Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - "Amazerak" - Страница 29

— Сраная колымага, — девушка нервничала. — Давай же!

Попытки с пятой двигатель всё же завёлся. Машина Паука, постояв на светофоре, покатила дальше. Когда она проезжала мимо нас, мы с Корнем пригнулись.

— Поехали за ним, быстрее! — заторопил сестру Корень.

— Не уйдёт, — процедила Колибри. — Главное, не торопиться.

Дождавшись, пока на дороге не будет машин, она крутанула руль, и фургончик резво выскочил на проезжую часть.

Дорога оказалась узкой, вдоль неё стояли припаркованные авто, и нам некоторое время пришлось тащиться в общем потоке. Корень, ухватившись за спинку переднего кресла, пристально глядел вперёд.

— Ну давай же, — повторял он. — Обгоняй их. Уйдёт.

Колибри подгадала время и обогнала две машины, и мы оказались совсем близко от оранжевого купе. Нас разделяли ещё два авто.

Подъехали к следующему светофору. Красный загорелся прямо перед нами, но Колибри вдавила газ, и фургон проскочил перекрёсток.

— Приготовились! — скомандовала она. — На следующем перекрёстке берём его.

Очередной светофор преградил путь потоку машин. Купе Паука остановилось. Встречная полоса была свободной. Колибри, крутанув баранку, вдавила газ, и фургон вылетел из ряда машин и резко затормозил возле Ауры Аполло. Мы с Корнем уже держали в руках оружие.

— Пошли! — Колибри натянула на нос шейный платок, выхватила из-за пояса пистолет и выскочила из фургона.

Я надел кепи и тоже закрыл лицо платком. Отодвинул дверь и выскочил первым, Корень последовал за мной.

За рулём купе сидел тот самый тип, который стрелял мне в голову. Сейчас он был в фиолетовой рубашке с коротким рукавом и солнцезащитных очках.

— Выходи из машины! — Колибри, наставив ствол на Паука и, не дожидаясь ответа, открыла дверь и схватила его за шиворот. — Руки! Подними руки!

Да это был тот самый Паук. Я поймал себя на мысли, что по его лицу сложно определить возраст: кожа очень гладкая, но складывалось ощущение, что передо мной человек в годах. По словам Колибри, ему было сорок пять лет, но не знай я этого, решил бы, что меньше. Бросилось в глаза обилие серебра: шейная цепочка под расстёгнутым воротом, перстни на пальцах, часы.

Паук улыбался, держа руки поднятыми. Ему как будто было смешно от всего происходящего. Он казался совершенно не злым и располагал к себе буквально с первого взгляда. Я готов был поклясться, что передо мной вовсе не главарь бандитов, а детский доктор. Паук оказывал какое-то гипнотическое воздействие.

— Э, ребят, поаккуратнее, — проговорил он. — Вам что надо?

В это время впередистоящая машина, не дожидаясь зелёного сигнала светофора, рванула с места. Её примеру последовали и остальные. Испуганные горожане пытались убраться подальше от возможных неприятностей.

— Ошейник! — крикнула Колибри.

У нас было два обруча-нейтрализатора: один у меня за поясом, второй — у Корня. Корень потянулся за ошейником. Я же держал в обеих руках автомат. Мы стояли метрах в трёх-четырёх, держа под прицелом Паука.

Руку Колибри, в которой она держала пистолет, внезапно отвело в сторону. Моё фибральное зрение показало, что от пальцев Паука к девушке тянутся нити. А между ним и нами с Корнем появилась странная сеть. Там где она образовалась, воздух стал плотным и густым, словно матовое стекло.

— Вашу мать! Стреляйте! — крикнула Колибри, и в следующий миг улицу огласил её душераздирающий вопль.

Сквозь мутную пелену воздуха я увидел, как рука Колибри вывернулась в локтевом суставе в обратную сторону. Паук сделал движение ладонью, и девушка отлетела метров на пять.

— Вали его! — Корень ухватил пистолет обеими руками и принялся палить по Пауку.

Я тоже дал очередь. Мои пули не пробивали пелену. Они вязли и падали на дорогу, не долетая до цели. Пули Корня защиту пробивали, и даже рвали нити, но не могли поразить самого Паука.

Отшвырнув Колибри, он повернулся к нам. Я не успел глазом моргнуть, как Корень оказался высоко над землёй, а затем с криком рухнул на дорогу.

Я действовал скорее импульсивно, нежели осознанно. Появилось чёткое понимание, что штурмовая винтовка бесполезна. Тут же бросил её, даже не опустошив магазин. Паук находился в считанных шагах от меня, и я рванул к нему.

Воздух на моём пути оказался необычайно плотным. Сквозь него было просто невозможно пройти. Но мои кулаки были черны от нитей. Удар — один из узлов защитного поля разрушился, фибры порвались. Ещё удар — лопнул ещё десяток нитей.

Паук сосредоточил все силы, создавая на моём пути всё новые и новые ноды с тянущимися во все стороны фибрами. В какой-то момент показалось, что мне с ним не сладить. Мои руки опутывали нити. Я словно прорывался сквозь толстую цепкую паутину.

За спиной снова раздались выстрелы — похоже, Корень подключился. Я сразу почувствовал, что воздух стал менее плотным. Несколько ударов — и преграда исчезла. Паук оказался прямо передо мной.

Мою правую руку он заблокировал, но тут же получил хук левой. Очки слетели с его нахальной физиономии, а улыбка пропала. Хук справа — он закрылся предплечьем. Апперкот. Паука отшагнул назад, я промахнулся.

Он атаковал в ответ. Я блокировал три его удара, пригнулся от хука и пробил в живот с ноги. Блокировал снова, пропустил удар по лицу, а потом прихватил Паука за голову и шибанул о крышу его собственной машины.

Паук снова попытался ударить. На этот раз мне удалось поймать его руку. Я вывернул её назад и зафиксировал в таком положении, заставив ублюдка согнуться. Боли Паук не чувствовал, пытался вырваться, но я не позволял это сделать и бил основанием ладони в локтевой сустав.

Лупил долго, пока не раздался хруст и сдавленный стон, рука Паука сломалась в локтевом суставе.

— Ошейник! — рядом оказался Корень с обручем и защёлкнул его на шее нашего врага.

— В машину, — велел я Корню. — За руль. Живо! Колибри, ты как? — я обернулся к девушке. Она уже была на ногах, её правая рука висела плетью.

— В машину! — она замахала здоровой рукой. — Чего встали? Уходим на хрен!

Слова были излишни. Корень бросился к открытой двери фургона и запрыгнул на водительское кресло. Я схватил Паука за ошейник, поднял на ноги и потащил к грузовому отсеку. По дороге подцепил за ремень штурмовую винтовку. Колибри схватила валяющийся на дороге пистолет и залезла вслед за нами. Я помог ей забраться, фургончик рванул с места. Дверь я закрыл уже на ходу. Затем зафиксировал запястья Паука пластиковой стяжкой.

Машина резко вильнула, и все, кто находился в грузовом отсеке, повалились на пол. Колибри вскрикнула.

— У тебя рука сломана, в больницу надо, — сказал я ей.

— Само пройдёт, — Колибри устроилась на полу, прислонившись спиной к задней двери, по-прежнему сжимая в левой руке свой огромный пистолет.

Она стянула с носа шейный платок, лицо её было искажено от боли, но девушка не теряла самообладания. Я же не стал открывать лицо. Не хотел, чтобы Паука узнал меня раньше времени.

— Не старайтесь так, ребят, — Паук тоже сидел на полу, прислонившись к стене. — Вас всё равно найдут. Тут полно полиции.

— Заткнись, мразь, — Колибри пнула его ногой. — Убью.

Паук рассмеялся:

— Высшие не умирают. Неужели ты этого не знаешь? Смертная оболочка — ничто.

— Тогда я с радостью освобожу тебя от неё. Только не надейся, что это будет быстро.

— И попадёшь в вечный огонь собственного бога, — оскалился Паук. — Он же вас карает за убийства.

— За убийство такой мрази, как ты, я попаду в сад блаженства.

— Не ври себе. Вас всех ждёт тьма.

— Твои богохульства до добра не доведут.

Я дважды треснул Паука кулаком по лицу. На его губах появилась кровь, он выплюнул выбитый зуб.

— Непонятно сказано? — спросил я.

— Понятно, — криво усмехнулся Паук. — Непонятно, что вам надо? Денег?

— Скоро узнаешь, — процедила Колибри.

Фургон остановился на светофоре. Корень нервничал, барабанил пальцами по рулю и вытирал со лба пот. Я спросил, знает ли он, куда ехать, он ответил, что знает. А вот я без карты не мог понять, куда мы движемся. Улиц было много, и все на первый взгляд — совершенно одинаковые.