Вернуться (не)возможно 2 (СИ) - "Луна Соулей" - Страница 41

- Ты об этом еще пожалеешь! – шипит как змея, бросая гневный взгляд в мою сторону, и быстро уходит. Смотрим ей в след. Убираю прядь волос за ухо и вынимаю микрофон.

- Я тебя заждалась. – смотрю недовольно на Анри. – И что за шуточки в эфире? А если бы я не выдержала и рассмеялась? – с укором говорю ему. Он улыбается, обнимает за плечи и целует в висок.

– Я хотел тебя подбодрить и расслабить. Боялся, что после слов о детях, ты расцарапаешь ей лицо или покалечишь. А нам нужно было спокойно записать ее слова. – становится серьезным. – Жаль, что она ничего не сказала про похищение Надин и Пал Палыча. Мы отслеживали, ее звонки. За это время она ни с кем на связь из России не выходила. Может и правда была не в курсе действий своего мужа? – я пожимаю плечами.

- Поехали домой? Я устала и хочу в душ. – смотрю на дверь, в которую две минуты назад вышла свекровь Полины. – После общения с ней, очень хочется помыться. Кажется яд, которым она плевалась, попал мне на кожу. – тру руку скривившись. Встаю. Анри смеется, кивает и поднимается со стула следом за мной.

- Кэт! – оборачиваемся на Дэна. Мы совсем забыли о его присутствии. – Мы можем поговорить? Прошу тебя. – прикладывает руку к груди. – Обещаю, я не задержу тебя надолго.

- Кэтрин, я подожду тебя в машине. – Анри дает понять, что мне надо поговорить с Дэном. Вздыхаю и киваю ему. Сажусь за столик обратно. Кофе давно остыл. Прошу официанта сменить напиток. Он просит подождать пару минут, забирает чашки со стола и уходит.

- Спасибо. – Дэн пересаживается напротив. – Я хотел сказать, что ты тогда не правильно меня поняла, то есть я не правильно выразился. Я не собирался у тебя отбирать детей., у меня и в мыслях такого не было. – официант приносит мне кофе и уходит. Делаю глоток горячего, бодрящего напитка. – Рядом с тобой мой мозг отключается, и я не всегда способен нормально выразить то, что думаю. Я имел в виду, что хочу жить с тобой и детьми. Семьей! – наклоняется вперед и накрывает мою руку своей. – Кэт, я много ошибок совершил в этой жизни, но я не хочу потерять тебя снова. Я не хочу вас потерять! – смотрит мне в глаза. Пытается прочесть эмоции, понять, что я думаю. Вижу, он нервничает. Смотрю на него с безразличием. – Я очень хочу, чтобы Анжелика и Николя называли меня папой, но я понимаю, что не заслужил этого. Я не был все эти годы рядом с ними, я обидел их маму, я много чего сделал не так. Прошу, дай мне шанс доказать им, что я могу быть отцом. Позволь просто быть рядом. – выгибаю бровь. Неожиданно! – Клянусь, я не скажу детям, что я их настоящий отец, пока ты сама этого не разрешишь. – прикладывает руку к груди и смотрит взглядом нашкодившего щенка.

- Хорошо. – я понимаю, что не вправе лишать его детей, а Николя и Анжи родного отца. Раньше я думала, он сам отказался от Ника, а теперь, когда я знаю, что это не он, а Крис писала сообщения… Я должна дать ему шанс. Не только он наделал много глупостей на эмоциях, но и я. Нужно попробовать все исправить, насколько это возможно в данных обстоятельствах. – Я позволю тебе видеться с детьми, и не буду ограничивать ваше общение. Но если ты обидишь Николя и Анжелу… – сжимаю крепко чашку в руках. Он поднимает руки к груди ладонями вперед.

- Я сам себя не прощу, если обижу их. – киваю, делаю еще глоток кофе. Дэн берет меня за руку. В его глазах нежность. – Спасибо. Обещаю, ты не пожалеешь. – смотрит на часы. – У меня есть еще время до ужина. Хочу съездить в гостиницу за подарками. Я обещал папе передать их лично. – чашка дергается в моей руке, округляю глаза от неожиданности.

- Он знает? – Дэн кивает. По спине бежит холодок. Мне и до этого было неудобно перед Петром Борисовичем, что он не знает о внуках столько лет, что промолчала, когда он с ними познакомился. Как теперь мне смотреть ему в глаза? – Что он сказал, когда узнал? – почти прохрипела. Голос от волнения пропал. Дэн ухмыляется.

- Сказал, что очень благодарен тебе, что идиотизм сына не передался его внукам. – смеюсь и выдыхаю с облегчением. Рада, что он меня понял.

– Я рада, что Петр Борисович не держит на меня зла. – киваю и ставлю чашку.

- Я все ему рассказал. – сжимает мою руку чуть сильнее. – И про пари, и про аварию. Все! – снова киваю. Наверное, так будет правильней, слишком много тайн и лжи вокруг нас стало. – Я не хотел, чтобы он винил тебя в чем-то. Все произошедшее полностью моя вина. – он мнется. Видно, что еще что-то хочет сказать. – Кэт, я ездил к Сергею. – мои глаза снова увеличиваются. Открываю рот спросить, но Дэн опережает. – С ним все хорошо! Он идет на поправку, и очень скоро его выпишут. Мы поговорили с ним... – он смотрит мне в глаза. Вижу раскаяние. – Я извинился перед ним за все и объяснился. Он простил меня и попросил прощения за то, что стрелял. Я сказал, что давно простил и не держу на него зла. Мы даже пообщались с ним потом об общих друзьях и однокурссниках. – он улыбается, а у меня на душе становится легче. Если бы Дэн знал, как я ему благодарна за это. Сереже нужно было это прощение. Знать, что Дэн в порядке. Увидеть его собственными глазами, живым и здоровым. Я очень надеюсь, что Сережина жизнь скоро наладится. Киваю и одними губами говорю «спасибо». – Тебе не за что меня благодарить. Это я должен говорить тебе спасибо, что терпишь мои выходки, мою импульсивность и глупость, что прощаешь, подсказываешь как правильно. – замолкает, долго смотрит мне в глаза. – Кэт, я ничем и никогда не смогу выразить тебе свою благодарность за Николя и Анжелу. В жизни нет ничего дороже наших детей. Они самое ценное сокровище. – целует мою руку. – И я очень не хочу их еще дольше лишать мамы, по которой они ужасно соскучились за целый день. – улыбаюсь и киваю. Я по ним тоже очень скучала. Встаем. Дэн оставляет купюры на столе, и мы идем к выходу. – Я хочу поскорее их увидеть. Надеюсь, им понравятся подарки. – выходим на крыльцо и прощаемся до ужина.

Мой водитель везет Дэна в гостиницу, а я сажусь в машину Анри. Снимаю микрофон и отдаю охране. Закрываю дверь автомобиля. Мы с Анри едем домой в сопровождении двух машин телохранителей, которые сегодня находились все время рядом и неусыпно следили за моей безопасностью.

- Мне кажется, он был искренним. Может, дашь ему еще шанс? – говорит Анри глядя на дорогу, когда мы едем домой.

- Ты, что все слышал? – поворачиваюсь к нему, округляя глаза от удивления.

- Микрофон все еще был на тебе. Наушник у меня в ухе. – пожимает плечами Анри.

- Эй, - толкаю его слегка в плечо. – Тебя не учили, что подслушивать не хорошо? – Анри смеется и поглядывает на меня. Я вздыхаю. – Не знаю. Он столько раз извинялся и клялся, а потом опять… – развожу руками. – Я ему уже не верю.

- Кэтрин, он тебя любит, и это только слепой не заметит. А ты любишь его. Тебе же плохо без Дэна. – останавливаемся на светофоре, Анри поворачивается и смотрит мне в глаза. Отвожу взгляд. Он прав, мне плохо без него, но и с ним вместе быть, все равно, что кататься на американских горках. – Кэт, не ради детей, или него, ради себя… Слышишь? Дай себе еще шанс быть счастливой. Я десять лет вижу тоску в твоих глазах. Я забыл, как горят твои глаза, не когда ты смотришь на детей, а когда идешь по улице, разговариваешь по телефону, просто сидишь в кресле и улыбаешься. Я не видел этого десять долгих лет! – сигнал светофора переключается, Анри трогается с места и возвращает взгляд на дорогу. – Прошу тебя подумай над моими словами. – накрывает своей рукой мою, и поглаживает большим пальцем. Молчу. Не знаю, что на это ответить. Все сложно! Он прав в одном, прошло десять долгих лет. Теперь моя жизнь во Франции, у меня Николя и Анжела. Я не та беззаботная девушка, что десять лет назад. Я должна думать не только о себе. Не могу поверить ему снова и ошибиться еще раз. Это может причинить боль не только мне, но и детям. Разрушить всю нашу жизнь. Всю оставшуюся дорогу думаю над словами Анри, вспоминаю разговор с Дэном.