Лучшие сказки мира - Автор неизвестен - Страница 15
- Предыдущая
- 15/315
- Следующая
А старшие невестки пошли плясать: махнули рукавом - только гостей забрызгали; махнули другим - только кости разлетелись, одна кость царю в глаз попала. Царь рассердился и прогнал обеих невесток.
В ту пору Иван-царевич отлучился потихоньку, побежал домой, нашел там лягушачью кожу и бросил ее в печь, сжег на огне.
Василиса Премудрая возвращается домой, хватилась - нет лягушачьей кожи. Села она на лавку, запечалилась, приуныла и говорит Ивану-царевичу:
– Ах, Иван-царевич, что же ты наделал? Если бы ты еще только три дня подождал, я бы вечно твоей была. А теперь прощай. Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Кощея Бессмертного...
Обернулась Василиса Премудрая серой кукушкой и улетела в окно. Иван-царевич поплакал, поплакал, поклонился на четыре стороны и пошел куда глаза глядят - искать жену, Василису Премудрую. Шел он близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, сапоги проносил, кафтан истер, шапчонку дождик иссек. Попадается ему навстречу старичок.
– Здравствуй, добрый молодец! Что ищешь, куда путь держишь?
Иван-царевич рассказал ему про свое несчастье. Старичок говорит ему:
– Эх, Иван-царевич, зачем ты лягушачью кожу спалил? Не ты ее надел, не тебе ее было снимать. Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась. Он за то осерчал на нее и велел ей три года быть лягушкой. Ну, делать нечего, вот тебе клубок: куда он покатится, туда и ты ступай за ним смело.
Иван-царевич поблагодарил старичка и пошел за клубочком. Клубок катится, он за ним идет. В чистом поле попадается ему медведь. Иван-царевич нацелился, хочет убить зверя. А медведь говорит ему человеческим голосом:
– Не бей меня, Иван-царевич, когда-нибудь тебе пригожусь.
Иван-царевич пожалел медведя, не стал его стрелять, пошел дальше. Глядь, летит над ним" селезень. Он нацелился, а селезень говорит ему человеческим голосом:
– Не бей меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь.
Он пожалел селезня и пошел дальше. Бежит косой заяц. Иван-царевич опять спохватился, хочет в него стрелять, а заяц говорит человеческим голосом:
– Не убивай меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь!
Пожалел он зайца, пошел дальше. Подходит к синему морю и видит - на берегу, на песке, лежит щука, едва дышит и говорит ему:
– Ах, Иван-царевич, пожалей меня, брось в синее море!
Он бросил щуку в море, пошел дальше берегом. Долго ли, коротко ли, прикатился клубочек к лесу. Там стоит избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается.
– Избушка, избушка, стань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом.
Избушка повернулась к нему передом, к лесу задом. Иван-царевич вошел в нее и видит - на печи, на девятом кирпиче, лежит бага-яга, костяная нога, зубы - на полке, а нос в потолок врос.
– Зачем, добрый молодец, ко мне пожаловал? - говорит ему баба-яга. Дело пытаешь или от дела пытаешь?
Иван-царевич ей отвечает:
– Ах ты, старая хрычовка, ты бы меня прежде накормила, напоила, в бане выпарила, тогда бы и спрашивала.
Баба-яга в бане его выпарила, напоила, накормила, в постель уложила, и Иван-царевич рассказал ей, что ищет свою жену, Василису Премудрую.
– Знаю, знаю, - говорит ему баба-яга, - твоя жена теперь у Кощея Бессмертного. Трудно ее будет достать, нелегко с Кощеем сладить: его смерть на конце иглы, та игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, тот заяц сидит в каменном сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и тот дуб Кощей Бессмертный как свой глаз бережет.
Иван-царевич у бабы-яги переночевал, и наутро она ему указала, где растет высокий дуб. Долго ли, коротко ли, дошел туда Иван-царевич, видит - стоит, шумит высокий дуб, на нем каменный сундук, а достать его трудно.
Вдруг откуда ни взялся, прибежал медведь и выворотил дуб с корнем. Сундук упал и разбился. Из сундука выскочил заяц - и наутек во всю прыть. А за ним другой заяц гонится, нагнал и в клочки разорвал. А из зайца вылетела утка, поднялась высоко, под самое небо. Глядь, на нее селезень кинулся; как ударит ее - утка яйцо выронила, упало яйцо в синее море...
Тут Иван-царевич залился горькими слезами - где же в море яйцо найти! Вдруг подплывает к берегу щука и держит яйцо в зубах. Иван-царевич разбил яйцо, достал иголку и давай у нее конец ломать. Он ломает, а Кощей Бессмертный бьется, мечется. Сколько ни бился, ни метался Кощей, сломал Иван-царевич у иглы конец, пришлось Кощею умереть.
Иван-царевич пошел в Кощеевы палаты белокаменные. Выбежала к нему Василиса Премудрая, поцеловала его в сахарные уста. Иван-царевич с Василисой Премудрой воротились домой и жили долго и счастливо до глубокой старости.
- Предыдущая
- 15/315
- Следующая
