой, а вместо конфорки включил духовку. Сам ушёл в комнату чиллиться и ждать, когда закипит вода. Вода не закипела, зато по всей квартире теперь воняет паленым пластиком.

— И как? — хохотнула я. — Сильно он получил от тебя?

— На маты я был щедр, как никогда, — улыбнулся Костя и беззлобно добавил. — Балбес он. Что с него взять?

Лишать маму родительских прав на Катю оказалось не так уж сложно. Она сама была рада отказаться от них, игнорируя повестки в суд и отказываясь общаться с органами опеки. Куда интереснее ей было бухать в компании сомнительного мужика, нежели хотя бы сделать вид, что ей дорога дочь.

Самым болезненным во всём этом процессе был факт того, что сразу после моего обращения в органы опеки Катю забрали сначала в больницу, а затем определили в приют.

Я думала, что умру. Она так кричала, умоляя не отдавать её никому…

С трудом, но тогда у меня получилось убедить её в том, что это всего лишь формальность, небольшая необходимая процедура, которая скоро закончиться, и мы снова будем вместе.

Больше двух месяцев мать и отчима лишали родительских прав. Больше двух месяцев я каждый день навещала Катю. К счастью, мне разрешили не просто топтаться в предбаннике учреждения, а обойти его полностью. Сестрёнка устраивала мне экскурсии, показывая, где находится комната девочек, в которой она тоже живёт. Комнату отдыха, игровую, компьютерный зал и даже тренажерный. Показывала новые вещи, подаренные спонсорами приюта и даже кухню, где девочки постарше помогали работникам готовить.