ЧВК Херсонес – 2 - Белянин Андрей - Страница 8

– С чего такая уверенность, Александр? – фыркнула девушка.

Я замялся на секунду.

– Понимаете, золото считают металлом, воплощающим солнце. Древние думали, что светило выкатывают на небо сами боги на колесницах, запряжённых сияющими скакунами. Так вот, вам никогда не казалось, что наш директор – просто копия греческого Аполлона Бельведерского (Пифийского), приписываемого скульптору Леохару?

– Точно, – звонко чокнувшись, признали все. – Это аргумент, мы все – за!

То есть они согласились, даже не дав мне договорить. Хотя, в конце концов, разве это так уж принципиально? Самое главное, что, поставив на стол пустой бокал и бросив максимально выразительный взгляд на Денисыча, наша специалистка по вазовой росписи вдруг рассеянно пробормотала:

– А ведь вроде бы у меня были знакомые археологи (разумеется, «чёрные», и не подумайте, что негры…), которые как раз и искали этого самого коня. Ну, просто речь о том, где его ГАРАНТИРОВАННО нет. Могу отметить на карте полуострова.

Отрицательный результат есть половина решения проблемы, дружно признали мы все. Кажется, дело начинало сдвигаться с мёртвой точки. Старик Церберидзе незаметно помог освободить стол, Герман принёс из своей комнаты подробную, ещё дореволюционную карту Крымского полуострова издания тысяча девятьсот второго года.

Светлана взяла в руки красный карандаш и начала ставить крестики везде, где наверняка проводились раскопки, которые ни к чему не привели. Повторять чужие ошибки не имело смысла, так что территория поиска неуклонно сужалась. Это уже по факту в плюс.

Потом ещё Земнов сбегал за своим ноутбуком и также добавил с десяток точек, где легендарного золотого коня искали уже в наши дни. Естественно, столь же безрезультатно. Но нам и это опять-таки шло в плюс. Хотя бы просто потому, что список возможных мест неуклонно сокращался. Нас уже накрывал охотничий азарт и кураж, хотя где точно копать по-прежнему не знал никто. Ну и подумаешь…

Мы разошлись далеко за полночь. На небе висел лимонный полумесяц, как на пейзажах Левитана, цикады притихли сами, укладываясь спать, и я лично передал терпеливому Сосо большую тарелку обгрызенных костей. Он тепло улыбался и едва ли не кланялся, облизывая губы. Значит, подкармливает уличных собак, для чего же они ему ещё?

Когда я пришёл в свою комнату, наглый Денисыч уже был там, беззастенчиво пытаясь оккупировать мою кровать. А она узкая, вдвоём не уместишься никак, поэтому мне пришлось делиться одеялом и переносить гостя на пол. Диня, в свою очередь, делал вид, что недобудимо спит и тревожить его нельзя, как будто я первый день знаю этого афериста…

Но, кстати, я и сам уснул не сразу, сначала отправил подробное письмо с парой рисунков своим сестричкам. Невзирая на разницу часовых поясов и позднее время, они ответили почти сразу в своей манере, но вежливо и не переходя границ:

«Аря-ря-а! Как у тебя там круто!»

«Мы тоже хотим в Крымушек, там морюшко!»

«Светка красивая, но противная».

«Много о себе думает…»

«Вы уже целовались?»

«Она тебя динамит!»

«Пришли нам денег на билеты!»

«Потом вернём! Половину! Наверное…»

«Мы уже собрали рюкзачки, удерём без родителей, ты ведь нас встретишь?»

«Лучше скажи “да”, сам знаешь».

Разумеется, я сказал «нет». Никуда они без родителей не полетят, их ещё на пропуске в Екатеринбургский аэропорт тормознут службы охраны. Ох, мама дорогая, да они даже билеты без паспорта не купят! Чего я так парюсь?

Уснул, наверное, часа в три ночи, а с четырёх небо начинает светлеть. Как ни странно, когда я открыл глаза, часы показывали всего восемь утра. То есть проснулся в идеальное время: наша сотрудница только что пошла в душ. Можно начинать подъём.

Спящего на полу Денисыча уже не было. Впрочем, наш вечно пьяненький полиглот обладает удивительной способностью теряться и находиться самостоятельно, беспокоиться о нём не стоит. Я открыл окно в сад, пустил свежий воздух и сделал зарядку. Невзирая на количество выпитого вчера, голова не болела и общее состояние было вполне бодрым…

А минутой позже в мою дверь деликатно постучали.

– Александр, доброе утро! – красавица Гребнева, застенчиво поправляя полы короткого халатика, заглянула через моё плечо. – Диня, случайно, не у вас?

– «Случайно» нет. Но он специально был тут ночью. Когда ушёл – не знаю, у него свои ключи. А что случилось?

– Его ищет директор. И он всегда нервничает, когда не в курсе, где его сотрудники.

За спиной Светланы возникла массивная фигура Земнова. Великан объявил, что в саду, как и во всех комнатах музейного комплекса, нашего пьянчужки тоже нет. Сосо Церберидзе всю ночь чего-то грыз, потом вырубился и спит до сих пор, поэтому вполне мог пропустить так называемый переход границы.

То есть, даже если кто-то зашёл за ограду или, наоборот, вышел за неё же, хромой сторож не в курсе. Хотя это и есть его прямая обязанность.

– Да объясните же, в чём проблема-то?

На меня смотрели как на бездушного идиота. Да, в принципе, любой из нас мог, когда заблагорассудится, выйти за территорию, замков никто не вешал, и расстрел на месте за это не предполагался, но…

Куда Денисыч мог удрать в четыре утра? Все магазины закрыты. Да, есть круглосуточные ларьки, но смысл ему в них, если у него вечно всё с собой. Город спит. Кто мог выманить нетрезвого знатока всех древних языков только ради того, чтобы?..

Тут опять знак вопроса, поскольку, кому именно в такую рань могли понадобиться консультации редкого специалиста, тоже непонятно. Как непонятно и почему он никого не предупредил, хотя обычно Диня болтлив, как обезьяна бонабо, и границ личного пространства для него просто не существует. Он лезет с винишком ко всем и вся!

– Так ты идёшь? – поторопил меня Земнов.

– Извини, – опомнился я. – Две минуты, только переоденусь! Невежливо идти к шефу в растянутых трениках и майке.

– Он и не такое видел.

Не сомневаюсь ни разу, но поскольку Светлана ломилась помочь мне переодеться, я таки прикрыл дверь и уже даже через полторы минуты вышел к нашим в тонких джинсах, футболке с волком и сандалиях на босу ногу. Так можно, ведь сбор не по работе, а в целом?

Значит, вряд ли директор потребует, чтобы все мы были одеты официально, да вроде в нашем музее пока и нет строгого дресс-кода. Тот же Земнов стоит в гавайской рубашке и пятнистых шортах, Гребнева – в искушающем спальном халатике, ни у кого нет проблем.

В других частных музейчиках, кстати, тоже. Ну, разве что для бабушек-смотрительниц где-нибудь в Третьяковке или Эрмитаже обязательны чёрные юбки в пол, вязаные кофты под горло, седые кукульки на голове и непременные очки с толстыми стёклами. А где Крым – там свобода!

Мы пошли, и по пути я попытался выяснить у Германа, что там за кузница, оружейная, слесарная или реставраторская мастерская попалась мне в прошлый раз. Он задумчиво хмыкнул, сказал, что официально реставраторов у нас в штате нет, но если я ещё каким-то чудом туда забреду, то лучше бежать, не дожидаясь последствий.

С чего и почему, великан объяснять не стал, как я понимаю, ему и самому было сложно понять всю структуру взаимодействий частных служб в одном музейном комплексе. «Херсонес» вообще странное, но интересное место. Конечно, задания, которые мы получаем, скорее напоминают приключенческий экшен, но зато здесь стопроцентно не соскучишься. А ведь главная опасность в нашем деле – стать скучной музейной крысой, злобно скалящей зубки над собственными неприступными «сокровищами»…

Земнов деликатно постучал в дверь, услышал: «Вх-ходитя, ш-ш-шду!» – и, как воспитанный человек, первой пропустил Светлану. Потом зашёл я, и замыкающим уже он.

Наш шеф Феоктист Эдуардович, в мятом льняном костюме, чёрных очках и приспущенном галстуке, развалился на вертящемся офисном кресле. В правой руке он держал бокал красного вина, в левой – начатую бутылку, а четыре таких же бутыляки валялись под ногами, и при нашем появлении он безуспешно попытался закатить их под стол. В таком виде я его видел впервые.