Ефрейтор. Назад в СССР. Книга 2 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 10

— Слышь, Громов! — раздалось позади меня.

Обернувшись, я увидел Осипова. Тот стоял с дерзковатой ухмылкой на лице.

— Чего?

— Это ж типа тебе там медаль дали? Хочу предупредить… Если на полосу выберут тебя, не путайся у меня под ногами, понял? А то еще упадешь, ногу сломаешь…

— Чего ты сказал? — взвился Самарин. — Жало прикуси, колхозник!

— Иди отсюда, придурок! — подключился Лаптев.

— Тихо, тихо. Дима, Андрей! С такими как он, нужно иначе! — я демонстративно медленно подошел к Осипову. Смерил его внимательным, оценивающим взглядом. — Паря, ты лекарство забыл принять? Или на солнце перегрелся?

Тот фыркнул, но не нашелся что ответить.

— Ну-ну…

А я, обернувшись к своим, демонстративно пожал плечами и произнес:

— Как говорил наш дорогой шеф, если человек идиот, то это надолго!

В пять вечера больше половины личного состава войсковой части собралось у заранее подготовленной полосы препятствий. Она представляла собой достаточно длинный маршрут, общей протяженностью около двухсот пятидесяти метров.

Я такую видел не одну сотню раз. Проходил, конечно, реже, но все равно знал ее, как родную. Конечно, стандарт установленного образца единый, но иногда бывало так, что кто-то из начальников по собственной инициативе добавлял что-то свое. А когда, не дай бог, приезжала комиссия с проверкой, то в срочном порядке все переделывалось. Впрочем, в такие части как наша, комиссия не приезжала никогда. Отсюда и некоторые изменения — все-таки подполковник Каменев был ярым сторонником спорта — были на постоянной основе.

Может, кто-то из офицеров об этом и знал, но не возникал. А солдатам было параллельно — они и понятия не имели, как оно там должно быть на самом деле.

Сначала от участников требовалось спрыгнуть в неглубокий ров, который переходил в зигзагообразную бетонированную траншею. На подъеме из нее, требовалось миновать лабиринт из металлических труб, затем взбежать на забор с наклонной доской, потом перебраться на разрушенный мост, состоящий из четырех разъединенных между собой секций. Затем был переход на разрушенную лестницу, а после нее стена с двумя проломами и далее выход в одиночный окоп для метания гранат. Стрелять не нужно, а вот метнуть гранату все-таки требовалось — на точность. По итогам, кто придет первым и поразит ростовую мишень тремя бросками ручных гранат, тот и побеждал. Обратно бежать не требовалось.

Расстояние между полосами около двух метров. То есть один участник не мог перепрыгнуть на другую полосу.

Все это делалось бегом, на максимальном ускорении. Само собой, с соблюдением техники безопасности, ведь травмы никому не нужны.

— Товарищ лейтенант, а кто из команды будет проходить полосу? — спросил Самарин. — Мы хотели сами решить, но Кукушкин сказал, что нам такой команды никто не давал.

Лавров о чем-то беседуяс командиром, обратил внимание на рядового.

— А что, ты хочешь?

— Никак нет, я слишком крупный. У меня с выносливостью хорошо, а вот со скоростью не очень.

— Ну, тогда сами и решите! Вы же команда?

— Так точно!

— Вот и принимайте командные решения. Время пошло! Вперед! — усмехнувшись, приказал капитан Воронин.

Все шесть человек организовали полукруг. Принялись обсуждать. Уже не первый раз.

— Ну что, кто у нас лучше всех проходит полосу? — спросил Кукушкин. «Старики» полосу не любили — слишком на ней напряженно все. Ошибиться просто, а позора потом не оберешься.

— Громов! — в один голос ответил Быков и Лаптев.

Все посмотрели на меня.

Честно говоря, отчасти, мне и самому хотелось предложить свою кандидатуру. Слишком зацепил меня этот павлин со второй роты. Напыщенный, гордый от осознания своей важности… Нужно было преподать этому Осипову хороший урок. Осадить там, где он в своих силах уверен. С другой стороны, оно мне надо? Я же не наивный пацан… Впрочем, вызов был публичным, а потому нужно реагировать соответствующим образом.

Наверняка, именно майор Ветров его сюда и воткнул. А помимо этого, еще и уговорил зачем-то спровоцировать конфликт на почве здоровой конкуренции. Зачем такие игры замполиту, я не знал, да меня это и не волновало. Но при всем этом я прекрасно понимал, что делается это для того, чтобы занизить мою самооценку. Показать, что Громов ничего особенного из себя не представляет. Ведь моя фамилия у всех на слуху, а ему этого ой как не нравилось. Личная неприязнь, или что-то еще⁈

— Надо, так надо, — спокойно кивнул я. — Правила знаю, проходил не раз.

— Ну, вот и решено! — обрадовался Кукушкин.

— Сделай его, Макс!

— Давай, Громов, не подведи! — Быков протянул ладонь.

Я мельком посмотрел на Осипова — даже не удивительно, что именно он стал кандидатом от второй роты. Даже сейчас, разминаясь, он бросал на меня насмешливые взгляды и даже исполнил жест, проведя пальцем по горлу. Дурак, что ли⁈

В ответ интеллигентно показал ему средний палец. А чего церемониться⁈ Не думаю, что он понял истинного значения, но наверняка общий смысл до него дошел.

— Эй, Громов! — воскликнул он перед самым стартом. — Лучше бы ты в лазарет лег, не так стыдно было бы.

— Без сопливых разберусь!

Тот еще что-то бормотал, но меня это не волновало. Оппонент просто рот проветривал.

Градус накала был на высоте, азарт постепенно рос все выше и выше. Наконец, все приготовления были закончены. Ждали только подполковника Каменева.

Вскоре подъехал командирский УАЗ, хлопнула дверь.

— Ну что, бойцы, готовы? — громко спросил он, подходя к нам. — Кандидаты определены?

— Так точно, товарищ подполковник! — в один голос ответили мы.

— Вы готовы? — вопрос был адресован нам.

— Так точно!

— Ну и хорошо! Пусть победит лучший! — произнес он. — На исходную!

Мы с Осиповым неторопливо прошли вперед, остановились у белой линии, сигнализирующей о стартовой границе полосы препятствий. Молча бросили друг на друга косые взгляды.

— На старт! — громко произнес Лавров, которого подполковник Каменев выбрал помощником. Он стоял чуть сбоку, красный флажок над головой.

Мы шагнули к полосе, приняли стартовую позицию.

— Внимание!

Сердце заколотилось, адреналин попал в кровь, отчего та начала «кипеть».

Болельщики с обеих рот, офицеры и участники команд затаили дыхание — сейчас все решится. Всего пара минут и итог будет известен — кто же поедет на окружные соревнования.

— Марш!

Под восторженные вопли и возгласы, мы сорвались с места. Спрыгнули в ров, одновременно миновали его и шустро прошли траншею. Выбрались из нее, быстро вошли в лабиринт. Его прошли на максимальной скорости, но мне даже удалось оторваться вперед, правда, всего на метр. Лабиринт, штука простая, но коварная. Вроде все максимально просто, но не дай бог оступиться или поскользнуться в пыли. А ещё нужно контролировать дыхание и расход сил.

Далее, я рывком взбежал на забор с наклонной доской, потом перешёл на разрушенный мост, состоящий из четырех секций. Нужно было пройти его, сохраняя равновесие и при этом ловко перепрыгивать с секции на секцию, чтобы не упасть. Дул лёгкий ветерок.

Тут-то Осипов и устроил мне неожиданную подлянку.

Нет, я знал, что честные соревнования не для таких, как он. У него на морде было написано, что тот задумал что-то нехорошее — это я еще на старте понял. Пытался анализировать, но ничего толкового в голову не пришло.

Осипов почему-то слегка отстал. Вдруг сзади меня, что-то громко скрежетнуло. Скорее всего, это была подошва сапога, по оббитой наждачной бумагой деревянной поверхности моста. Их делали, чтобы была более качественная сцепка солдатской обуви с бревном. А ну, не дай бог поскользнуться. Вниз лететь хоть и недалеко, всего метра два с половиной, но упасть можно по-разному.

Обернувшись на шум, я тут же зажмурился. Быстрым и ловким движением, он швырнул мне в глаза песок. Я даже не сразу понял, что он сделал — выглядело, будто он внезапно потерял равновесие. От такого я едва не слетел вниз, удержался с большим трудом. Правым, я еще кое-как проморгал, а вот в левый раздирала жуткая резь. Слезы брызнули чуть ли не ручьем.