Попаданка 3 (СИ) - Ахминеева Нина - Страница 27

— Сегодня неприемный день.

— Мне это известно.

Помощница мэра смерила меня нечитаемым взглядом, с дежурной любезностью попросила:

— Минуту, — и важно прошествовала к своему рабочему месту.

Усевшись в кресло, она застучала по клавиатуре и сосредоточенно уставилась в монитор. Но от меня не ускользнуло, как девушка, будто ненароком, нажала на продолговатую серенькую коробочку, лежащую на столе около вазы с цветами.

Хм-м, и для чего эта штуковина?

— Представьтесь, пожалуйста. Сообщите, по какому вопросу, — предложила секретарь, не отрываясь от созерцания экрана.

— Беститульная дворянка Владислава Юрьевна Метельская. По вопросу признания главой города Сочи моего родового особняка объектом самовольного строительства.

Рыжая красотка мгновенно превратилась в памятник самой себе. Через несколько секунд, вероятно, переварив услышанное, снова постучала по клавиатуре, затем медленно подняла на меня глаза и заговорила словно робот:

— Владислава Юрьевна, как я уже упоминала, сегодня нет приема. Но и в любой другой день Эдуард Игнатьевич вас не примет. По действующему законодательству в случае несогласия с решением главы администрации вы имеете право изложить ваши доводы в письменном виде и направить их в наш адрес. Ваше обращение будет рассмотрено в установленный законом срок. Ответ получите почтой.

Вот ведь!.. То носятся с двойными звездами, как с писаными торбами, то ни в грош не ставят. Пора это безобразие прекращать.

— Пожалуй, я все же пообщаюсь с господином мэром лично, — заявила побледневшей рыжуле. Утратив к ней интерес, подошла к кабинету мэра. Положив ладонь на ручку, потянула на себя дверь и с изумлением обнаружила, что та банально закрыта.

Это что еще за цирк?

Повернувшись к секретарю, демонстративно вопросительно изогнула бровь.

— Господина мэра нет на месте, — все тем же неживым голосом заявила стремительно покрывающаяся красными пятнами девушка.

Уф-ф, хоть эта меня начала бояться. Радует, конечно, но что делать-то?

Трусливый чиновник находится в своем кабинете, и его помощница прекрасно знает, что я об этом знаю. Кстати, когда и как она закрыла дверь? Той странной коробочкой? Ладно, неважно. Главное, что меня в кабинет пускать категорически не хотят. Уйти — значит признать поражение. А сдаваться я не собиралась.

Ломать дверь не вариант: силенок не хватит. Спалить? Не, гарью вонять будет, сотрудники набегут, пожарные с полицией приедут. Шум, вопли, ругань… Еще загребут в кутузку и выпишут штраф за порчу имущества. К тому же, вполне возможно, на это и расчет: охрану-то не предупредили о моем визите, а должны были.

Вот же продуманные мерзавцы! Двойная звезда сошла с ума и громит администрацию — сенсация! Шок-контент!

Не-е-ет, теперь точно не уйду и попаду в кабинет обязательно.

Задумчиво прищурилась. Тут не огонь нужен и даже не остановка времени, а что-то иное: безопасное, изящное и сногсшибательно эффектное.

А если… В самый первый день в этом мире все отлично получилось. Не попробовать ли сейчас? Теперь-то я знаю, чего ожидать.

Подмигнула застывшей в напряжении огненноволосой красотке, сосредоточилась, пристально посмотрела на злосчастную дверь и страстно пожелала пройти сквозь нее. Спустя несколько секунд дверное полотно скрылось за знакомой черной дымкой.

— Сделайте мне кофе, — небрежно бросила через плечо и шагнула прямо в черноту. Сердце пропустило удар, однако переход длился лишь короткий миг, и толком испугаться я не успела.

Очутившись в шикарно обставленном помещении, услышала характерный звук бьющегося стекла и увидела хозяина кабинета. Субтильный мужчина с тщательно уложенным каре стоял около приличных размеров настенного телевизора. Но изображение приемной его не интересовало. Открыв рот, он шокировано смотрел на меня, а на паркете, совсем рядом с носами начищенных до блеска туфель, валялся в темно-янтарной лужице разбитый коньячный бокал.

А господин мэр-то алкоголь уважает. Или, пока наблюдал, как я с его помощницей общаюсь, для храбрости решил накатить?

Я подошла к небольшому диванчику. Сев, грациозно закинула ногу на ногу, положила около себя папку и попеняла:

— Что ж вы так неаккуратны, Эдуард Игнатьевич?

Мэр судорожно сглотнул и полузадушенно просипел:

— О чем вы?

Я красноречиво посмотрела на коньячный бокал возле его туфель, затем прямо в глаза. Дождавшись, пока во взгляде мужчины заплещется испуг, многозначительно усмехнулась.

— Присаживайтесь, — распорядилась холодно. Хозяин кабинета нервно дернул галстук и медленно опустился на край кресла. — Мне просто любопытно, — я небрежно кинула свою папку на низкий столик, — что вам пообещали?

— О чем вы, девушка? Кто вы такая? И что в этой папке? — прохрипел Эдуард Игнатьевич.

Притворившись, что поправляет прическу, он украдкой смахнул испарину со лба и попытался принять важный вид. Получилось плохо. Глава города, бесспорно, знал, кто я такая, и явно меня боялся.

— В папке — решение о сносе родового особняка Метельских. Но речь пойдет не об этом. Я хочу понять, что вами движет. Ради чего чиновник-простолюдин рискнул дернуть смерть за усы? — я задумчиво прищурилась и, словно рассуждая вслух, добавила: — Неодаренный пошел против двойной звезды. Это же настоящее самоубийство.

Лицо моего собеседника приобрело землистый оттенок. Пожалуй, тянуть больше незачем. Если моя догадка подтвердится, то это шах и мат в три хода.

Чуть подавшись вперед, с недоверием спросила:

— Вы серьезно считаете, что обещанное неприкасаемым княжеским родом покровительство того стоит?

— Как? Откуда вы?.. — вырвалось у перепуганного мэра.

Елки-палки, уж лучше бы я ошиблась! Получается, на меня и правда «наехали» неприкасаемые.

Липкий холодок страха пробежал между лопаток, но я мысленно дала себе подзатыльник. Нечего панику разводить! Вряд ли князья договорились и прессингуют меня все вместе. В борьбе за усиление рода еще одной двойной звездой каждый поначалу будет тянуть одеяло на себя.

Понимая, что пауза излишне затянулась, я на полную включила актрису.

— Эдуард Игнатьевич, — с укором глянула на нервничающего мэра, — вы вроде неглупый человек, а такие идиотские вопросы задаете, —мужчина, будто пытаясь уменьшиться, опустил плечи, а я жестко произнесла: — Кто из пяти глав с вами связался? Не вынуждайте меня повторять вопрос.

Естественно, мэр сразу же напридумывал себе самого страшного, поэтому не посмел упорствовать и едва слышно выдохнул:

— Князь Волконский.

Волконский? Хм, а я ведь его знаю. Мы общались после моей дуэли с графиней Пожарской. Вроде бы князь улыбался, пытался расположить к себе. И вдруг такие агрессивные меры?

Быстро просчитав все за и против, приказала:

— Слушайте меня внимательно. — Разнесчастный мэр выпрямил спину и стал похож на застывшего столбиком суслика. — Вы сообщите Владимиру Владимировичу, что я к вам приходила, но ушла ни с чем. И обязательно упомяните, что была жутко подавлена и растеряна. Ясно?

Эдуард Игнатьевич кивнул.

— А с особняком что? — уточнил он хрипло.

— Вам давали распоряжение его снести?

— Если не поступит других инструкций, то через семь дней, — отведя взгляд, признался глава города.

Я угрожающе нахмурилась. Запланированный снос дома совпадает с днем слушания об аннулировании рода Метельских. Судя по всему, князь Волконский решил действовать наверняка. Вот же сволочь!

— Что же мне теперь делать? — чиновник посмотрел на меня глазами побитой собаки.

— Постараться выжить, — я пожала плечами. Помолчав, сухо предложила: — В указанный в постановлении день сноса подайте в отставку, хватайте семью в охапку и бегите как можно дальше.

— Но князь же меня рано или поздно найдет, — руки мужчины мелко задрожали.

М-да уж, теперь он до одури боится и меня, и князя. А надо, чтобы меня больше. Можно, конечно, продолжать его словами запугивать, но быстрее и эффективнее магией. Главное — не переборщить. Этому трусу совсем немного осталось, чтоб Кондрашка хватил*. Еще бы знать, как управлять техникой страха. Пользовалась-то я на переговорах с Пожарскими ей по наитию.