Хороший, плохой, неживой - Харрисон Ким - Страница 29

Старый вампир ко мне не прикасался, но приятное покалывание пробежало по телу, когда он выдохнул – я широко раскрыла глаза в удивлении. Шепот его дыхания следовал за его мыслями, пронизывая мое существо, и отступал теплой волной, пропитывающей меня, как вода песок. Его мысли касались глубины моей души и откатывались, пока он шептал что-то неслышное.

У меня перехватило дыхание – вдруг забился пульс в шраме на шее. Потрясенная, я не в силах была двигаться, только чувствовала, как расходятся от него нити обещанного экстаза. Внезапное желание расширило глаза, дыхание стало частым.

В пристальном взгляде Пискари было понимание, а я сумела вдохнуть еще раз, задержав дыхание, пытаясь укротить растущий во мне голод. Я не хотела крови. Я хотела его. Я хотела, чтобы он притянул к себе мою шею, грубо прижал меня к стене, запрокинул мне голову и пустил мне кровь, вызвав ощущение экстаза, которое лучше секса. Это желание стучалось в мою решимость, требуя, чтобы я ответила. Я сидела, окоченев, не в силах двинуться, и только пульс гремел барабаном.

Исполненный силы его взгляд спустился к моей шее – я задрожала от ощущения, и тело само собой изменило позу, зовя его. Тяга росла, мучительно настойчивая. Глаза вампира ласкали мой демонский шрам. Глаза мои сами собой закрывались под щупальцами ноющего обещания. Если он вот сейчас ко мне притронется… мне до боли хотелось хотя бы этого. У меня рука по собственной воле поднялась к шее. Ужас и блаженное опьянение боролись во мне, и оба они тонули в неодолимом желании.

Рэйчел, покажи, прозвенел во мне его голос. И в его мысль был обернут зов. Красивый-красивый, безмысленный неодолимый зов. Желание перешло в предвкушение – все это, и еще больше, скоро будет моим. Испытывая тепло и довольство, я провела ногтем от уха до ключицы, каждый раз чуть не вздрагивая, когда ноготь переползал через бугорки шрамов. Гул голосов стих. Мы были одни, нас окружал туманный вихрь ожидания. Вампир меня зачаровал, и мне это было все равно. Прости меня Бог, как это было хорошо!

– Рэйчел? – позвала Айви шепотом, и я моргнула.

Моя рука лежала у меня на шее, пульс бил в нее ритмично. Снова из небытия возник шумный зал ресторана, с ним пришел болезненный прилив адреналина. Пискари стоял передо мной на коленях, держа руку на моей руке, и смотрел на меня. Взгляд черных зрачков был остер и ясен, когда вампир вдохнул, распробывая мое дыхание.

– Да, – сказал он, когда я убрала руку, чувствуя, как узел завязывается у меня под ложечкой. – Моя деточка Айви была весьма неосторожна.

Тяжело дыша, я уставилась на собственные колени, пытаясь подавить в себе страх вместе с этой жаждой его прикосновения. Шрам на шее еще раз дернулся ударом пульса и затих. Задержанное дыхание вытекло из меня с тихим звуком. В нем слышалось еще едва заметное желание, и я себя за это сильно осудила.

Одним изящным движением он поднялся. Я смотрела на него, я видела – он знает, что он со мной сделал, и мне это было отвратительно. Сила Пискари была столь проникновенна и уверенна, что мысль, будто я могу ей противостоять, ему просто в голову не приходила. По сравнению с ним Кист был детенышем, даже когда одалживал возможности своего мастера. Неужто я теперь смогу снова испугаться Кистена?

У Гленна глаза стали большие и неуверенные. Интересно, все ли поняли, что случилось.

Пальцы Айви охватили ножку пустого бокала, костяшки побелели. Старый вампир наклонился к ней поближе.

– Так не годится, девочка. Либо ты возьмешь свою любимицу под свою власть, либо возьму я.

Айви не ответила – лицо у нее было по-прежнему перепуганное, отчаянное.

Меня все еще трясло, и как-то не в том я была положении, чтобы напоминать им, что я – не вещь.

Пискари вздохнул, как утомленный отец.

Дженкс зигзагом подлетел к нашему столу, тихо подвывая.

– За каким чертом я вообще сюда пришел? – буркнул он, сел на солонку и стал отряхиваться. На стол посыпалось что-то, похожее по запаху на сырные крошки, а на крылышках Дженкса был соус. – Мог бы сейчас дома спать в кроватке – пикси по ночам спят, если кто не знает. Но не-ет, – протянул он. – Пришлось вызваться в няньки. Рэйчел, дай мне вина твоего немножко. Ты знаешь, как трудно отстирать шелк от томатного соуса? Жена меня убьет.

Он прервал бурчание, заметив, что никто не слушает. Увидел горестное лицо Айви и мои перепуганные глаза.

– Какого Поворота тут творится? – спросил он задиристо, и Пискари отодвинулся от стола.

– Завтра, – сказал старый вампир, обращаясь к Айви, потом повернулся ко мне и кивнул, прощаясь.

Дженкс посмотрел на меня, на Айви, снова на меня.

– Я что-то пропустил? – спросил он.

– Где мои деньги, Боб? – прошептала я, бросая пахучие шарики в ванну Айви.

Дженкс вчера послал свой выводок в ближайший парк добыть еды для рыбы. Красавица-рыбка заглотала корм с поверхности, и я смыла с рук запах рыбьего жира. С пальцев капала кода, и я посмотрела на идеально сложенные розовые полотенца Айви. После минутного колебания вытерла руки одним из них и положила его так, чтобы не было видно.

Еще минуту я пыталась уложить волосы под кожаную кепку, потом вышла в кухню, топая ботинками. Взглянула на часы над раковиной. Нервничая, подошла к холодильнику, открыла его, уставилась в пустоту. Куда, к чертям, подевался Гленн?

– Рэйчел, – произнесла Айви, не отрываясь от компьютера, – перестань. У меня от тебя голова болит.

Я захлопнула холодильник и присела на стол.

– Он сказал, что будет здесь в час.

– Значит, он опаздывает, – сказала она, придерживая пальцем строку на экране компьютера, чтобы записать какой-то адрес. – На час? – воскликнула я. – Ни хрена себе. За это время я бы успела смотаться в ФВБ и обратно.

Айви перещелкнула страницу.

– Если он не приедет, я тебе одолжу на автобус. Я отвернулась к окну, выходящему в сад.

– Я его не для этого жду, – сказала я, хоть это и было неправдой.

– Ну да, как же. – Она так быстро щелкнула кнопкой авторучки, что та почти загудела. – Пока ждешь, могла бы нам завтрак приготовить. Я купила вафли для тостера.

– Это да, – ответила я, чувствуя некоторую вину. Моей обязанностью были не завтраки, а ужины, но раз мы вчера ели не дома, я чувствовала неисполненный долг. Договор был такой, что Айви покупает продукты, если я готовлю ужин. Изначально мы так договорились, чтобы я не нарвалась на убийц в магазине и не создала нового значения фразе «уберите в проходе». Но сейчас Айви просто не хотела готовить, а передоговариваться отказывалась. Ну и ладно. При нынешнем положении дел у меня не хватило бы на банку ветчины к концу недели. Кстати, квартплату надо внести до воскресенья.

Я открыла дверцу морозилки и вытащила полупустую пачку мороженого – за ней лежали замороженные вафли. Пачка звонко стукнула по столу. Ням-ням. Айви посмотрела на меня, приподняв брови, пока я старалась раскрыть размокшую коробку.

– Кстааати, – протянула она, когда язычок для открывания оторвался, и я красными ногтями оторвала всю крышку. – Когда за рыбкой придут?

Я глянула на Мистера Рыбу, плавающего в коньячном бокале на подоконнике.

– За той, что в моей ванне? – уточнила она.

– А! – воскликнула я, краснея. – Ты знаешь…

– Рэйчел, Рэйчел! – сказала она наставительно. – Я же тебе говорила, и сколько раз: деньги надо брать вперед. До работы.

Злясь на нее за то, что она права, я сунула две вафли в тостер и ткнула их вниз. Они выскочили, я нажала снова.

– Я тут не виновата, – сказала я. – Эта дурацкая рыба вообще не пропадала, и никто не побеспокоился мне сказать. По к понедельнику деньги на квартплату будут. Обещаю.

– Вносить надо в воскресенье. Раздался далекий стук во входную дверь.

– Это Гленн! – сказала я и быстро вышла, пока Айви ничего больше не сказала. Стуча каблуками, я прошла по коридору в пустую алтарную часть.