Светлячок для Чудотворца (СИ) - Нария Полли - Страница 56

– За что?!

– Что именно, Клауди? Выражайся точнее.

Лезвие просвистело около щеки мага, так и не задев.

– Зачем ты убил ее! – пот струился по лицу мужчины крупными каплями, а слова слетали с губ вместе со слюной.

– Ланду или Божену?

Клауд споткнулся и чуть самолично не налетел на лезвие противника. Но вовремя сумел сгруппироваться и отскочить. Страшная картина сейчас рисовалась в голове мага. Неправдоподобная.

– Или ты про Калисту?

Если бы слова могли убивать, то Клауд бы уже лежал на земле. Сомнений не оставалось – все это время Артемиус вел двойную игру. Он убивал людей и все это под носом мага.

– Но почему?

Противники продолжали бой, но сейчас в нем не было запала, азарта или цели. Они делали все по инерции. Основой здесь был диалог.

– Просто.

– Не лги! У всего есть причины!

– Ты все равно не поймешь! – крикнул Арт, впервые выражая истинные чувства. – Никто бы не понял. Никто! Только Марокс.

Упоминание бога дало Артемиусу сил, и он, присев, сделал подсечку, повалив друга на спину. Клинок его прижался к горлу Клауда.

– Попался.

– Уверен? – маг изогнул бровь и дернул подбородком. Керамбит уперся в живот соперника. И Пока Арт отвлекся, Клауд сумел скинуть его с себя и выбить кинжал из рук. Теперь уже орудие Клауда прижалось к сонной артерии противника. – И давай рассказывай все по порядку, пока я не выпустил всю твою кровь подышать свежим воздухом.

Артемиус рассмеялся.

– Ты всегда был сильнее меня. Умнее. Проворнее. Не удивительно, что эти двое предпочли тебя! Избранный мальчик, занявший мое место!

Последние слова он выплюнул, словно яд.

– Так все из-за этого? Из-за меня?

– Не льсти себе, – Артемиус закатил глаза, но Клауд нажал на керамбит посильнее, почти продавливая кожу. – Мой мир крутиться только вокруг меня. А я, в свою очередь, служу истинному богу, готовому оценить мои заслуги по достоинству.

– Да что ты несешь? Марокс – зло.

– Марокс – мой постулат. Единый и правдивый. Он не скрывает своего лица и делится своей силой безвозмездно…

Дикий взгляд смотрел как будто сквозь Клауда. Сейчас Артемиус говорил не с ним, да и сам он словно находился в другом месте. Не телом, но мыслями.

– Ты спятил!

– О нет, мой милый друг, я единственный зрячий в этом прогнившем мире. Но скоро таких станет больше! Намного больше!

– Ланда, Калиста… И Божена погибли…

– Чтобы мир пал.

Клауду было больно смотреть на друга. Сейчас от прошлого Артемиуса не осталось ни следа: безумный взгляд, одержимые мысли. Он стал лишь оболочкой себя прежнего, полностью поддавшись зову Марокса.

– Ты тоже умрешь, Клауди. Я этого не хотел. Тянул, сколько мог… Поверь. Ведь ты мой единственный друг. А еще твое положение… Мы столько дел с тобой совершили. Ты даже представить не можешь. Марокс сперва негодовал, но я смог переубедить его, показать твою значимость… Ты был прекрасным помощником в делах темного бога.

Холодок пробежал по позвоночнику мужчину, и мучительно засосало под ребрами.

– Что ты, мать такую, несешь, Артемиус? Я никогда не помогал Мароксу. Он – Тьма.

И снова смех. Истеричный. Надрывный.

– Тьма поглощает свет, Клауди. И свет всегда к ней стремиться, как мотылек на огонек. И ты исполнял свои обязанности перед Семьями, действительно веря в то, что делаешь добро. Но я хочу, чтобы ты знал: детки нашей элиты пропали по твоей вине. Ты подпустил меня к ним, и вскоре, таких как я, станет больше. Они станут чумой и разнесут благодать Марокса по всей Вальдавии и ты не сможешь ничего сделать.

С последним словом чьи-то острые зубы сомкнулись на ноге Клауда, стаскивая его на землю.

Божена Голова гудела. Тело ныло. А щека саднила. И вообще, я чувствовала себя очень странно. Где-то на задворках сознания скреблось понимание, что я вообще не должна быть жива. Но все же…

С трудом распахнула глаза и тихо, почти беззвучно ахнула. Я парила в невесомости, прямо посреди облаков. А подом мной находилась плита.

– Вот черт! – смешок сорвался с губ. – Я смогла!

Это было невероятно, но я впервые в жизни сотворила свою собственную летающую плиту.

Когда Артемиус пихнул меня с обрыва, правильным было начать вспоминать события минувшей жизни, моменты радости и счастья. Как об этом пишут в книгах и показывают в кино. Я же почему-то вспомнила строгое лицо Харим в тот день, когда она решила преподавать мне. Это воспоминание как будто само влезло мне в голову в нужный момент, и я настолько отдалась ему, прониклась, что магия самолично сорвалась с моих пальцев. Дальше был удар. Все-таки падение оказалось стремительным. И болезненным настолько, чтобы я на некоторое время отключилась.

Сейчас же контроль к телу вернулся, и я встала на плиту в полный рост. Нужно было понять, что делать дальше. Управлять плитой я практически не умела. Одного дня недостаточно, чтобы всему научиться. Но долго висеть в таком состоянии мне вряд ли удалось бы. В груди знакомо жгло. Я и так потратила слишком много сил на выброс и сейчас рисковала попросту умереть в облаках.

– Романтика, что ни говори, – помотала головой, но сразу стала серьезнее, когда до моих ушей донеслись звуки боя. Сталь о сталь. Крики. И голос, который я не могла не узнать.

Пришел. Мой Чудотворец нашел меня. Теперь-то я точно не могла бездействовать. Силой мысли попыталась сдвинуть плиту вверх, но ничего не происходило. Тогда призвала магию, пустила ее по телу к ногам и словно древо жизни, стала обрастать корнями, посылая энергию в прозрачный пласт.

И хвала Богиням, плита поплыла вверх. Я успела материализовать керамбит как раз к тому моменту, как все мое тело поднялось над обрывом. Я видела, как огромный арг оттаскивал Клауда от Артемиуса. И видела, как бывший друг, в свою очередь, довольно смотрит на сие представление. Ему явно доставляло удовольствие страдание мага.

– Ты не жилец, Клауди.

И возможно, все бы на этом и закончилось, потому что тварь не собиралась останавливаться. Но теперь в игру вступала я.

– Тут бы я поспорила!

Без промедления спрыгнула с плиты и кинулась на помощь к магу. Керамбит, словно масло, разрезал бок зверя, и тот взревел от боли, кинув свою добычу.  А потом я развернулась к Артемиусу.

На его лице играли все спектры эмоций. Он, как поломанный робот, дергался и словно не мог понять, что происходит.

– Не ожидал?

Во мне кипела злость. Во мне бурлила ярость. Мир покрылся алой пеленой, и я сорвалась с места и кинулась на Арта. Мне даже удалось повалить его на землю, но там мужчина успел прийти в себя. Легко, словно я была пушинкой, он скинул меня в бок, перекатился и почти успел встать. Только вот он вновь забыл, что не только я являлась его угрозой.

Я услышала свист и керамбит Клауда, пролетев мимо меня, воткнулся в ногу Арта. Та подкосилась, и мужчина рухнул на одно колено. Будто не чувствуя боли, он выдернул оружие из себя и откинул в сторону. А дальше вновь попытался подняться на ноги.

– Артемиус, прекрати бороться! Все кончено, – раздался возле меня уверенный голос Клауда.

Арт резко вскинул голову и пронзительно посмотрел магу прямо в глаза. Миг – и мне показалось, что его взгляд обрел осознанность, что с него слетела тонкая пленка, которую до этого практически невозможно было заметить.

– Ничего не кончено, – осипшим, уставшим голосом сказал мужчина, поднимаясь в полный рост. – Пока жив тотем, Вальдавия всегда будет в опасности…

Мы с Клаудом переглянулись. Он тоже заметил разительные перемены в поведении Артемиуса. Рана как будто ослабила влияние Марокса.

– Но вы можете все изменить…

Арт попятился прямиком к обрыву, сильно хромая и почти падая.

– Уничтожьте тотем. Освободите людей из земель темного бога.

Раненая нога соскользнула с края.