Боец 8: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 16

— Слышь, а ты кто вообще такой, чтобы мне, Тэнку Эбботу, указывать, куда я могу заезжать на своем мотоцикле, а куда нет, а? Ты откуда вылез, малыш? Маменьку потерял, да? — Тэнк уже окончательно переставал следить за базаром.

— А ты без пива и железки между ног уже совсем не можешь, да? — съязвил в ответ Кимбо. — Так ты сходи к врачу, сейчас это лечится!

Вместо ответа Тэнк со всей силой обрушил банку с пивом на голову Кимбо Слайса.

Банка смялась от удара, пивные брызги разлетелись во все стороны. Такого вступления к церемонии подписания договоров точно никто не ожидал. Несколько секунд все в шоке смотрели друг на друга, некоторые рефлекторно потянулись стереть с себя пиво.

— Я не понял, мы здесь собрались закрепить сделку или показать свою крутизну? — раздался недовольный голос Чака Лиделла. — На хрена эти гладиаторские бои устраивать по поводу и без повода?

Я повернулся к нему. Мне было удивительно слышать подобные речи от молодого человека, который еще недавно казался самым дерзким и неуправляемым из присутствующих. Уж скорее следовало ожидать боевых выпадов именно от него — а гляди-ка: быстрее всех сориентировался и, можно сказать, подал голос разума. Вот только Тэнк, внезапно ставший олицетворением бардака и хаоса, сдаваться, похоже, не собирался.

— Это кто там еще вякает? — загремел он. — Ты, что ли, щенок, меня еще учить вздумал? Я смотрю, что-то здесь слишком до хрена умных собралось!

— Умных — не умных, а ведут себя нормально, — негромко заметил Чак. — Все тут вообще-то по делу и с уважением друг к другу относятся.

— А-а, то есть ты хочешь сказать, что я тут кого-то не уважаю, да? — взревел Тэнк. — Может, ты подойдешь и в лицо мне это выскажешь? Или ты, как и все ссыкуны, смелый только из угла тявкать?

С одной стороны, было удивительно, что никто из «старших» не вмешался и не попытался остановить нарастающий конфликт. С другой — не так уж это было и удивительно: разве часто вполне официальное и довольно скучное мероприятие по подписанию бумаг перерастает в ругань с дракой? Наверное, поэтому большинство из присутствовавших в первые секунды застыло, осмысливая происходящее. Не растерялся только Чак. Он медленно привстал с дивана в углу комнаты, на котором спокойно сидел до этого, посмотрел в глаза Тэнку, несколько секунд поразминал руки — и вдруг бросился проходом в его ноги.

Я замер. На моих глазах ситуация выходила из-под контроля.

«Парни все, мягко скажем, горячие», — проносилось у меня в голове. «Один дал в морду другому, тот задел третьего — и моментально пошла цепная реакция. Если сейчас все они передерутся и вместо церемонии у нас получится куча мала, то о договорах можно забыть. Хотя стоп! Вполне может быть и наоборот! Я-то рассуждаю по привычной мне схеме, а в Америке у таких людей один шоу-бизнес в голове. Любая заваруха — это прежде всего скандал в прессе. А скандал в прессе — это пиар и раскрутка и самих героев, и мероприятия. Так что, может быть, даже и хорошо, что они сцепились в присутствии телеоператора. Лучше до какого-то момента не вмешиваться, а подождать, пока он отснимет нужный материал. В конце концов, в Москве мы устроили показательные выступления прямо на пресс-конференции, и это сработало так мощно, что даже мы сами не ожидали. Посмотрим, как такая штука сработает здесь».

Пока я размышлял таким образом, Тэнк уже лежал на столе. Все-таки его вес не позволял Лиделлу сделать бросок, и он был вынужден повалить его на стол, на котором в честь грядущего события был заботливо накрыт фуршет. Организаторы в нашем лице как-то не предусмотрели возможную потасовку и накрыли стол в той же комнате, где собрались будущие участники турнира. Теперь все эти бутерброды, канапе и прозрачные фужеры вразнобой полетели на пол.

«Черт, я же сегодня как следует не завтракал!» — успел подумать я, прежде чем раздался оглушительный треск, и стол под тяжестью Тэнковой туши переломился пополам. Практически одновременно с этим зазвенели осколки от бутылок с шампанским, рухнувшим со стола, и в гостей снова полетели брызги — на этот раз уже от другого напитка. «Надо было нам организовать возможность принять душ пострадавшим», — мрачно подумал я.

Теперь оба противника оказались на полу. Тэнк, лежа на спине, пытался сбросить с себя Чака, который с торжествующим видом восседал на нем — не добивая и вообще не предпринимая никаких активных действий, но и не давая ему толком пошевелиться.

— Ну что, понтярщик ты дешевый, — проорал Лиддел, — ты уже успокоился или мне продолжить профилактику?

— Погоди, сука, — прохрипел снизу Тэнк, — ты у меня еще в ногах ползать будешь!

— Да что ты говоришь, — передразнил его интонации Чак. — Был бы ты нормальным бойцом — признал бы, что обосрался, и извинился заодно перед людьми!

— Помечтай немного, малыш, — раздалось снизу. — Это я тебе пока еще позволяю.

Краем глаза я заметил Кимбо, который, судя по всему, решил сменить дислокацию и перебраться в другой угол комнаты. Вот только способ он для этого выбрал крайне неудачный: пятясь задом, он задел многострадальный сломанный стол и с грохотом перевернул его на бок, усевшись сверху на обломках мебели.

— Ааааййййй, сссука, ты чего творишь? Глаз у тебя, что ли нет? Или мозгов? А ну иди сюда, крот придурочный!

Я даже не успел понять, кто это проорал. Единственное, что я понял — что Кимбо обрушил остатки стола кому-то на ногу, а поскольку сам он полетел вслед за столом, то прилетевший вес оказался довольно внушительным. Жертва закричала от боли, но уже в следующую секунду все настолько смешалось, что я готов был биться об заклад: все давно уже забыли, по какому поводу собрались и с чего, собственно, началась вся эта заварушка.

Летали бутылки и куски мебели, бойцы орали от внезапной боли и от ярости. Кто-то попытался выкинуть в окно своего противника и в результате сам полетел с высоты его роста вниз головой. Хорошо еще, что у нас на банкете не оказалось ножей и вилок, а то к потенциальным переломам и вывихам могли прибавиться еще и колюще-режущие ранения, причем с неизвестным исходом.

Я посмотрел на Грейси стоявшего рядом со мной. Он наблюдал за дракой с некоторым сомнением.

— Надо бы это дело прекратить, — наконец проговорил он. — Что-то они совсем распоясались.

— Ничего, пусть выпустят пар, — неторопливо сказал я, понимая, что просто взывать к благоразумию здесь уже бессмысленно, а лезть в драку самому — не лучший способ остановить уже дерущуюся толпу. — Это у них вместо дневной тренировки будет.

— Вместо тренировки? — недоуменно переспросил Грейси. — Выпустят пар? Сергей, ты серьезно? Насколько я тебя успел узнать, ты всегда внимательно относишься ко всему, что связано с делами, тем более с нашим общим турниром. А сейчас ты так спокойно наблюдаешь, как эти ребята мутузят друг друга в нашем с тобой рабочем помещении! А что ты скажешь, если они разнесут этот кабинет в клочья? Или, может, ты хочешь чтобы кто-то вызвал копов, чтобы скандал вышел за стены этого здания? Чтобы одна половина бойцов отказалась участвовать в турнире из-за криминального душка, а вторая физически не могла этого сделать из тюремной камеры?

— Ройс, да не кипятись ты, — уже спокойнее ответил я. — Никакой полиции и никакого разноса кабинета здесь не будет.

— Почему это ты так в этом уверен? — недоверчиво спросил Ройс.

— Просто поверь мне, — сказал я с видом человека, который знает какую-то тайну и не хочет открывать ее раньше времени. — Скоро все закончится без лишнего шума.

Грейси пожал плечами — мол, «ну если ты так настаиваешь…». Однако я отметил, что в разговоре он уже принимал меня за равного. «Наш общий турнир», «наше с тобой рабочее помещение»… Это был хороший знак. По всей видимости, новости о наших с Бесси ночных художествах до него не дошли. Ну или он счел, что личная жизнь личной жизнью — главное, чтобы это не отражалось на работе. Так или иначе, этими словами он как бы подчеркивал наше равноправие в делах, что было мне приятно и внушало некоторую уверенность.