Измена. Серебряная Принцесса (СИ) - Ли Стеффи - Страница 30

— Постараюсь ее как-нибудь раскрыть, — улыбаюсь я.

— Класс! Блин, была рада познакомиться. Знаешь, я иногда даже стараюсь скопировать какие-то твои луки. Ну, насколько хватает бабла купить похожий шмот. Короче, здорово, что девушка Андрея ты, а не какая-то стремная шмара.

— Веня! — Зимний открывает свою дверь. — Давай, выходи. Провожу тебя быстро до дома. У нас с Севериной есть еще дела.

— Ага, сейчас! — бойко отвечает она, а как только он выходит и дверь за ним закрывается, она максимально придвигается ко мне и с лихорадочным блеском в глазах шепчет:

— Ты реально любишь нашего Анрюху?

— Реально.

— Очуметь. Делааа.. Нам даже один мужчина нравится. Но я уже без претензии. Отвечаю. Вот это круть! Я сегодня точно не засну! И Васю грохну! А ты… — она на секунду запинается, хмурится и глухо спрашивает, — Ты же не собираешься его обидеть? Ну знаешь, многие драгоценные юзают нас, простых, и потом вышвыривают вон. А Андрюха парень видный. Даже моя тетя его хочет. А она глубоко замужем и с детьми.

— Не волнуйся, я точно не собираюсь его обижать.

— Отлично. Но, если обманешь, я тебя не прощу, помни об этом. — строго сообщает сестра Василия, — Сама за него выйду замуж, и тогда он навсегда станет моим. А ты будешь локти кусать, но я уже хрен отдам.

Ответить не успеваю, Андрей открывает дверь с ее стороны и нетерпеливо говорит:

— Мелочь, выходи, пора топать домой.

— Пока, Серебряная подруга! — говорит Венера, выходя из салона. — Была рада знакомству. И никогда не забывай про мои слова.

— Тебе не холодно? — спрашивает Андрей, плотнее укутывая меня в свой пиджак.

— Нет, — тихо шепчу в ответ. — Рядом с тобой мне очень хорошо.

— А мне с тобой, Севушка. — довольно улыбается он, а затем неожиданно говорит, — Знаешь, я почему-то никак не могу представить тебя с серебряными волосами, — при этом пальцами играет с одним из моих локонов. С теплом смотрит в глаза. — Привык к тому, что ты у меня блондинка, северное сияние.

— Тебе не нравится серебряный цвет волос? — быстро спрашиваю, страшась получить положительный ответ.

Его высказывание немного пугает. Понимаю, что это всего лишь цвет, но вдруг он как-то повлияет на наши отношения? Значит ли это, что Андрею полностью перестанут нравится мои волосы? Или я сама?

— Мне понравится любой цвет твоих волос, Севушка. Я поддержу тебя, даже если ты решишь добавить к своему благородному серебру пару кричащих розовых прядок. — шутливо отвечает Зимний, полностью рассеивая мои глупые страхи.

Плотнее прижимаюсь к мужской груди и что-то дергает признаться:

— Папа обожает мои волосы. Цвет, длину, структуру. Он словно гордится ими. У мамы тоже были длинные волосы. А мои с рождения точно такие же, как у нее. Правда, я сама этого не помню, но мне рассказывали... Бабушка часто нас сравнивает. И если честно, ба говорит, что у мамы волосы были более густые и красивые. Но мне все же приятно осознавать, что я на нее похожа. — на минуту замолкаю. — Оттого меня никогда коротко не стригли. Ни разу, представляешь?

— Вообще ни разу?

— Нет.

— Ого. Мне сложно тебя понять. Когда я был маленьким, мама отчего-то любила постричь меня налысо. Она проделывала это каждый год утром одного и того же дня.

— И что за день такой необычный?

— День моего рождения.

Кажется, мои глаза распахиваются слишком широко, и я не успеваю сдержать бестактное проявление удивления. Однако Андрей, хитро наблюдая за мной, запрокидывает голову назад и начинает громко смеяться.

— Я заметил по твоим глазам, что ты подумала о моей матери что-то не то… Но она нормальная, правда. Без отклонений. У меня даже справка на этот счет имеется. Если захочешь взглянуть, я принесу.

— Андрей, прекрати. — пихаю его в бок, стараясь подавить собственный неуместный смех. — Ты говоришь ужасные вещи. Не шути так. Я ничего такого не подумала.

— Да-да, конечно, не подумала. А вот я, как стал чуть старше, начал думать и активно сопротивляться. И лет с одиннадцати она перестала превращать меня в преждевременно облысевшего паладина. Правда, для этого пришлось твердо высказаться по поводу своей позиции и для наглядности убежать из дома.

— Ах, бедная Ангелина Денисовна. — охаю я.

— Ах, бедные мои безвозвратно почившие волосы. — нарочито расстроено выдыхает Андрей. — Кто знает, если бы Ангелина Денисовна так не бесчинствовала с моей шевелюрой, может, я мог бы потягаться сейчас с тобой в части длины.

Сознание тут же подбрасывает мне картинку Андрея с длинными до попы волосами, и я уже просто не способна сдержать хохот, рвущийся из горла.

— Тебе бы очень пошло. — хватаясь за живот, говорю ему. — Все парни бы завидовали. А девочки смотрели с восхищением.

— Не сомневаюсь. — снова вздыхает он, а потом поднимает глаза к звездам, сияющим на темном небе и тихо произносит, — Я только однажды спросил ее, почему она так поступала. Ни вшей, ни каких-то других причин для столь кардинальных мер я не находил. Но она только пожала плечами. Сказала, что вроде бы всех мальчиков стригут, вот и она стригла как могла…Только…

— Что? — очень тихо, боясь спугнуть дальнейшее откровение, спрашиваю я.

— Я помню, как в детстве, уже после того, как она в очередной раз избавила меня от волос и отправила на кухню завтракать, я ее не послушался. То есть, сначала я, и правда, потопал на кухню, но потом зачем-то вернулся. Дверь, которую я сам же до этого не закрыл, все так же оставалась приоткрытой и сквозь небольшую щель я увидел, как мама собирает по полу волосы и горько плачет. Слезы крупными гроздьями выкатывались из ее глаза, а она с непонятной для меня нежностью прижимала поднятые с пола пряди к груди. Я тогда ужасно испугался. Подумал, что чем-то расстроил ее. Кинулся к маме. Она сначала вздрогнула от неожиданности, а потом крепко обняла, и сквозь всхлипывания то и дело просила прощения. Тогда я подумал, что потеря моих волос давалась ей тяжелее, чем мне. — он едва заметно трясет головой, словно оттряхивается от охвативших его воспоминаний и следующее предложение произносит уже куда с большей иронией, — Однако, несмотря на сожаления, отказываться от своего странного хобби она не спешила.

— Я рада, что, когда мы встретились, ты не был лысым. — звучать серьезно получается довольно плохо, но я пытаюсь.

— Как ты жестока, принцесса. То есть, хочешь сказать, подсядь я к тебе в тот день гладеньким, как попка младенца, ты бы не посмотрела на меня?

Крепко сжимая губы, трясу головой.

— Я тебе не верю.

— Я бы попросила того парня, который сидел рядом, ни в коем случае не отсаживаться от меня, а пересесть ближе, чтобы ты точно ко мне не подсел.

Чувствую, как на моей талии смыкается стальная хватка. В серо-голубых глазах искрит лукавый огонь. Кровь мчит по моим венам вместе с буйством адреналина. Хочется встать и убежать. Но убежать лишь для того, чтобы в следующую секунду быть пойманной им. Самым прекрасным хищником с самыми прекрасными волосами. Но даже будь он полностью лысым я бы все равно считала, что лучше него нет никого на свете.

— Ты нарываешься на наказание, принцесса. — глухим голосом озвучивает мой приговор.

— Могу я его как-то избежать? — облизывая пересохшие губы, спрашиваю я.

Взгляд Андрея темнеет.

— Есть пару способов. — говорит он за миг до того, как мы сливаемся в диком поцелуе.

Мне нравилось то, что происходило между нами. Каждый миг был подобен вспышке блаженства. Дни дарили крылья, и я наивно, беспечно парила, не представляя, что падать вниз окажется невыносимо больно.

Рядом с ним я была счастлива. Безусловно. Неоспоримо. Полностью.

Счастлива, как никогда прежде.

До знакомства с Андреем я и представить себе не могла, что можно испытывать подобную эйфорию. Что можно безудержно радоваться новому утру. А все потому, что вскоре предстояла встреча с ним.