Второй шанс для предателя. Понять? Простить? Начать сначала? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka" - Страница 20

Дальнейших ее слов Стася не слышала. Задохнулась от острой боли за грудиной, услышав имя мужа. Любимое. Родное. Сакральное для нее имя.

Не чувствуя земли под ногами, не чувствуя ничего, кроме своего остервенело стучащего сердца, Стася последовала за ней. Очевидно, в гостиную. И лишь чудом не грохнулась в обморок, увидев его — самого близкого человека. Скрестив руки на груди, Ян стоял у окна. Услышав вопли блондинки, обернулся. Скользнул по ней мимолетным взглядом и прогромыхал:

— Какого черта? Ты на хрена разде…

И тут он заметил ее. Стасю, вошедшую следом за его полуголой пассией.

Что ж… таким испуганным, ошарашенным и бледным она видела Яна впервые. Тяжело дыша, он скривился, будто от невыносимой боли.

«Разве это боль?» — подумала Стася, осознав наконец произошедшее.

В полной мере. Без прикрас. Без иллюзий и розовых очков. Реальность обрушилась на нее многотонным булыжником. Ломая кости. Разрывая плоть.

«Все правда! Правда! Он предал меня! Он мне… изменяет!»

Ей хотелось рухнуть на колени и верещать, надрывая глотку. Срывая голос.

А еще сильнее хотелось растерзать мужа. Испепелить его заживо. Дотла.

С трудом переставляя ноги, Стася медленно приблизилась к Яну.

Все еще потерянному. Все еще заторможенному и оцепеневшему.

Едва сдерживаясь от рыданий, она расплылась в улыбке и поинтересовалась:

— Ну, что? Натрахался, любимый? Вдоволь натрахался?

Ян яростно стиснул зубы. И кулаки. Воздух со свистом покинул его легкие.

Он ничего не отрицал. И оправдаться не пытался. Поднял руку, намереваясь прикоснуться к ней, но тут же безвольно уронил ее. Затем тихо простонал:

— Стася! Послушай…

Она не собиралась слушать. Не собиралась позволять ему и дальше делать из себя дуру. Ее трясло. Лихорадило. Буквально осатанев от боли, Стася ударила Яна. Сильно. Яростно. Кулаком по лицу. Так, как он сам научил ее однажды в целях самообороны. Царапая собственные костяшки о его зубы. Вкладывая в удар всю свою ненависть. Отчаяние, обиду и злость.

Ян не ожидал подобного. Она застигла его врасплох. От удара он по инерции запрокинул голову назад, пошатнулся, споткнулся о журнальный стол, не удержал равновесие и в конечном итоге… с грохотом рухнул на колени. Рассмеялся. Зашелся в приступе сиплого смеха. Гогота, далекого от адекватного. В ту же секунду его любовница-блондинка завизжала от ужаса.

Очевидно, за него так сильно перепугалась, что на ультразвук перешла.

И это послужило спусковым крючком для Анжелки.

— Закрой свою пасть, шлюха заразная! — завопила она, кинувшись к ней. — Ты следующая, мразь! Ты у нас навсегда запомнишь, как чужим мужьям дырки свои помойные подставлять!

Подруга от души мутузила блондинку и так умело за волосы ее таскала, что та верещала от боли и страха не своим голосом. Беспристрастно наблюдая за этой… расправой, Стася все же остановила Анжелу, холодно пояснив:

— Оставь ее! Она мне в любви не признавалась, и клятв верности не давала!

Не сразу, но Крюкова прислушалась к ее просьбе. Отпустила рыдающую блондинку, но далеко от нее не отходила. Любовница мужа с ногами забралась на диван и забилась в угол. Ошалевшая и перепуганная.

А Ян… будто не замечал ничего, происходящего вокруг. Он словно в ступор впал, размышляя над чем-то. А потом, посмотрев на Стасю, твердо произнес:

— Отличный удар, малышка. Я хорошо тебя обучил.

— Лучше бы ты себя обучил, — шепнула она, сморгнув слезы. — Верности и преданности. Чтобы не пихать свой член куда попало, ублюдок заразный!

Сплюнув кровь, Ян утерся. Превозмогая боль, попытался подняться.

Друзья не позволили. Посчитав его действия агрессивными, Мишка и Тарас скрутили Яна, удерживая на месте. Тогда он дернулся, словно тигр в цепях.

— Стася! — не стон — отчаянный хрип. — Посмотри на меня!

Она не могла. Больше не могла... Ни дышать. Ни говорить. Ни думать.

Силы покинули ее. Покинули также, как и он — главный человек в ее жизни, любимый муж. Глотая слезы, она неотрывно следила за девушкой — полуголой, забившейся в угол дивана, и никак не могла принять жуткую действительность. Не могла поверить, что все это… не сон. Что этот кошмар происходит с ней на самом деле. Что сердце, трепыхающееся в груди в предсмертной агонии… растерзано руками мужчины, ради которого еще пару дней назад она готова была… убивать.

— Поговори со мной! — вновь прогромыхал Ян. — Выслушай…

Стася рассмеялась, мысленно визжа от боли:

«Зачем? Какой смысл в твоих проклятых разговорах? Расскажешь мне, как весело проводил с ней время в своих командировках? Как заразу в дом принес, поведаешь? Ты предал меня! О чем тут говорить? Только о разводе!»

А когда она обрела контроль над голосом, сипло прокаркала:

— Ты помнишь детский дом, Ян? Помнишь, что там делали с предателями?

— Стася…

— Я помню, — слезы пеленой стояли в глазах, душили. Голос срывался от напряжения. — А вот ты, похоже, подзабыл. Сейчас и тебе… напомнят.

Едва ли угрозы испугали Яна. В его взгляде не было и капли страха.

Лишь отчаяние и… пустота. Хищно оскалившись, муж прорычал:

— Ты моя! Я не потеряю тебя! Не могу… потерять!

«Но потерял! Потерял в ту самую секунду, когда допустил мысль об измене! Когда решил залезть под чужую юбку! И этому… нет оправдания, любимый!»

Дрожащими заледеневшими пальцами Стася сняла с руки обручальное кольцо и брезгливо швырнула его к ногам… теперь уже бывшего мужа.

— Не твоя! — отчеканила чужим голосом. — Больше не твоя! И единственное, чего я сейчас хочу…

Она осеклась, сжав губы в тонкую линию. Достав из кармана телефон, набрала номер неотложки и прокаркала все тем же механическим голосом:

— Здравствуйте. Примите вызов пожалуйста. У нас тут соседа жестоко избили. И девке его… — она с ненавистью посмотрела на блондинку. — Голову проломили. Предположительно острым каблуком. Записывайте адрес...

Все это время Ян пытался вырваться, освободиться. И пусть он был чертовски силен, с тремя крупными пареньками все равно не справлялся.

Завершив вызов, Стася кивнула Анжелке. Зарычав, подруга стащила брыкающуюся блондинку на пол и обездвижила ее, навалившись сверху.

Улучив момент, Стася двинулась к ним медленной поступью.

— Не надо! — взмолилась девушка. — Умоляю! Пожалуйста! Отпустите меня! Я ничего не сделала! Я просто… Я не виновата в том, что тоже люблю его!

Анжела зажала ей рот ладонью как раз в тот момент, когда Стася остановилась рядом с ними. Окатив любовницу мужа брезгливым взглядом, занесла ногу над ее головой, целясь каблуком в висок. Глубокий вдох. Рваный выдох. Взмах ногой. Отчаянный визг. И оглушающая тишина.

Лишь спустя мгновение блондинка осознала, что Стася свою угрозу в жизнь не воплотила. Что с силой топнула ногой… в нескольких сантиметрах от ее головы. Анжелка захохотала, довольная произведенным эффектом. Ведь в детском доме они со Стасей частенько использовали подобное устрашение.

Чтобы их боялись, и к ним лишний раз не лезли. Вот и в жизни пригодилось.

Опустившись на корточки, Стася ядовито прошипела:

— Много чести! Мараться еще об тебя!

Распрямившись, бросила Анжелке:

— Отпусти ее. И руки хорошенько вымой. Мало ли…

— Стася! — прогромыхал Ян так сильно, что содрогнулись стены. — Выслу…

Он закашлялся, когда Тарас саданул его кулаком в живот.

Мишка же обратился к своей жене:

— Ангел, забирай Стасю и уходите!

— Но…

— Идем, — Стася и сама направилась к выходу шаткой обессиленной походкой.

Обернувшись на пороге, она в последний раз посмотрела на Яна.

— Пусть вспомнит, что такое «тёмная», мальчики! — собственноручно вынесла приговор мужу-предателю. — Пусть вспомнит, что делают с предателями!

— Он вспомнит, — клятвенно заверил Иван. — А теперь… пошли вон! Обе!

Приблизившись к Мишке, Анжела поцеловала его в щеку.

— Только не переусердствуйте, умоляю! — предостерегла друзей. — Обойдитесь без серьезных увечий, инвалидности и прочего! Хорошо?