Дело петрушечника - Персиков Георгий - Страница 37

Барабанов побледнел и с трудом сглотнул. Муромцеву тоже был не по душе подобный подход, но, кажется, это тот случай, когда нужно руководствоваться принципом «меньшего зла». Без пыток на допросе, увы, сейчас не обойтись. В этом деле слишком много секретов. И каждый день промедления может стоить новой жизни… Что же делать?

Муромцев не успел до конца обдумать ответ на этот вопрос, как вдруг услышал сам себя, раздающего указания:

— Так, Нестор. Езжайте в морг на вскрытие. Вы знаете, куда смотреть и что искать, если что, подскажете доктору, чтобы не кромсал почем зря. А мы, господин Цеховский, вернемся в управление.

Даже сквозь платок был слышен благодарственный выдох полицмейстера.

На входе в управление их уже ждали флегматично курящая Лилия и Максим Жук, который аж подпрыгивал от нетерпения при виде подъезжающей двуколки.

— Господин Муромцев! — закричал он, как только тот занес ногу над ступенькой. — Мы с госпожой Ансельм нашли удивительную несостыковку!

«Господи, это же копия Нестора, — мелькнуло в голове у Муромцева. — Только невероятно юная и такая же невероятно красивая. Надо будет держать Барабанова подальше от него, а то еще, не ровен час…» Что именно не ровен час — он не успел сообразить, потому что ответил:

— В чем именно несостыковка?

— Яков Кобылко — второй приемный сын Жумайло! — захлебываясь, продолжил ободренный Жук. — Тот принял его под опеку семнадцать лет назад. Сейчас Кобылко работает полотером.

— Так. И? — Муромцев бросил быстрый взгляд на Лилию. Та продолжала курить, глядя в сторону.

— А живет он в меблированных номерах в Протопоповом переулке. Это же отель в районе на Ляшских воротах! Вот адрес, смотрите, — Жук затряс какой-то бумагой.

— И?

— Так это же самые дорогие апартаменты в городе, — обескураженно пробормотал Жук, пораженный такой холодностью. — И не совсем, скажем так, пристойные. Там живут и элитные проститутки, и скупщики краденого антиквариата, и нелегальные торговцы оружием, морфием и кокаином. Но даже не в этом суть, номера стоят очень дорого. Откуда деньги у простого полотера?

— Сосед? Друг?

— Нет! Живет он там один, никакого друга нет. И соседа нет.

Голос Лилии был холоден и отдавал скукой:

— Вы, мужчины, иногда так пытаетесь вычеркнуть из реальности то, что вам не по нраву. Или, наоборот, то, о чем вы всегда втайне мечтали, но получил это кто-то другой…

Полицмейстер потряс головой, словно отгоняя назойливую муху.

— Госпожа Ансельм, я извиняюсь, но не могли бы вы немного… ммм… развить эту тему? Если она, конечно, имеет отношение к делу.

Лилия искоса взглянула на него.

— Красота — тоже капитал. И если молодой человек достаточно красив… Нашего полотера может содержать богатая дама.

С фотокарточки широкой, обольстительной улыбкой сверкал молодой парень. Он действительно был очень красив — той слащавой смазливой красотой, которая цепляет на крючок и юных девочек, и старых дев, и даже вдов без определенного возраста.

— А может быть, — Лилия пожала плечами, — и не одна дама.

Муромцев быстро стер с лица появившуюся там мельком ухмылку и повернулся к полицмейстеру:

— Установите за ним негласное наблюдение. Срочно.

— Но… — Цеховский скривился.

— Не тратьте ни минуты! В свете недавних событий это может стать ключом к разгадке.

— Любите же вы тратить впустую человеческие ресурсы… — недовольно проворчал Цеховский.

Однако небрежным жестом дал понять, что даст распоряжение немедленно.

Вопреки пессимизму полицмейстера уже на следующий день вскрылась новая информация, причем информация интригующая и тревожная. Один из агентов, которые вели негласное наблюдение за Кобылко, помятый, с красными от недосыпа глазами, подхватил Муромцева и Барабанова на бульваре возле управления и усадил их на скамейку под каштаном.

— Я только что был у Цеховского на докладе, — агент торопливо прикурил предложенную папиросу и жадно затянулся, — но, думаю, вам будет интересно в первую очередь. Кобылко действительно непростой фрукт и уж точно не обычный полотер…

— Почему же вы так решили? Нашлась его богатая покровительница? Или он соучаствует в скупке краденого? Или… Точно! Он торговец морфием!

Барабанов так вертелся и подпрыгивал на скамейке, сыпля версиями, что Муромцеву пришлось призвать его к порядку.

— Наверняка что-то из этого, — пожал плечами агент, — а может быть, и все вместе. Но что мне известно наверняка, так это то, что обычных полотеров не запускают как дорогих гостей в особняк на Десятинной улице. Туда и господам-то без приглашения вход заказан, а Кобылко тамошний швейцар пропустил чуть ли не с поклонами.

— Ну и что с того? Может, он туда пришел полы воском натирать?

Барабанов разочарованно махнул рукой. Но его коллегу это известие заинтересовало куда сильнее.

— И что же это за дом? Какое-то благородное собрание? — оживился Муромцев.

— Ну уж, благородное! — усмехнулся агент. — В благородное собрание не ездят инкогнито и за опущенными шторами от людей не прячутся. Это место, где уважаемые господа проводят время как хотят, если вы понимаете, о чем я, причем так, чтобы ни один любопытный нос об этом не пронюхал. Содержит его вроде бы какой-то француз. Так вот. Кобылко вышел из дома под утро, аккуратно одетый, с большим дорожным саквояжем, и отправился в особняк на Десятинную, это не более десяти минут ходу от Ляшских ворот. Позвонил в звонок у входа, через минуту ему открыл мордоворот-швейцар и пропустил его как родного. Я прождал почти до полудня, покуда он оттуда выйдет, но так и не дождался. Сейчас там стоит мой напарник, но от него вестей тоже пока что нет.

— Может, он через какой-то тайный ход ушел? — предположил Барабанов, но агент скептически покачал головой в ответ:

— Может. Только зачем? Нашей слежки он точно не заметил, да и не прятался особо. Скорее всего, он до сих пор там. Один из моих информаторов, из тех, что связаны с контрабандистами, дал точную наводку, что в особняке нынче ночью будет закрытый бал-маскарад. Наверное, это лучший способ попасть туда и узнать, зачем туда пришел Кобылко и почему остался.

Сыщики переглянулись.

— Необходимо сегодня же устроить облаву! — вскочил-таки со скамейки Барабанов. — Окружить дом двумя десятками агентов, нагрянуть разом и всех арестовать!

Агент потушил папиросу и рассмеялся, уперев руки в колени.

— Если бы мы так себя вели, наш полицмейстер не просидел бы на своем месте столько лет! Да и к тому же — чего мы добьемся, кроме конфуза и нескольких семейных скандалов среди почтенных горожан? Нет уж — дудки, чтобы играть в такие игры, дураков у нас в управлении нет.

— Как нам туда попасть? Если бал закрытый? — нахмурился Муромцев.

— Недаром же я сказал про маскарад, — многозначительно улыбнулся агент. — Разве есть лучший способ прийти и уйти неузнанным? Главное, чтобы было приглашение. Вот, полюбуйтесь, что мне удалось достать через моих информаторов. Поверьте, это стоило трудов.

Он, самодовольно ухмыляясь, извлек из внутреннего кармана листок размером с почтовую открытку и протянул его Муромцеву. Среди хитрых вензелей и рюшей аккуратным почерком на приглашении было написано: «На таинственный и загадочный Бал-Маскарад в эту полночь приглашаются Черный Арлекин и Белая Коломбина. Адрес вам известен». Муромцев покрутил бумажку в руках и обнаружил на другой стороне приписку, сделанную красными чернилами: «Данное приглашение включает в себя посещение салона “Инферно”». Вокруг надписи плясали довольно талантливо нарисованные чернильные языки пламени. Сыщик скептически хмыкнул и спрятал листок во внутренний карман, подальше от любопытных глаз Нестора.

— Эта работа явно не для наших сыскарей из управления. — Агент развел руками. — Профиль у нас немного не тот, сами понимаете. А для вас, столичных, вполне под стать. В вашей группе, как мне помнится, есть девушка?