Пушистая катастрофа для ректора (СИ) - Нария Полли - Страница 7

– Мур, – что-то пушистое уперлось мне прямо в нос и заурчало как котенок. И все бы ничего, но питомцев у меня отродясь не было.

Я с трудом распахнула глаза, потому что даже малейшее движение веками причиняло боль. Но я все же попыталась рассмотреть то чудо, что мешало мне спать.

В темноте это сделать было бы сложно, однако над моей головой висел небольшой светильничек, который мягким теплым светом освещал пространство. Ко всему прочему, большие окна, расположенные напротив меня с другой стороны, позволили, наконец, определить это нечто в ряды знакомых пушистых комочков.

Мои котоптички.

Пушистики разместились по всей площади кровати, включая мое тело. Ближе всех сидела оранжевая тварюшка, напоминающая волосатый апельсин.

Мне показалось это настолько смешным, что я позволила себе небольшой смешок. За что и поплатилась адской болью в голове.

– Что вы тут делаете, дурашки? – просипела я, оглядываясь по сторонам через сплющенные веки. Боль становилась невыносимой, а помощи рядом не наблюдалось. И между тем я окончательно поняла, что это не дурной сон, а жестокая реальность.

Последним воспоминанием маячил кабинет блондинистого ректора. Где этот невероятно красивый и столь же бездушный мужчина вещал о необходимости уничтожения пушистиков. Говорил это так легко, с небрежной улыбкой на губах, словно их развоплощение или еще что-то там было простой манипуляцией, которой этот живодер не придавал особого значения.

– Му-у-ур, – Апельсинка, будто бы чувствуя, как во мне растет ком негодования, стала тереться своей мягкой мордочкой о щеку и мерно вибрировать, подобно электромассажеру.  Ну и как такое чудо можно убить.

Нет. Задерживаться в этом месте было нельзя! Моим пушистикам, неведомо как оказавшимся в лазарете, а это был именно он, судя по рядам одинаковых кушеток, здесь грозила опасность. И я единственная могла их спасти.

Свесив ноги с кровати, ощутила легкое головокружение от резкости собственных действий, и чтобы привести себя в чувства, я принялась щипать тонкие запястья. Кроме естественной боли ничего больше не почувствовала, но хотя бы комната перестала вращаться перед глазами.

А еще я зацепилась взглядом за большую деревянную дверь. Туда-то мне и нужно было топать. Пушистиков пока тревожить не стала, опустила Апельсинку на кровать и прошаркала к дверям. Ручка в моих руках мягко прогнулась, и я пихнула тяжелую створку вперед. Ничего. Я попробовала еще раз. И вновь неудача.

Внезапно мной овладело такое чувство, как будто в легких закончился воздух: дверь не поддалась давлению, которое я настойчиво оказывала на нее всем своим телом в течение последующих нескольких минут.

— Нет, пожалуйста, нет… Только не это, — простонала я.

Волоски на руках встали дыбом. Я была заперта. Я была в западне.

Медленно обернувшись, посмотрела на кровать и на котоптичек, чувствуя накатывающее бессилие. Мало того, что я ничем не могла сейчас им помочь, так еще и сама норовила рухнуть в очередной обморок, оставив своих питомцев без защиты.

Требовался запасной вариант. Обшарив взглядом комнату, я решила заглянуть за дальнюю ширму в надежде найти там другую дверь. И она нашлась. Только вот вела она в небольшое помещение со столом посередине и со стеллажами, уставленными разномастными колбочками по периметру комнаты. Больше ничего. Выхода из лазарета не было.

Мне пришлось вернуться к кровати и сесть на смятое одеяло. Вздохнув, подперла сжатыми в кулаки ладонями подбородок. Ноги болтались, свешенные с края кушетки, а Желток с Беляшом, попискивая, летали возле них, пытаясь ухватиться зубами за голые пальцы. А зубки у котоптичек, надо отметить, были очень даже острые.

– Ауч! А ну хватит! Вон, берите пример с Розочки и Апельсинки. Они спят. И вы ложитесь. Нечего шум наводить. Мне нужно подумать.

Пушистики внимательно прислушались к моим словам и, как по команде, бросили веселую игру. Удивительно, но они и правда меня послушались и, подлетев к сестрам, улеглись возле них, закрывая глазки-бусинки. Почему-то я была точно уверена, кто есть кто, хотя до этого, такая информация в моей голове отсутствовала. Я словно синхронизировалась с существами, стала с ними на одной волне. Возможно, уверенность и вовсе принадлежала бывшей владелице тела, которая и создала этих милых котоптичек. Но разве это имело значение?

Я попыталась напрячь мозг и вспомнить что-нибудь еще из жизни девушки, однако все воспоминания, как бы отчаянно я за них ни цеплялась, растворялись, будто соль в морской воде.

А затем дверь, что я еще недавно так активно толкала вперед, со скрипом прочертила дугу по деревянным половицам и открылась. В другую сторону. Черт! Мой спекшийся мозг даже и не подумал, что створку всего лишь нужно было потянуть на себя.

– Ты очнулась! – радостный мелодичный голос заполнил пустой лазарет, и я увидела в проеме силуэт молодой девушки. – Ну, наконец-то! --------Как видите, выбор я сделала!! Спасибо большое за помощь и за отклик!

Глава 3.2

Карделия

– Вы кто? – единственное, что я смогла выдавить из себя, чувствуя, как сильнее накатывает слабость. Поджав ноги к подбородку, села на кушетке поудобнее, чтобы ненароком не упасть в обморок. А еще так мне было проще удерживать голову на коленях и рассматривать незнакомку.

Невысокая, с копной черных волос, убранных в растрепанный пучок, с мягкими чертами лица. Женщина была облачена в белый халат врача, из-под которого выглядывало строгое черное платье. По всей видимости, именно про нее и говорил ректор во время нашего разговора. Спустя миг незнакомка подтвердила мои догадки:

– Меня зовут Меника Римеди. И я чарительница.

Она быстрым шагом подошла к моей кровати, и взгляд ее красивых карих глаз, наконец, зацепился за пушистиков. Надо отдать ей должное, лицо гессы почти не изменилось. Нервно дернулся лишь уголок губ и больше ничего. Меника продемонстрировала великолепный контроль над собственными эмоциями. Похвально, конечно. Но от такого человека можно было ожидать чего угодно.

– Я так понимаю, это ваши питомцы?

– Мои, – буркнула я, отводя взгляд в сторону.

Котоптички, почувствовав неладное, открыли глаза и, оглядев чарительницу сонным взглядом, стали медленно перебирать лапками по одеялу, подползая ко мне. И только облепив меня со всех сторон, успокоились и вновь уснули. Их мало волновало, что эта женщина, так не вовремя появившаяся в лазарете ночью, может представлять для них опасность.

– Стоит ли мне спрашивать, каким образом они оказались здесь?

– Я все равно не смогу ответить. А если бы могла…

– Не стали бы, – догадалась женщина и улыбнулась более открыто. Хотя меня это никак не успокаивало. Доверять первой встречной мне совершенно не хотелось. – Вы ведь знаете, что я обязана позвать чистильщиков?

Она посмотрела на меня очень внимательно, ожидая реакции и она не заставила себя долго ждать:

– Прошу вас, не делайте этого! – выпрямив ноги, сгребла руками своих пушистиков и прижала к груди. Ближе этих существ у меня в этом мире никого не было, и расставаться с ними я не собиралась. Как говорят, мы в ответе за тех, кого приручили, а в моем случае – за тех, кого создали.

Из-за резкого движения вновь закружилась голова и стало сложно дышать. Накатила паника, но я подавила ее. Сосредоточилась на дыхании, стараясь сохранить его ровным.

От прозорливых глаз чарительницы сей факт не укрылся, и она, позабыв про пушистиков, приложила свою руку к моему лбу и громка ахнула:

– Да у вас же жар!

И как будто по щелчку после ее слов я и правда ощутила сильный болезненный озноб во всем теле. Стало холодно, отчего даже тепло, исходящее от котоптичек, не спасало.

– Сейчас!

Меника сорвалась с места и кинулась за ширму, где пряталась дверь в то самое помещение со столом и морем колбочек. Я слышала лязг стекла и неразборчивое бормотание чарительницы, а спустя пару минут она вернулась ко мне, аккуратно неся в руках белую чашку. Характерный парок, вьющийся полупрозрачными узорами и поднимающийся к потолку, говорил о том, что жидкость внутри теплая.