И тысячу лет спустя. Ладожская княжна (СИ) - Максимова Ксения - Страница 16

— Кто ты такая, чтобы говорить о моем муже?

В голосе Ефанды слышались подступающие слезы.

— Рёрик лгал, что был верен тебе. У него всегда было много наложниц. Особенно древлянок.

Ефанда со стыдом отвела взгляд в сторону и уставилась в пол. Слезы застилали глаза. Ей вспомнился один из последних разговоров с мужем о древлянских женщинах. Ей вспомнилось, как Рёрик хлестал плетью Райана за то, что тот коснулся вёльвы. Вспомнилось, как Рёрик прилюдно обнажил ее грудь, когда в том не было нужды.

— Быть может, конунг Рёрик мертв. Но Синеус еще жив, — на тех словах Марна оставила Ефанду в зале одну, чтобы дать ей переварить услышанное.

Ефанда вдруг развернулась в обратную сторону, побежала за вёльвой и догнала ее в душном сыром коридоре, ведущем на верхние этажи.

— Стой!

— Ефанда? — Марна немного спустилась с лестницы и вопросительно подняла брови.

— Это Олег попросил тебя так сказать мне?

В ее голосе слышалось отчаяние. Казалось, смерть мужа сделала ее совсем слабой.

— Нет, — твердо ответила Марна, пожалев ее. — Так сказали мне боги.

— Что же они еще говорят… обо мне?

Марна мягко улыбнулась и спустилась еще на две ступени ниже, встала лицом к лицу с Ефандой и взяла ее за руки. Та вздрогнула. Казалось, огонь и лед встретились. Рыжеволосая Марна в белом платье с красными рукавами держала за руки белую как снег словенку и пыталась растопить ее сердце, сжимая в своих горячих ладонях ее холодные пальцы.

— Твой сын. Игорь.

— Что же с ним?..

— Будет княжить после Олега и будет княжить славно, но держи его подальше от древлян.

— Древляне, — Ефанда не смогла сдержать горькую ухмылку.

— Твой сын познает настоящую любовь. Ее будут звать Ольга. Дочь простого лодочника станет всем для твоего сына.

— Благодарю… — Ефанда сжала пальцы в кулаки и убрала их из ладоней Марны. — Любовь?

— Любовь, — кивнула головой Марна, обучая ее новому слову. — Ты тоже заслужила любовь. Боги не говорят, что ждет тебя, если останешься ты с Синеусом, но знаю точно, никто более любить не способен.

— Это измена… измена, — пробормотала Ефанда и бросилась прочь из терема.

— Ты только что говорила с моей сестрой? — за спиной Марны послышался родной голос.

— Олег, я как раз шла за тобой.

— Что же, а я к тебе… Думал, уже увижу тебя такую красивую с венком в руках.

— Ты ведешь себя странно… Расскажешь мне, что случилось?

— Пойдем.

— Ефанда так и будет всегда рабыней и делать грязную работу?

— Это ведь лучше, чем смерть? Не находишь, что мой дядя — слишком мягок для князя? Она убила собственного дядю, за такое — позорная смерть. Особенно, если простой народ узнает, что именно случилось со Святославом.

Они поднялись в его спальню и заперлись внутри, чтобы никто их не побеспокоил. Олег был наряжен и свеж. От него, как обычно, пахло травами и ранним летом. Белокурые волосы были не собраны и вились, падая на высокий лоб. Медная сережка блестела в ухе.

Оставшись с Марной впервые за последние два месяца наедине недалеко от постели, Олег смутился. Ему вспомнился их первый и последний поцелуй. Ее нежная кожа, что он гладил, когда помогал ей обуваться.

— Так ты сплела мне венок? — неуклюже пошутил он.

— В городе лазутчик, — Марна начала с главного.

— О чем ты?

— Я только что видела варяга. Чужого.

Лицо Олега было мрачным, но казалось, он не слишком сильно удивлен.

— Хорошо. Я пошлю Паука на разведку.

— И все? — Марна всплеснула руками. — Да что с тобой⁈

Олег нехотя встал, чтобы отправиться на дело, но Марна остановила его, взяв за запястье.

— Ты нашел Глеба?

Олег вдруг положил руку на волосы Марны, но не смог погладить их.

— Да, нашел…

— Так где же он? Почему ты так не весел⁈

Олег сглотнул ком в горле. Он не знал, с чего начать.

— Я нашел брата, и он здесь. То, что ты сделала для нас с ним… Ты достойна всего мира, созданного богами, и даже больше…

— Но… — прошептала Марна.

— Еще я нашел Рёрика. Что-то изменилось, Марна. Я старался делать все, как ты сказала… Я был верен своей клятве.

— Что же изменилось⁈

— Рёрик остался жив.

Марна посмотрела в сторону и подумала, а затем выдохнула и вернула свой взгляд на Олега, улыбнулась.

— Пусть так. Но разве это слишком большая беда теперь? Он бессилен, а его войско уничтожено. Найдем его снова, и все кончено.

— Рёрик в том граде, Киеве, о котором ты говорила… Он теперь с Аскольдом и Диром, его собратьями… а под ними весь град и многотысячное войско…

— Так вот почему ты не удивился моей вести о лазутчике… — смекнула Марна. — Думаешь, это был один из них? Из Киева?

Олег ничего не ответил.

— Где же Глеб? Мне не терпится увидеть его!

— Я рассказал ему обо всем… чтобы он был осторожнее. Теперь он у себя, думает, как явиться ко всем, явиться к Иттан…

— Позволь мне поговорить с ней, и она все поймет.

— Она знает?

— Кое-что знает, и потому поймет… Она будет готова.

— Что же, — Олег всплеснул руками и вздохнул. — Сегодня хороший день, чтобы им встретиться вновь, вновь стать мужем и женой… Ну а ты? Сплела венок?..

— Я не сплела венков. И платье мне это не к душе. Но от слов своих я не отрекаюсь. Прошу, не мучай меня этими песнями и хороводами. Я готова стать твоей женой прямо сейчас.

— О чем ты, Марна?

Марна отступила от Олега и дрожащими пальцами начала стягивать со своих плеч платье, чтобы обнажить грудь. Словен смотрел на нее растерянно, сдвинув брови, а затем убрал ее руки от платья.

— Я просил тебя стать моей женой, а не рабыней. Не оскорбляй меня, — ответил он тихо. — Я не лягу с тобой, пока ты сама этого не захочешь. Не лягу с тобой, пока ты не возложишь на мою голову венок.

— Что если никогда не захочу? — прошептала она неуверенно. — Просто сделай это сейчас. Возьми меня, чтобы я стала матерью твоего ребенка, и дело с концом.

Олег отодвинулся от нее, покачал головой, сдвинул брови еще сильнее.

— Я видел тебя там. Видел тебя с Райаном. Видел, как ты смотрела на него. Ты любишь его. Все остальное было ложью.

— Это никогда не было ложью! — Марна повысила голос. — Я не знаю, что ты видел, но я тебе никогда не лгала. Райан уготован для другой.

— Быть может, — Олег говорил тихо, вяло. — Быть может, и так. Но все же я видел, как ты смотрела на него, Марна. Так, как никогда не смотрела на меня. И потому… я не возлягу с тобой до тех пор, пока не увижу в твоих глазах того же самого… Теперь многое изменилось. Ты… ты можешь быть свободна, Марна. Уходи, куда хочешь. Забирай своего трэлла и уходите. Я отпускаю тебя. Ты вернула Глеба к жизни. Я считаю, мы квиты. Кровь за кровь, жизнь за жизнь, верно?

Он отходил к двери, так и не поворачиваясь к ней спиной, а когда все же вышел, Марна рухнула на постель. Она пахла Олегом, пахла все теми же травами и ранним летом, но запах тот был не таким родным, как запах пчелиного забруса, что Райан любил жевать перед сном.

Княжеский сын так мечтал получить ее, а когда она сама пришла в его руки, он отказался от нее.

— В какие игры вы со мной играете? — шептала Марна, тупым взглядом изучая низкий потолок. — Вы? Боги? Бог? Или кто вы там⁈ Эй! Это подло!

Иттан плакала в объятиях Марны, когда она, наконец, увидела Глеба. Он шел к ней во всей красе, такой же, какой и был, и нёс сваточный венок в одной левой руке.

— Ты не просто вёльва, Марна, — шепнула Иттан ей, утирая слезы. — Ты сама богиня!

— Иди же!

Иттан поцеловала Марну в губы по-сестрински и бросилась к Глебу. Марна повернулась, чтобы увидеть Глеба, и сама расплакалась. Она была счастлива за этих двоих. Олег уже закончил объясняться с остальными, с дядей и Пауком. Он говорил им, что ходил вовсе не на охоту, а за братом, а те, хоть и были удивлены, только радостно кивали головами. Нечто изменилось в их памяти. Нечто изменилось в прошлом. Они забыли о том, как Глеб умер, и лица их были смущенными и потерянными.