Арка третья: "Лопата кумкватов" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич - Страница 29

— И что же вы предлагаете, госпожа Падпараджа?

— Стать частью моей «мягкой силы».

— Мягкой силы?

— Я возглавила Полуслово, став Сидусом Невольником, для того чтобы просто выжить. Но прошли годы, и я снова правлю Империей. Просто эта империя — тайная, у неё нет трона, который можно пошатнуть, и нет императора, против которого можно взбунтовать чернь. У этой империи нет закованных в сталь легионов, за которыми стоят боевые маги, но у неё есть мягкая сила — возможность делать предложения, от которых нельзя отказаться. И предавший меня Орден, и оплативший это предательство Консилиум, и перехвативший мою власть Дом Теней, и радовавшиеся моей смерти Советы Городов — все они теперь следуют даже не моему слову, а намёку на него. Полуслову. Каждый, кто имеет власть на континенте, знает, что однажды может проснуться и увидеть у своей постели ассасинов Сидуса. И, если он не хочет однажды вовсе не проснуться, то исполнит его скромную просьбу и постарается тут же об этом забыть, потому что это неприятные воспоминания. Так я меняю Альвирах — медленно, но неотвратимо. Почти все думают, что изменения происходят сами собой, но моя четырёхпалая рука всегда на пульсе.

— И вы, обладая такой властью, нуждаетесь во мне? — удивлённо спросила Завирушка.

— Я много лет уничтожала чудотворцев, — сказала Падпараджа задумчиво. — Не потому, что я жестока, хотя это так, а потому, что было нужно. Я не горжусь этим, но поступила бы так снова. Чудотворцы опасны. И всё же, сейчас я готова рискнуть и попробовать обзавестись собственным.

— А если я не захочу стать частью этой вашей «мягкой силы», то вы меня убьёте?

— Тебя убьёт Дебош Пустотелый, я просто не буду ему мешать. Если ты этого не хочешь — полная безусловная лояльность и абсолютный контроль. По крайней мере на первых порах, пока ты не научишься понимать, что такое твоя сила и как избежать её случайного применения. Но может быть, однажды ты встанешь рядом со мной как равная, а потом и заменишь меня на этом нелёгком пути, примерив капюшон Сидуса. Да, я заставляю тебя под угрозой смерти. Но Сидуса не зря зовут «Невольником» — такие пути по доброй воле не выбирают.

— Я могу подумать, госпожа?

— До утра, не далее. И помни, Дебош медлить не станет.

— Эй, ты же библиотекарь! — тихо возмущается Вар. — У тебя, что, ключа нет?

— Я библиотекарь, а не завхоз! — огрызается Талена. — Зачем мне ключ от подвала? Книг за этой дверью нет!

— А что есть?

— Пыль, паутина, сырость, крысы, дурной запах.

— Какое прекрасное место… И как нам туда попасть?

— Я думала, что взломаю замок без проблем, — призналась девушка, — меня учили.

— Так в чём проблема? — спросил Вар. — Прогуляла нужный урок?

— Он заржавел! Я знаю, как его открыть, но сломала уже две отмычки! Их обломки заклинили механизм окончательно!

— Дайте я, — предложил Полчек.

Он стянул с пряди волос мелкую бусину и решительно раздавил её о корпус здоровенного ржавого замка. Массивная железяка на секунду как будто размылась, став нечёткой.

— Вот и всё.

Хронург дёрнул за дужку, и та осыпалась в его руках ржавой пылью.

— Ого, — сказала Талена уважительно. — Не знала, что так можно.

— Я всего лишь чуть-чуть ускорил естественные процессы, — пояснил Полчек, брезгливо отряхивая узкие ладони от ржавчины. — Пойдёмте внутрь, пока никто не заметил.

В подвале оказалось ровно так, как обещала Талена: грязь, сырость, плесень, паутина и застарелая вонь канализационных протечек. По углам сидят здоровенные, размером с откормленную кошку, мохнатые пауки, провожающие неожиданных визитёров пугающе разумным взглядом многочисленных глаз. Видимо, долгое проживание по соседству с книгами сказалось на их генетике.

Замаскированный проход в Утробу нашли не сразу, он так зарос пылью и паутиной, что команда трижды проходила мимо нужного участка стены.

— Нет, это всё-таки здесь, — заявила Талена решительно, — план точный. Придётся запачкать ручки.

— Вот ещё глупости, — не согласился Вар. — Отойдите.

Он щёлкнул пальцами, и плывущий в воздухе магический шар, освещавший им дорогу, вдруг загудел и засиял рыжими оттенками пламени. Повеяло жаром. Сгусток огня метнулся к заросшей плесенью стене и покатился по ней, выжигая растительность и паутину. В сторону метнулся, воняя палёной шерстью, очередной здоровенный паук, а на стене открылся выступающий из кладки кирпич.

— Я же говорила, — удовлетворённо сказала Талена. — Вот он. Уй, горячий какой!

Девушка отдёрнула обожжённую руку, а Полчек нажал на выступ своей тростью. Кусок стены, дрогнув, повернулся на скрытых петлях, открывая тёмный ход.

— Пойдёмте быстрее, — позвал Полчек, — и так отстаём от графика. Если опоздаем, Спичка будет в ярости.

— Упрямая дварифиха так и не сказала, в чём её план, — недовольно проговорил Вар, ныряя в темноту тоннеля. — Надеюсь, она знает что делает.

— Уж поверь, — ответил драматург, — она всегда это знает.

* * *

— Слушай мою команду! — рявкнула Спичка внушительно. — Стой, раз-два!

Десяток кованых дружно грохнули стальными ногами в мостовую. Дварфиха с удовольствием оглядела ровный, как по линеечке, строй. Кованые — идеальные солдаты, действующие всем подразделением как единый организм, каковым в некотором смысле и являются.

— Итак, кованая братия! — заявила она уверенно. — Сейчас мы пойдём и вывернем эту Утробу наизнанку! Держать строй! Щитоносцы танкуют, пикинёры дамажат, стрелки прикрывают всех сзади. Бояться нечего, всем, кто будет повреждён в бою, я гарантирую бесплатный ремкомплект от «Малого лафетостроительного»!

— Мы ничего не боимся, госпожа Фламерия, — сказал один из кованых, — мы не чувствуем боли, и нас нельзя убить. Мы не любим воевать не из страха, а потому что не видим в этом смысла. Однако ради обещанной вами перспективы мы готовы выполнить задачу. Постарайтесь не умереть в бою, чтобы ваши обязательства не оспорили наследники.

— У меня нет наследников, железяка, — засмеялась Спичка, — я оставила контракт у нотариуса, и он будет исполнен, даже если я сдохну в этих подземельях. Так что хватит слов, пора показать, кто хозяин-под-горой! Baruk Khazâd!

Спичка вытащила из-за спины секиру и решительно шагнула под своды широкого тоннеля. За ней, в шеренгу по трое, дружно чеканя шаг, направились три массивных щитовика с «моргенштернами» в качестве ударного оружия, три длинноруких пикинёра, которые будут разить тех, в кого упрутся их щиты, три высоких стрелка с многозарядными картечными «барабанниками», которые стреляют поверх голов авангарда, и замыкающий — снайпер с дальнобойным штуцером, который высматривает зоркой оптикой специально усиленных глаз вражеских магов, способных атаковать строй издали. Легендарная «кованая десятка», которую не видели в бою со времён Каррегвенского мятежа. Мало кто из ныне живущих представляет себе, на что она способна.

— Эй, вам сюда нельзя! — закричал выбежавший им навстречу полуорк. — Это территория Полуслова!

Со своим полуторным мечом и без доспехов охранник чувствует себя не слишком уверенно, и голос его дрожит в такт сотрясаемому железным шагом кованых полу.

— Беги или сдохни, — бросает Спичка, не останавливаясь.

Полуорк благоразумно выбирает первый вариант и скрывается в тоннелях с криками «Тревога!» и «К оружию!». Под шлемом не видно, но дварфиха довольно улыбается в бороду — уж теперь-то ей никто не помешает помахать секирой!

— Я в шоке, подружечка, я просто в шоке! — голос Фаль в голове вырвал Завирушку из глубины грустных мыслей. — Ты себе просто не представляешь! Это был грандиозный, полный, беспросветный провал! Мы унижены и раздавлены, а главное…