"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Тихомирова Елена Владимировна - Страница 31

– Вот ты где! – бросилась к нему Эветта и, прижав свои ладони к его щекам, поцеловала барда в губы. – Я так переживала! Куда ты пропал?

– Такова стезя поэта! – воскликнул Арнео с откровенно притворной горечью. – Я начал писать новую балладу и забыл о том, что ночь меняет день и наоборот. Не помнил ни о чём, кроме власти рифмы.

– Даже о еде? – удивился я.

– И о еде!

– И о сортире?

– Арьнен! – грозно посмотрела на меня подруга. – Он же объяснил, что творил.

– А мысль для творца, – начал Арнео, и Эветта продолжила фразу вместе с ним, – и еда, и вода, и в ней вся его любовь.

– Это невозможно! – постарался уверить их я в обратном. – Сами подумайте…

– Эветта! – падая на одно колено, перебил меня Арнео. – Прошу тебя! Пойдём со мной, я зачитаю тебе свои новые строки! Лишь твоё чуткое сердце сможет достойно их оценить, и лишь твои прекрасные ушки достойны первыми их услышать!

– Да, хорошо… Арьнен, подождёшь меня здесь?

– Нет, – наотрез отказался я. – Я поеду к Эмэр’Альнен и останусь там до вечера. И если не хочешь нагоняя от мастера Гастона, то найдёшь меня сама.

– Эмэр’Альнен? – изумился Арнео. – Что тебе делать в таком гиблом месте? Разве ты не слышал легенду, мальчик?

– Я тебе не мальчик! И у меня есть имя – Арьнен.

– Ух! У мальчика начали расти яйца.

– Арнео!

Барду досталось такое же выражение лица, что и мне, когда я спрашивал о сортирах. Меня это успокоило. Я гордо развернулся по-солдатски и направился прямёхонько к конюшням, а там и к жиле. К моему удивлению, Эветта не стала дожидаться моего возвращения в город и дошла до места исследования пешком. Так что вторую половину дня мы провели вместе, сообща работая и внося невероятные предположения по улучшению процесса сбора данных. Некоторые из них звучали очень комично. Мы звонко смеялись, представляя, как осуществляли бы их. По итогу, мне даже не особо-то и хотелось ехать обратно. Я ведь словно вернул её прежнюю – мою Эветту.

– Ночью опять сбежишь? – ощущая болезненный укол в сердце, спросил я, когда мы оставили нашу лошадь на конюшне и пошли пешком по деревянным мостовым.

– Нет. Арнео сказал, что будет продолжать своё произведение и ему нужен покой.

– А что за произведение? Оно действительно хорошее?

– Наверное, – неуверенно пожала Эветта плечами. – Если честно, он не зачитал мне ни одной строки. Мы долго целовались и предавались неге, а потом он схватил перо и сказал, что я его муза. Так что мне пришлось уйти и не мешать… Но это не важно. Через три дня слияние лун, и он попросит меня уехать с ним. Мы всегда будем вместе.

Несмотря на заверение всегда быть вместе, следующий день Эветта провела со мной, а не с Арнео. Бард не прислал ей даже записку, чтобы смягчить часы разлуки. Не пришёл он и ночью. Не появился утром. Так что ближе к вечеру Эветта попросила сопроводить её до таверны, посмотрев при этом на меня таким болезненным взглядом, что отказать я не смог.

Ясноглазый блондин конечно же оказался там. Мы вошли в таверну в тот момент, когда он закончил петь и, потребовав у музыкантов играть веселее, закружился в танце с какой-то распутной красоткой. Танцуя, он попутно осыпал её грудь поцелуями и заливисто смеялся.

Кожа Эветты и так была белее снега, но в тот момент она достигла пика своей белизны и прозрачности. Казалось, я мог увидеть насквозь всю тонкую паутину венок, а розовые глаза сверкнули таким отчаянием, какое мне никогда не повторить на холсте, используя даже самые лучшие краски. Непроизвольно правая ладонь Эветты прижалась к сердцу.

– Ха, смотрите, Белая пришла! – рассмеялся во весь голос щербатый мальчишка‑разносчик. – Во умора-то сейчас будет!

Его наглый смех по всей видимости придал моей подруге какие-то необычные, сверхъестественные силы. Такие, на какие банальная магия просто-напросто не способна. Эветта опустила ладонь с груди и с королевской грацией подошла к прекратившей танец паре. Сложно танцевать, когда музыка резко утихает.

– Что? – разводя руки в стороны, задал ей вопрос Арнео, не забыв привычно чарующе улыбнуться.

– Ничего не скажешь?

– Чтобы я ни сказал, это уже не будет сюрпризом.

– Может, я просто желаю узнать, как ты мне всё скажешь? Из уст барда это должно звучать красиво. Раз уж я не дождалась твоей баллады, так хочу услышать хотя бы завершающие её строки.

Она не стала говорить никаких колкостей, вроде как: «Или ты такой бард, что не способен на это?». Эветта всегда умела выглядеть достойно.

– Не услышишь. Потому что не ты героиня моей баллады.

– Да. Верно. В ней один главный герой – ты… Пойдём, Арьнен.

Изящно приподняв подол платья, Эветта поблагодарила трактирщика за его доброе отношение к ней, похвалила кухню и качество пива, сказала, что с удовольствием порекомендует это заведение друзьям, и только потом неспешно и легко, как будто действительно только ради этой благодарности и заходила, покинула зал. Я с какой-то мрачной отрешённостью молча следовал за нею попятам, но остановился у самых дверей, чтобы грозно посмотреть умолкнувшему Арнео прямо в глаза.

– Чего уставился, мальчик? – буркнул бард.

– Запоминаю тебя.

– Угрожать, что ли, надумал? Мне? Ха-ха, я известный поэт! Легенда!

– Мне всё равно, кто ты, но Эветта просила последние строки для баллады, поэтому слушай их внимательно, – на удивление ледяным и пробирающим до костей, чужим и совсем не детским голосом, ответил я. Казалось, через меня слова произносит кто‑то другой. Кто-то взрослый, мудрый и… крайне опасный. – Однажды я увижу тебя вновь. И неважно, когда и где это будет. Поле, лес, дом, трактир, улица или даже королевские палаты. Знай, однажды я тебя убью.

Сказав это, я достал свой новый ножичек и, не глядя, метнул. До этого мне не доводилось толком бросать ножи. Я вообще не умел обращаться с оружием, но отчего‑то был уверен, что этот бросок удастся. Он и удался. Лезвие воткнулось в опорную балку до ручки, словно в масло. И буквально в сантиметре от виска Арнео.

– Я этого парня хорошо знаю, – авторитетно заявил один из присутствующих, в котором я легко узнал угрюмого молчаливого соседа по улице – бывшего столичного мастера меча, – если так сказал, то так и сделает.

На этой ноте я покинул трактир. Эветта ждала меня у выхода. Её спина немного ссутулилась, но она слабо улыбнулась мне, и мы вместе, храня молчание, пошли к дому мастера Гастона. Тот был занят клиентом, а потому не особо-то обратил внимание на наш приход. Эветта сразу пошла к себе в комнату. Я отправился на кухню, но по размышлении решил почитать, а чтением мне было приятно заниматься именно в апартаментах умершего мэтра. Так что по итогу я поднялся наверх и с удивлением услышал всхлипы Эветты. Она никогда не плакала. А тут ревела навзрыд! Мне откровенно стало не по себе. Захотелось мчаться назад в таверну и завершить делом угрозу Арнео!

Но я только потоптался у порога и нерешительно вошёл в комнату.

– Эветта, тебе плохо? – подойдя к ней, осторожно спросил я.

Она подняла на меня свои розовые глаза, ставшие казаться полностью красными из-за разъедающих их слёз, а затем обняла так крепко, что у меня аж кости затрещали. Но я не стал высвобождаться. Напротив, сам обнял её. И так и стоял, пока она плакала. И плакала. И плакала. Наверное, прошла целая вечность, прежде чем Эветта всё же отстранилась и попросила:

– Арьнен. Увези меня домой, Арьнен! Я хочу обратно в Чёрную Обитель. В это мудрое место, навсегда лишающее возможности ощущать то, что переполняет меня!

– Обязательно. Нам здесь осталось пробыть всего шесть дней. Внесём последние данные и уедем.

Повисло молчание, а затем Эветта горько усмехнулась.